Евгений Панов - Зоология и моя жизнь в ней

Почему же такое возможно? Дело в том, что сорокопуты, как и абсолютное большинство прочих перелетных пернатых, склонны из года в год, с началом очередного сезона размножения возвращаться с мест зимовок на свои прошлогодние территории. Если самец имеет гибридное происхождение и находит в качестве полового партнера молодую (впервые гнездящуюся) генетически «чистую» самку, в данном случае жулана туркестанского либо европейского, их потомство, естественно, станет гибридным. Ясно, что такого рода события абсолютно случайны, а их комбинации в разных поселениях полностью неповторимы. Да и сами результаты такой демографической разнородности поселений (демов) должны претерпевать существенные, опять же, высоко непредсказуемые изменения во времени. Однако в целом, на больших временах гибридизация, даже начавшись всего лишь с одного-двух эпизодов формирования смешанных пар, будет постепенно углубляться по принципу цепной реакции.

Эти идеи, родившиеся после описанной здесь поездки с Крюковым в юго-западные предгорья Алтая, стали одной из стержневых концепций книги, задуманной мной в те далекие годы. Они же легли в основу принципов и методов дальнейшего изучения гибридизации у сорокопутов, которое на этом не только не закончилось, но продолжалось еще около 35 лет, до последней моей экспедиции в западный Тянь-Шань в 2006 г.

Чуйская степь. Мы вернулись в Академгородок в первой декаде июня. Половина лета была еще впереди, и я решил съездить в Чуйскую степь, чтобы пополнить материалы по поведению пустынной каменки. На этот раз пришлось, по настоянию Воронцова уступить ему моего водителя Мишу, о чем мы с Мишей сильно жалели. Поехали с Крюковым на ГАЗ-51 с шофером, который прежде никогда не ездил в экспедиции. Об этой поезде я коротко упоминаю в начале главы 3.

Алексей Крюков, основательно увлекшийся сорокопутами во время нашей предыдущей поездки, сосредоточил на них свое внимание и на новом месте. Благо, наш лагерь располагался здесь на окраине обширных зарослей кустарника карагана , о котором стоит сказать особо. Это колючее растение высотой обычно не более метра, особенность которого в том, что его зрелые ветви окрашены в чудесный золотой цвет и блестят металлом на ярком солнце. Каждый, кто оказывался в Чуйской степи, не избегал соблазна увезти домой несколько таких веточек. Они входили в комплект сувениров отсюда, второй составляющей которых были плоские камешки с пятнами ярко красного лишайника.

Оказалось, что заросли караганы, вплотную подходившие к нашим палаткам, служили местом поселения сорокопутов, именуемых даурскими жуланами. Об этих птицах в двух основных сводках по орнитофауне Советского Союза было сказано прискорбно мало. Так что мы оказались теперь в роли первопроходцев. Пока я наблюдал за пустынными каменками и записывал их голоса, Алексей вел тщательные наблюдения за сорокопутами. Мы никуда не спешили, и на этом этапе работы не было необходимости сразу же браться за ружье. Самым интересным для нас стало присутствие в этом поселении немногих европейских жуланов, которых мы никак не ожидали увидеть здесь. Более того, у одной из самок, которая выглядела как жулан даурский и насиживала кладку из пяти яиц, по какой-то неизвестной причине неожиданно исчез супруг. Не прошло и двух дней, как на его месте появился самец, который внешне ничем не отличался от жулана европейского. Забавно выглядела эта парочка: крупная самка, одетая целиком в желтовато-палевый наряд, и ярко раскрашенный самец с роскошным белым хвостом, украшенным угольно черной оторочкой. Когда птицы сидели рядом, казалось, что кавалер несколько уступает в размерах своей супруге.

Как говорится, «на ловца и зверь бежит». Итак, снова гибридизация, опять же с участием все того же европейского жулана, но в данном случае – на другом краю его ареала, на расстоянии примерно в 200 км по прямой к востоку от места наших предыдущих исследований. Когда птенцы вылетели из всех гнезд и возмужали настолько, что могли уже существовать самостоятельно, мы отстреляли 16 взрослых самцов. Из них семь выглядели как типичные даурские жуланы, только один, о котором я упомянул выше, был жуланом европейским, а всех прочих (50 %) мы определили в качестве гибридов разных поколений.

Изучение того, что и как происходит в этом поселении сорокопутов, мы продолжили на следующий год, приехав сюда пораньше, в конце мая, чтобы застать развитие событий с момента прилета птиц с их африканских зимовок. На этот раз все наше время было посвящено наблюдениям и сбору данных по особенностям поведения, включая запись их голосов. Удалось проследить полностью ход процесса гнездования у десяти пар, из которых две состояла из самца и самки европейских жуланов, а в остальных партнеры выглядели внешне более или менее сходными с даурскими.

Европейский и даурский жуланы столь несходны друг с другом по сумме морфологических и поведенческих признаков, что их вполне можно было считать разными видами [150]. Наш вывод о том, что в Чуйской степи идет масштабная гибридизация между ними, был несколькими годами позже подтвержден орнитологами из Зоологического института Академии наук СССР в тогдашнем Ленинграде. Под руководством крупного знатока птиц Ирены Анатольевны Нейфельдт они предприняли экспедицию в горы, окружающие плато, занятое Курайской и Чуйской степями. Там, на высоте около 2 300 м над уровнем моря, по долинам небольших горных рек они обнаружили гибридную популяцию, в которой преобладали птицы типа европейского жулана и другие, обладавшие в большей или меньшей степени признаками жулана даурского. Но в отличие от того, что мы видели в Чуйской степи, там не было найдено ни одной особи, которая выглядела бы как даурский жулан в абсолютно чистом виде. Так вот откуда европейский жулан оказался случайным гостем на нашей высокогорной равнине.

Ленинградские орнитологи собирали материал для Зоологического музея, где хранится одна из самых богатых коллекций тушек птиц в мире. Отстреливая сорокопутов, они фиксировали, из каких именно особей состояли гнездящиеся пары. Коль скоро для них изначально стало очевидным, что почти все особи имеют гибридное происхождение, названия таких птиц они брали в кавычки. Например, гибрид, внешне очень похожий на европейского жулана обозначался на этикетке как «европейский», а существенно сходный с даурским – как «даурский». Вот как выглядел состав нескольких пар: самец «европейский» × самка даурский (две пары); самец «европейский» × самка «даурский»; самец скорее европейский × самка скорее даурский; самец скорее европейский × самка скорее европейский; самец скорее даурский × самка под вопросом (две пары). Данных не так уж много, но легко предположить, что выбор полового партнера в этой смешанной популяции зачастую есть не более чем дело случая.