Кристофер Леонард - Koch Industries. «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

Билла это убедило в том, что Чарльз обманул его еще в

1983 г., серьезно занизив стоимость компании. Билл просто не находил другого объяснения настолько невероятной прибыльности Koch после его ухода. 7 июня 1985 г. Билл подал федеральный иск против Чарльза Коха, Стерлинга.

Варнера и Koch Industries, утверждая, что те обманули его.

Иск был первым ударом в затяжной борьбе, которая продлилась более 20 лет. Конфликт распространился за пределы зала суда, на все части бизнеса Koch Industries, а также на личную жизнь Дэвида и Чарльза Кохов. Билл подсылал в компанию подставных сотрудников-шпионов.

Он устанавливал прослушку телефонов и нанимал частных детективов, выдающих себя за журналистов. Его команда пиарщиков старалась распространять в СМИ дискредитирующие материалы о Чарльзе Кохе.

Когда Билл Кох услышал об обвинениях в искажениях при замерах уровня нефти и хищениях, он включил их в свою обвинительную стратегию. Он самостоятельно пытался собрать изобличающие доказательства по методу замеров Koch.

В самой Koch Industries атаки Билла и правительственное расследование были ошибочно истрактованы как один и тот же процесс. Это стало причиной чрезмерной подозрительности, заразившей ряды лидеров Koch. Меры федерального правительства считались нелегитимными, его считали пешкой, которой могли манипулировать миллиардеры. Совокупность различных организаций — от редакций газет и журналов, от правительственных учреждений до юридических фирм и компаний-конкурентов — была поделена на два противоположных лагеря: тех, кто поддерживал Чарльза, и тех, кто поддерживал Билла. Ни одно учреждение не считалось нейтральным.

У Чарльза Коха атаки брата обострили и углубили неприязненное отношение к правительству. Он всегда был убежденным противником государственного регулирования, но в ходе событий 1980-х его оппозиционные настроения достигли уровня отвращения.

До этого момента Koch Industries донимали и не давали покоя инспекторы из Агентства по охране окружающей среды (EPA), а также обременительные правила, введенные Министерством энергетики. Но теперь компания находилась под наблюдением ФБР, агенты которого допрашивали сотрудников Koch у них дома. Угроза была прямой и персональной. Угроза изменила курс Koch Industries и американской политики вместе с ним.

В 1989 г. федеральное расследование краж нефти было передано федеральному прокурору Нэнси Джонс [227]. Она была женщиной c трезвым мышлением из Индепенденса в Миссури и имела многолетний опыт расследований в сфере мошенничества: сначала в Генеральной прокуратуре штата Нью-Йорк, а затем в Прокуратуре США в Северном округе Нью-Йорка.

Джонс взяла дело после звонка от Джима Элроя. Она не очень хорошо знала агента ФБР, но согласилась ему помогать, когда он рассказал, что ведет одно адское дело, связанное с хищениями и корпоративным мошенничеством.

Поначалу Джонс скептически относилась [228] к перечислениям улик, собранных Элроем против Koch Industries. Элрой, конечно же, получил неопровержимые факты, но Джонс не считала, что их достаточно для выдвижения обвинений по уголовному делу. У нее были высокие требования к качеству обвинений, и она не хотела проиграть суду присяжных. И, что, возможно, еще важнее, Джонс не любила предъявлять обвинения сотрудникам низкого уровня. По ее мнению, фотографий Элроя и заявлений замерщиков нефти, подтвердивших факты кражи, было недостаточно. Она хотела знать, до какого уровня в иерархической цепочке в Koch Industries распространялась ответственность за кражи.

Джонс собрала большое жюри федерального суда, тайно занявшееся сбором доказательств сговора с целью кражи нефти в высших кругах Koch. Большое жюри изучало деятельность Koch Industries на протяжении многих месяцев.

К 1990 г. Джонс смогла убедиться, что в Koch совершаются уголовные правонарушения. И она считала, что кражи могут совершаться по распоряжению высшего руководства компании. Даже на этой ранней стадии Джонс чувствовала, что у нее достаточно доказательств, чтобы с уверенностью обвинить многих замерщиков Koch в краже.

Она считала, что доказательств для обвинения группы руководителей высокого звена в управлении таким преступным поведением тоже достаточно. Однако Джонс и Элрой продолжили расследование, потому что хотели продвинуться еще выше по иерархической цепочке Koch, возможно, вплоть до кабинета генерального директора.

Собранные факты говорили о том, что они еще не добрались до главных действующих лиц: «В этом деле на карту было поставлено слишком многое, чтобы ограничиться простыми смертными», — вспоминает Джонс.

Когда расследование Джонс вышло за пределы Прокуратуры США [229], руководители Koch Industries увидели в этом руку Билла Коха. В сентябре или октябре

1988 г. до главного юриста компании Дона Кордеса дошли «светские сплетни» о том, что Билл Кох «пытался заинтересовать Сенат в расследовании методов замеров уровня нефти в Koch», — так гласили показания в суде, которые он дал позже. В том же месяце Koch Industries получила первый судебный запрос из Специального комитета Сената по делам индейцев с просьбой предоставить большой объем документов, касающихся ее деятельности по сбору нефти в Оклахоме. Кордесу, должно быть, показалось, что эти два события связаны, хотя это не было правдой. Расследование в Сенате США было спровоцировано серией журналистских расследований в Arizona Republic . По словам Майка Мастерсона, ведущего репортера, который с самого начала участвовал в написании статей, Билл Кох не давал журналистам заказа. Они натолкнулись на тему, когда готовили репортажи о постоянных проблемах в индейских резервациях и услышали заявления о широко распространенных кражах нефти. Билл Кох услышал о расследовании и взял его на вооружение в борьбе против брата.

В ответ Koch Industries заняла круговую оборону [230] и закрыла доступ к критически важным документам, касавшимся деятельности по сбору нефти. Почти сразу после того, как Сенат США начал расследование, Koch Industries выпустила новый перечень Стандартов корпоративного поведения для всех сотрудников компании.

Они включали в том числе меры предосторожности, которые, по-видимому, требовали скрывать доказательства краж нефти, происходящих путем искажений при замерах.

Стандарты гласили [231], что ни один сотрудник Koch не может вводить кого-либо в заблуждение, делая ложные записи в документах Koch. Это по факту запрещало применять метод замеров нефти, принятый в Koch, который принуждал замерщиков искажать данные в квитанциях о количестве нефти в резервуаре, которые они оставляли на скважинах.

Стандарты наделяли всю деятельность Koch высокой степенью секретности, провозглашая, что «все финансовые данные, деловые бумаги, технологии и информация о корпоративной стратегии, целях или о моделях и других аналитических и/или управленческих методах» считаются секретной и закрытой информацией, принадлежащей компании. Другими словами, практически любая информация о Koch Industries была конфиденциальной. В нее входили любые учебные материалы для замерщиков нефти или учетные ведомости, показывающие излишки или недостатки нефти в нефтесборном подразделении.