Джеймс Уоллер - Унесенные ветром. Век XX

— Да, мой мальчик, таких мест, может быть, и немного осталось у нас в Джорджии, — Уэйд, конечно, предвидел, какое впечатление произведет на внука вид пущи. — Странное дело, ты бывал в Таре, когда приезжал сюда с матерью и отцом, я водил тебя в ближайший лес, помнишь — это милях в двух отсюда, вправо, там стояла хижина моего тестя Джима Каразерса. А теперь лес там снесли, дом-то, правда, стоит еще, но он уже смотрит на пашню. А ведь лет сорок назад там и медведи случались, честное слово. Нам же сейчас надо ехать прямо, вон туда, — он указал на едва различимый просвет в густом кустарнике у подножья холма, куда вела тропинка, петлявшая среди огромных гранитных валунов, загромождавших склон.

— Раньше, — продолжал Уэйд, явно довольный эффектом, который пуща произвела на Билли, — этот лес тянулся до самой реки Чаттахучи.

— В тех местах в Европе, где пришлось побывать, тоже были невысокие горы, поросшие лесом. Арденны. Но они, конечно, ни в какое сравнение не шли с этим краем.

— Да что там говорить, малыш, во всем мире, наверное, нет уголка, который сравнится с нашей Джорджией, — прочувствованно произнес Уэйд. — Уж лично я в любом случае убежден в этом. Ни Запад, ни Калифорния не сравнятся с этими краями.

Билли осторожно вел машину по едва заметной колее, минуя гранитные глыбы.

— Бог знает, сколько тысяч лет уже лежат эти камни, — сказал Уэйд. — И они наверняка совсем не изменились. Вот раньше здесь жили чероки. А теперь от них разве что название осталось. Там, у Эда Рэнсома, ты встретишь чероки. Впрочем, он не совсем чероки, у него мать была негритянка.

Лесные заросли смыкались над узкой, едва различимой дорогой настолько плотно, что осенний свет, и без того скупой из-за непогоды, почти не попадал сюда. Билли пришлось напрячь все внимание, чтобы не помять крылья автомобиля о гигантские корни, выползающие от стволов на дорогу, словно доисторические ящеры. Сложно даже представить себе было, как Уэйд добирался сюда на повозке, как ехал по этой дороге.

Но вот заросли поредели, показалась обширная поляна, на противоположном конце которой Билли увидел несколько повозок и, к своему удивлению, небольшой грузовичок.

— Вот, дед, а ты говорил, что на повозке добираться лучше, — заметил Билли.

— Это наверняка майор Джиффорд из Атланты — на грузовике.

— Майор? Почему майор? Что здесь делать майору? — Билли спросил это чисто машинально, уж больно не вязалась эта пуща с тем, что ему пришлось видеть еще год назад.

— Ну, этот майором стал очень давно, еще во времена испанской войны. Он воевал на Кубе. Джиффорд — мой одногодок, даже чуть постарше. Но все помнят, что он когда-то был майором. Просто он время от времени напоминает об этом. А вообще-то раньше я с другими охотился, но это же как давно было. Эта компания у нас лет десять назад подобралась.

Билли подкатил ближе к навесу, под которым стояли повозки и рядом с которым стоял грузовик, пригнанный майором Джиффордом из Атланты.

Чуть подальше, в самом углу поляны, мысом вдающейся в лес, стоял, как понял Билли, дом Эда Рэнсома. Дом этот представлял из себя деревянное строение, стоявшее на четырех мощных столбах. Присмотревшись, можно было заметить, что два столба — это пни от спиленных деревьев, а два других врыты в землю. Сейчас под домом уже нашли убежище от дождя собаки.

Охотники же, точнее, трое из них, стояли под большим деревом и тихо беседовали о чем-то.

— А, вот и мистер Гамильтон, — обратил один из них внимание на подходивших.

— И не один, а с внуком, как и обещал, — сказал Уэйд, по очереди здороваясь за руку со всеми и представляя Билли. — Вот это и есть Уильям Коули, знакомьтесь.

Билли почему-то был доволен, что среди этих троих не оказалось майора Джиффорда.

Уэйд сразу стал присматривать место, где они поставят палатку.

— Вон там, малыш, под камнем. Не будет задувать хотя бы с одной стороны. Змеи сейчас уже спрятались на зиму. Последнего медведя здесь видели лет двадцать назад, а пума, которая тоже вряд ли сюда забредет, побоится собак. Уж они ее, во всяком случае, заметят. Предпочитаю спать на свежем воздухе, потому что у Эда Рэнсома в его избушке воздух достаточно тяжелый. Проще говоря, у него там вонища.

Вытащив из машины палатку и установив ее, Уэйд с Билли поднялись в дом Эда Рэнсома.

Хозяин, мужчина лет сорока с неровно подстриженными волосами и бородой, одетый в засаленные штаны и телогрейку поверх клетчатой рубахи, демонстрировал собравшимся гостям щенков — как он утверждал, породы эрдель-терьер. У Билли возникли сомнения относительно того, что эти ублюдочного вида создания превратятся когда-либо в красивых и умных собак, но он оставил свои сомнения при себе.

Билли понял, что имел в виду дед, когда говорил о «не слишком свежем воздухе» в жилище охотника. А жилище было чем-то средним между хлевом и амбаром. Пространство, освещаемое керосиновой лампой даже днем, потому что в крохотное окошко, немытое уже неизвестно сколько лет, свет снаружи почти не проникал, было захламлено до предела. В углу на распялках были натянуты шкурки енотов, на железной плите громоздились горы посуды, покрытой толстым слоем копоти и жира, на столе, сбитом из неоструганных реек и досок, валялась какая-то обувь, одежда, капкан, несколько коробок из-под ружейных патронов, приклад. На стене висела рыболовная сеть.

Эд Рэнсом закончил демонстрацию щенков, поместил их в фанерный ящик у стены, поскреб бороду короткими грязными пальцами, прошелся среди великолепного бедлама, заложив руки за спину, и обратился к человеку в чистой, хранившей еще складки от хранения на полке магазина, охотничьей одежде, сидевшему на колченогом стуле:

— Так вот, относительно того рогача, майор Джиффорд. Я вас уверяю, что тому красавцу по меньшей мере лет пять будет. Вот в дверь он, наверное, не пройдет — настолько у него рога большие.

— Откуда же он здесь в такое время взялся? Тот, которого мы попытались взять в прошлом году, был явно поменьше, — возражал, лукаво посмеиваясь в аккуратно подстриженные серебряные усы, майор Джиффорд.

— Если бы этот лес был в какую-то сотню акров размером, я бы, возможно, сказал вам, откуда он пришел, из какого места. Тот, которого мы упустили в прошлом году, тоже наверняка бродит где-нибудь неподалеку — летом я видел его у Трех Скал, которые отсюда, как вы знаете, всего милях в пяти. Но очень даже может быть, что это уже третий самец. А вот одна олениха с малышом ходила почти у самой Фейетвиллской дороги — насчет этого я даже поклясться могу.

— Когда вы видели олениху, Эд? — спросил Уэйд Гамильтон.

— В августе.

— Выходит, не все еще потеряно для наших краев. Хотя, конечно, я помню времена, когда оленя здесь можно было подстрелить чуть ли не с крыльца усадьбы. Я, во всяком случае, как-то уложил довольно здорового трехлетка не далее, чем в миле от хлопковой плантации.