Вениамин Додин - Воспоминания

Петербург сделался столицей, в сущности, с 1710–го года, когда Петр Великий окончательно перебрался в него с семьей, сосредоточил здесь высшую администрацию и повелел переслать сюда на постоянное житьё мастеровых людей из центров России, с их семействами, в числе 15000 человек, и построить для них на средства казны жилища. Вследствие этого, город начал быстро обстраиваться и через несколько лет народонаселение его определялось уже приблизительно в 35000 оседлых жителей. Разнообразные меры государя к улучшению внешнего быта населения новой столицы, развитию в ней промышленности и торговли, устройству благообразия и благочиния, потребовали создания особого учреждения, которое наблюдало бы за точным исполнением всех этих мер. Такое учреждение явилось в лице первого в России генерал–полициймейстера и подведомственной ему канцелярии.

Петр нашел, что наиболее подходящим человеком для столь ответственной должности был Дивиер, в честности и распорядительности которого он имел уже не мало случаев убедиться. 27 мая 1718–го года состоялся следующий высочайший указ сенату

«…Господа Сенат! Определили мы для лучших порядков в сем городе генерал–полициймейстера, которым назначили нашего генерал–адъютанта Дивиера; и дали пункты, как ему врученное дело управлять. И ежели против оных пунктов чего от вас требовать будет, то чинить. Также всем жителям здешним велите публиковать, дабы неведением никто не отговаривался. Петр.»

2. П. Н. Петров, историк, профессор. "

3. История Санкт—Петербурга…». С. — П. — б., 1885, ЦНТБ — Инд. 9/47/5. Пет. Ист. Стр. 34 Приложен.

«…Определяя личность столичного управителя, Петр Великий руководствовался не только соображениями установления благочиния и показательного порядка в новой столице. Недавно еще усмирены были бунты, ставящие в сомнение самоё жизнь государя, его великое дело преображения России, на которое он не пожалел жизни. Подспудно враги его плели, заговоры, долженствующие пресечь великие планы. Былые соратники, кои прежде приняли сии планы его и шли с ним воедино, отступились тайно, убоясь великих трудов и тайно же ждали часа предать дело вождителя. Собственный сын, преступно побуждаемый врагами, притаившимися в сердце государства российского, ждал рокового часа, дабы прервать и повернуть вспять содеянное великим отцом своим…

Нужен был на это многотрудное дело человек умный и сильный, могущий крепко держать в руках своих столицу и самое правительствование в государстве, на верность и честное бескорыстие которого государь мог спокойно положиться, уверованный, что как он: сам задумал, так произведено будет. Обратясь к Сенату, Петр назвал имя Дивиера…»

И далее:

«…Государь отныне мог уверен и спокойным быть и править великое дело потому, что рядом был верный слуга, почитавши дело это как свое, на всякое время…»

4. «Санкт—Петербург в Петрово время», К двухсотлетию Санкт—Петербурга. 1703 – 1903 гг. С. — П. — б., 1903 г. Изд. Х. Краузе.

«… 25 мая Петр учредил полициймейстерскую канцелярию с генерал–полициймейстером Дивиером, которому «за Его Величества собственной рукою пункты, и всем жителям здешним объявлено, ежели что будет до них в оном управлении касаться, быть в том послушным, и никто бы неведением не отговаривался, и оные пункты суть следующие:

1. Регулярное строение всего гражданства;

2. Охранение берегов реки Невы;

3. О чистоте улиц;

4. О маркитантах и их шалашах;

5. Смотрение над съестными припасами, чтобы чего гнилова и нездороваго не продавали;

6. О чистоте улиц и переулков, от всякого сору и помету;

7. О драках и ссорах;

8. О смотре у жителей печей и каминов;

9. О подозрительных домах, о играх и зорни;

10. О всяких гулящих людях и слоняющихся;

11. О всяких приезжих людях и объявлении оных, как держать их в домах;

12. О рогаточном карауле по улицам;

13. О старостах и десятских слободских. А сей 13–й пункт писан собственною Его Величества рукою, чтобы быть постою по квартирам у всех, не обходя никакого чина».

5. Источник: см. п.2 /стр. 14/. Продолжение.

Хотя о деятельности Дивиера, как первого генерал–полициймейстера сохранились лишь отрывочные и случайные сведения, тем не менее и по ним можно вывести заключение, что он вполне оправдал ожидания государя и был энергическим, усердным и толковым исполнителем стремлений Петра устроить новую столицу по образцу европейских городов.

Необходимо заметить, что Петербург того времени был ни что иное как окруженное лесом болото, среди которого пролегали местами непроходимые от грязи и ночью совершенно темные улицы с разбросанными на обширном пространстве лачугами и наскоро сколоченными хижинами; только кое–где, на Адмиралтейской стороне и около Петропавловской крепости, встречались барские дома, построенные на голландский манер. Состав населения был самый разнообразный: рабочие и мастеровые, насильно согнанные со всех концов России, мелкие торговцы всякой всячиной, солдаты, иностранные шкиперы и матросы, чухонцы, колодники и разный сброд, искавший заработка и наживы; пьянство, разврат, воровство, насилие и грабежи были обычным явлением и постоянной угрозой для обывателей.

При Дивиере был сформирован первый полицейский штат, состоявший из 10–и офицеров, 20–и унтер–офицеров и 160–и нижних чинов; устроена пожарная часть, для которой медные трубы выписаны из Голландии; поставлено в разных местах 600 фонарей, освещавшихся конопляным маслом; замощены камнем главные улицы; заведены фурманщики для своза с улиц нечистот и навоза; обращено особое внимание на свежесть продаваемых съестных продуктов, причем постановлено, чтобы все торговцы носили «белый мундир» по образцу; «для прекращения воровских приходов и всяких непотребных людей» учреждены по концам каждой улицы шлагбаумы, при которых находились караулы; просивших милостыню велено ловить и, по наказанию батогами, высылать из города; установлены штрафы за необъявление о приезжающих и отъезжающих, за принятие в работы людей без паспорта, за азартную игру или пьянство, за неисправное содержание печей и дымовых труб и т. д. Дивиер каждый день объезжал город, лично наблюдал за порядком и соблюдением установленных правил. По словам голштинского камер–юнкера Берхгольца, жившего в Петербурге в конце царствования Петра Великого, Дивиер отличался своей строгостью и внушал обывателям такой страх, что они дрожали при одном его имени.

Деятельность Дивиера была оценена государем, который произвел его 6–го января 1725–го года в генерал–майоры.

28–го января 1725–го года Петр Великий умер, не успев сделать никаких распоряжений относительно престолонаследия. Благодаря быстрым и верно обдуманным мерам, своевременно принятым Меншиковым, Екатерина I-я была провозглашена самодержавной императрицей. Несмотря на неограниченное влияние, приобретенное вследствие этого Меншиковым на Екатерину I-ю, Дивиер был защищен от его вражды личным расположением государыни, к которой имел свободный доступ во всякое время, считаясь в царской семье домашним человеком. Екатерина любила веселого португальца, забавлявшего её своими шутками и неистощимыми рассказами. Оставаясь генерал–полициймейстером, Дивиер получил 21–го мая 1725–го года орден св. Александра Невского, 24–го октября 1726–го года возведен в графское достоинство, а 27–го декабря того же года пожалован чином генерал–лейтенанта. Кроме своих прежних обязанностей, Дивиер исполнял разные другие поручения по указанию императрицы, и, между прочим, был послан в 1727–м году в Курляндию отстаивать русские интересы… Для характеристики Дивиера необходимо сказать об этой миссии несколько слов.