Александр Рыбин - Современный кочевник (дневник на Дороге)

А Йонас, между прочим, бывал в Сомали, путешествовал в Сьерра-Леоне, Судане и Либерии. В странах, где полно всяких повстанцев, а "белые" воспринимаются, как возможность заработать деньги - похитить, потом освободить за выкуп.

В Кабуле датчанин жил у индуса-couchsurfer’а, работающего по контракту с ЮНИСЭФ. Фотографии. Корявый, замусоренный, в гирляндах колючей проволоки город. Фарсиязычные поэмы, переведенные на язык стреляных гильз. Разбитая военная техника в качестве главных достопримечательностей. Много фотографий не смотрю. Скоро увижу Кабул вживую.

До Душанбе Йонас долетел той же "Kamair".

Глядя на православный крестик на моей шее, он говорит, что в Афганистане мне придется его снять. Чтобы избежать лишних проблем. Тем более, если талибам попадусь, то они сразу отрежут голову, увидев крестик. Вообще в Афгане лучше говорить местным, что я мусульманин. Чтобы избежать лишних проблем.

Нифига. Отвечаю. Из-за страха перед талибами или еще какими придурками, я не буду отказываться от своей религии. Для меня это важно.

Твое дело. Но я не хотел бы, чтобы с тобой там случилось что-то плохое. Йонас.

Мы еще туда и спирт возьмем. Дима.

Если талибы или просто местные бандиты найдут у вас спирт, вас точно в живых не оставят. Говорит датчанин. Когда доберетесь до Кабула, я уверен, что у вас все будет хорошо, вы благополучно доберетесь до Кабула, избегайте гулять или останавливаться возле зданий, которые усиленно охраняются военными и полицией. Эти здания чаще всего и атакуют смертники. Это самые опасные места в Кабуле.

Уйгур как-то поник от рассуждений датчанина.

Дима наливает.

Чтобы удача сопутствовала вам в путешествии. Чтобы путешествие прошло по вашему плану. Тост Антона.

"...молчанием предается Бог," - сказано в Библии. Молчание - не только бессловесность. Надо понимать шире. Неподвижность - есть тоже форма молчания. Движением Бог созидается. Разумеется, не любым: маньяк, выслеживающий жертву, созидает бесов. Но я имею в виду движение искательства, исследований, открытий. Движение - боготворение. Не оттого ли во все века во всех религиях странники считались людьми Божьими?

Еще один предтеча современных кочевников - замечательный белорус Иван Черский. Но в отличие от Бениовского он - не авантюрист, а исследователь. Хотя кочевничество его началось, из-за участия в польском восстание 1863 года (мятежники - подвид авантюристов). 18-летнего повстанца Черского взяли в плен русские правительственные войска. Он участвовал в бунте лишь четыре недели. В составе партизанского отряда. На Западе Белоруссии. Восстание происходило не только в самом Королевстве Польском, но и в Литве, в некоторых областях Белоруссии и на Правобережной Украине. В нем участвовали российские подданные разных национальностей. Сотни русских, к примеру, были среди мятежников. Ведь Польское восстание в первую очередь было антимонархическим, а не национальным, несмотря на название.

Витебским военно-полевым судом Черский был осуждён на бессрочную рекрутскую службу в Сибири с конфискацией имущества и лишением дворянского звания. Его направили отбывать службу в Омске, в Западносибирском линейном батальоне.

По пути к месту службы, на этапе Черский познакомился с естествоиспытателем Александром Чекановским - его тоже сослали в Сибирь за участие в польском восстании. Это Чекановский заразил Черского интересами к изучению природы и сбору различных коллекций. В Омске белорус охранял острог, в которой десятью годами раньше сидел Федор Достоевский. Именно о том остроге Достоевский написал "Записки мертвого дома". В свободное от службы время Черский самостоятельно занимался изучением антропологии, геологии и географии.

В 1869 году в Омск приехал известный академик Александр Миддендорф. Академик был впечатлен коллекцией раковин пресноводных моллюсков, собранной Черским. Академик ходатайствовал за молодого ученого перед властями.

В 1871 году Черского направляют в "столицу Сибири" - Иркутск, где он становится писарем, библиотекарем и консерватором музея Сибирского отдела Географического общества. Через пару лет белорус возглавляет научную экспедицию на Нижнюю Тунгуску и Аленек, ему поручают провести детальные геологические исследования районов Восточных Саян.

В общей сложности Иван Черский участвовал в восьми экспедициях. Самая известная из них - сплав по Колыме с целью комплексного изучения неисследованных областей Сибири. Черский, будучи смертельно больным, отправился в эту экспедицию. Человечище.

Путь экспедиции проходил по топкому бездорожью, зимним якутским почтовым трактам, от одной жилой юрты до другой. Из Якутска исследователи двигались на восток, через Приалданскую низменность и реку Алдан вплоть до подножья Верхоянского хребта. Пересекли с большими трудностями крутые южные отроги хребта и прибыли в Оймякон.

Дальше спустились по Индигирке, через стойбище Тарын прошли к устью реки Неры, пересекли Момские горы и их отроги Арга-Тас, спустились по реке Зырянке до впадения ее в Колыму. На Зырянке Черский обнаружил месторождения каменного угля, которые разрабатываются и в настоящее время.

Зимовала экспедиция в устье реки Ясачной, в поселке Верхнеколымск. Тяжелый путь и зимовка в холодном доме, сильные морозы и скудное питание способствовали развитию заболеваний Ивана Черского. Обострился туберкулезный процесс в легких. Предвидя, что ему не удастся завершить начатое дело, Черский привел в порядок все свои записи, наблюдения. Он приготовил письмо в Академию наук и в письменном распоряжении поручил жене Мавре Павловне в случае его смерти продолжить экспедицию и довести ее работу до конца.

10 июня 1892 года исследователи прибыли в город Среднеколымск. Черский уже не мог выходить на берег и взбираться на скалы. Он обессилел настолько, что рука отказалась держать карандаш. Все наблюдения вела его жена, а записи под диктовку отца или матери делал сын Саша.

25 июня в возрасте 47 лет Черский умер. Похоронили его в Колымской заимке, на левом берегу Колымы, против устья реки Омолон. Тоже, как Бониовский, умер в Дороге. Оставленные им научные работы по Северо-Восточной Сибири актуальны по сей день.

Средневековье с автоматом Калашникова и в пикапе Toyot’а. Европеоидная раса, иссушенная жестоким солнцем и загнавшая своих женщин в мешки чадры. Здравствуй, Афганистан! Здравствуй снова! Не прошло и полгода, а я опять на твоей земле.

Мы, я, Дима и Анвар, пересекли таджико-афганскую границу в микроавтобусе - потому что пересекать ее пешком запрещено. Доехали от таджикского пограничного поста "Нижний Пяндж" до афганского "Шерхан-Бандар". По мосту над мутными водами реки Пяндж.