Блайт Гиффорд - Любовный поединок

В голову пришла мысль, что, возможно, де Марсель имел в виду совсем иное. Он мечтал иметь свой дом, семью. Впрочем, об этом ей тоже лучше сейчас не думать. Она совершила ошибку, надо срочно увести разговор в другую сторону.

– Ни один замок Англии не может соперничать по красоте с тем, в котором мы сейчас находимся. Это самый прекрасный замок во всем христианском мире.

Марк оглядел потолок и стены.

– Да, ваш король заботится о красоте не меньше, чем о безопасности.

Пожалуй, Марк впервые позволил себе похвалить что-либо на острове. Похоже, Рождество лишило их обоих желания отпускать колкости.

– Вы, кажется, удивлены.

– Он принес моей стране разрушения и горе.

– Разрушения? Странное слово для описания войны.

– Я не говорю о войне.

– Тогда о чем?

Сесилия знала, что ответ ей не понравится. Все же лучше продолжать считать его врагом и не менять мнение.

Марк несколько секунд внимательно изучал ее лицо, словно пытаясь предвидеть реакцию.

– Англичане не раз вторгались на наши земли, – тихо произнес он. – Они шли вперед напролом, уничтожая все, сжигая города, разоряя поля, убивая людей до тех пор, пока некому было встать у них на пути.

Сесилия несколько раз моргнула. Отец ничего не рассказывал ей о войне, но она считала, что бессмысленное разрушение не может быть целью для благородного рыцаря.

– Мой отец не мог бы так поступить.

Неужели она действительно ничего не знает о жизни? Ее слишком опекали, ограждали от всего, что может растревожить или обидеть? С каждым днем Сесилия все больше убеждалась в том, что не обладает необходимыми знаниями и навыками для выполнения своего долга. Возможно, ее детство слишком затянулось. Не по этой ли причине родители не посвящали ее в дела и ограждали от обязанностей по ведению хозяйства в замке? Она сама всегда считала, что время еще не пришло, но думала, что непременно займется делами. Очень скоро. На следующей неделе. Или в следующем году.

Однако этому человеку она не может открыть правду и продемонстрировать свою несостоятельность как хозяйки замка, так и наследницы титула.

– Вы понятия не имеете, как смелы и благородны англичане.

Она ожидала, что сейчас начнется их обычная пикировка, однако Марк печально вздохнул:

– К сожалению, мои соотечественники не всегда ведут себя достойно.

От неожиданности Сесилия не нашлась что ответить.

Ужин закончился. Придворные один за другим поклонились принцессе и удалились. Марк и Сесилия ушли последними, в комнате оставался лишь де Куси. Графиня остановилась у выхода, ожидая, что Ангерран последует за ними, однако он не двинулся с места, лишь повернулся к Марку и произнес:

– Помни, друг, в День святого Стефана мы отправимся встречать короля Иоанна.

Марк кивнул, а Сесилия сжала зубы. Напоминание об этом событии повергло ее в ярость. Они будут чествовать короля Франции, из-за которого ее отец лежит в холодной гробнице. Надо сохранить в себе это чувство, оно будет возвращать ее к реальности всякий раз, когда она будет готова проявить слабость перед Марком де Марселем.

Сесилия не заметила, как друзья простились, и они с Марком прошли извилистыми коридорами к лестнице.

Спохватившись, она обернулась. Де Куси рядом не было.

– Ваш друг остался с принцессой. Можно ли ему доверять?

– О чем вы? – возмущенно произнес он.

Сесилия покраснела:

– Вы сами только что признались, что ваши соотечественники не всегда ведут себя достойно.

– К де Куси это не относится.

– Получается, он единственный рыцарь в ваших землях?

– Нет. Еще наш король. – В его голосе было столько почтения, что Сесилия опешила.

– Вы говорите о его благородстве, в то время как он возвращается из-за бегства собственного сына.

Де Марсель нахмурился:

– Герцог Анжуйский опозорил побегом честь своего отца. К сожалению, не всем выпадает счастье гордиться сыном.

Или дочерью. Хотя она очень бы этого хотела.

– Однако король повел себя благородно, – продолжал Марк, – приняв решение вернуться. Немногие способны на такой поступок.

Сесилия приподняла бровь:

– Никогда не видела, чтобы вы говорили о ком-то с таким восхищением, как о своем короле.

– Если бы вы знали, как он дрался в тот день! При Пуатье.

Пуатье. Эта битва была так давно, она принесла великую победу Англии. Отец вернулся домой счастливый, с множеством наград. Они тогда полагали, что война окончена, мир установился навсегда.

– А что тогда произошло? – осторожно спросила Сесилия.

– Отец вам не рассказывал?

Она покачала головой:

– Мужчины не посвящают в такие детали двенадцатилетних дочерей.

Как и во множество других.

– Что ж, тогда я вам расскажу. Это стоит услышать.

Дрожа от холода, они вошли в башню и остановились у лестницы. У Марка был такой вид, будто рассказ его требовал особого внимания и обстановки.

– Садитесь. – Он жестом указал на ступени.

Они были одни. Пространство освещал единственный факел на стене. Придворные разошлись по комнатам и, скорее всего, легли спать, ведь предстояло рано встать на утреннюю мессу, а она должна начаться уже через несколько часов.

Сесилия опустилась на каменную ступеньку и приготовилась внимательно слушать.

– Наше войско было значительно больше по численности, все полагали, что битва будет легкой, но противник занял стратегически более выгодную позицию.

– Не говоря уже об отличном командире. Всему христианскому миру было известно, что после отца-короля принц Эдуард считался лучшим воином.

Марк нахмурился и чуть наклонил голову набок. Он не согласен?

– По крайней мере, он проявил храбрость. – Марк отвернулся и несколько минут смотрел в глухую стену. – Наши командиры оказались трусами, они бежали, открыв фланги и оставив короля без поддержки.

Сесилия была невысокого мнения о французах, но не могла представить, что рыцарь способен на такую подлость.

– Не может быть! А где были вы?

– Я был посвящен в рыцари незадолго до сражения, во мне кипела кровь, я рвался в бой. Увидев, что люди бегут, я бросился к ним, чтобы остановить, но они были слишком далеко, а на пути попадалось слишком много англичан… – Он опустил глаза и откашлялся. – Король сражался как лев, не теряя веры в победу. Рядом с ним был лишь маленький принц Филипп, который по возрасту скорее годился в оруженосцы. И все же он не испугался и не оставил отца.

– Поступок, достойный восхищения, – нехотя произнесла графиня.

– Враги налетели, призывая просить пощады или умереть, словно он был обычным человеком, а не монархом. Тогда король спросил, где находится его племянник, принц Уэльский, ведь он не мог сложить меч перед воином, низшим его по рангу. Англичане не хотели отвечать, каждый желал получить награду за то, что взял в плен короля.