Кристофер Леонард - Koch Industries. «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

Торговля не была путем к мгновенному обогащению.

Koch нанимала бывших инженеров и платила им как инженерам: О’Нил вышел на новую работу с той же зарплатой, что и раньше, около $60 000 в год. Однако премии стали немного больше, и его семья начала выбираться из долгов.

В то утро, когда О’Нил сидел за своим столом в начале 2000 г., казалось, что пределом его мечтаний была жизнь верхней части американского среднего класса. Или, может быть, чуть лучше. Компьютер О’Нила уже теперь полностью загрузился. Он открыл почтовую программу и начал просматривать сообщения и отчеты, которые пришли ночью и рано утром. Информация начинала складываться у него в голове в единую картину. Он стал видеть очертания торговой операции, и очень крупной торговой операции.

Фактически он видел стратегию, которая вполне могла вывести его из стесненного финансового положения, которым определялась его жизнь до того момента. Он просматривал данные, которые прокручивались и сменялись на экране, и когда наступило утро по Хьюстону, начал совершать телефонные звонки.

В этом году О’Нил заключит сделки на сумму значительнее всех, что он совершал прежде. И такие масштабы стали возможны благодаря странному пути, по которому шло развитие финансовых рынков Америки в предыдущее десятилетие, и формированию в экономике небольшого сплетения, где рождались миллионеры и миллиардеры.

Если бы О’Нилу удалось провести операцию так, как он это представлял, он стал бы одним из них. А уверенность в том, что он способен это сделать, существовала потому, что его обучали лучшие в бизнесе.

Отделом торговых операций Koch в Хьюстоне руководил человек по имени Сэм Солимэн [422]. Как и О’Нил, Солимэн делал первые шаги на заводе Koch в Корпус-Кристи. Он был выпускником университета A&M в Техасе и инженером по образованию. Прежде чем начать работать в Koch, Солимэн служил офицером на атомной подводной лодке ВМС США, и даже спустя годы, руководя отделом торговых операций Koch, он сохранил отношение и дух человека, отдающего военные распоряжения. Похоже, за длительный период нахождения под водами океана, в ограниченном пространстве рядом с ядерным реактором, в сознании Солимэна закрепились навыки дисциплины и оценки рисков. Он был высоким и худым, с копной густых темных волос, а говорил, особенно точно подбирая слова.

Солимэна считали «просеивателем талантов», что означало, что он нанимает молодых и сообразительных сотрудников, ставит их на чрезвычайно непростые позиции и увольняет, если они не справляются с задачей. Такой отбор талантов был важной частью стратегии Koch при создании с нуля отдела торговых операций в конце 1990-х и начале 2000-х.

Инженеры, такие как О’Нил, проходили интенсивный курс биржевой торговли и каждый день оценивали свои прибыли или убытки.

Культуру отдела торговых операций под руководством Сэма Солимэна трейдер Крис Франклин описывал просто:

«Никаких ошибок». А Франклин был одним из трейдеров, завоевавших благосклонность Солимэна. «В любой момент вас могут похлопать по плечу, и вы уйдете. Для большинства людей это было крайним напряжением, — рассказывал Франклин. — У меня есть знакомые, и они рассказывают, что, когда проезжают мимо здания, их сердце начинает колотиться. А они не работают там уже десять лет».

Каждый день после обеда десятки трейдеров, сидящих длинными рядами вокруг кабинета Солимэна, занимались неистовой торговлей разными видами товаров и финансовых продуктов. В Koch были отделы, которые торговали нефтью, природным газом и деривативами на основе сырой нефти и природного газа. Другие трейдеры работали с фьючерсными контрактами на металлы, сою, кукурузу и пшеницу. После освоения рынков этой продукции Koch вышла в менее понятные сферы. Крис Франклин, например, работал в отделе, торгующем краткосрочными коммерческими облигациями — продуктами, которые приобрели известность в 1980-х благодаря известным своей жадностью трейдерам из фирм Уолл-стрит, таким как Salomon Brothers. Затем команда Франклина начала торговать такими финансовыми продуктами, как свопы и деривативы на основе кредитных ставок и стоимости валюты. Koch даже создала собственные финансовые продукты. Она стала пионером в области фьючерсных контрактов на такие малопонятные продукты нефтехимии, как пропилен и этилен, продавая их крупным компаниям, которые покупали пластик оптом и хотели застраховать свои риски.

Глубокий анализ лежал в основе торговой стратегии Koch. Например, Франклин пришел в отдел торговых операций после работы в трубопроводном подразделении Koch. Там он произвел впечатление на руководство, разработав программное обеспечение, которое должно было помогать Koch управлять сверхсложной сетью трубопроводов и заводов по переработке природного газа.

Программа Франклина соединяла огромные объемы данных о движении газа в трубопроводах и манометрическом давлении, чтобы смоделировать, как система может транспортировать максимальное количество газа. Когда Франклин начал торговлю процентными свопами, он использовал такой же подход. Каждая сделка начиналась с анализа, который подтверждал представления трейдера о положении дел на определенном рынке. Трейдеры никогда не воплощали стратегии, основанные на догадках. Koch нанимала команды аналитиков для работы рядом с каждым трейдером, чтобы обеспечивать его множеством данных и проводить анализ. Важность этого анализа отражалась в структуре выплат: компания изменила структуру зарплаты так, чтобы прибыли распределялись между трейдером и командой поддерживающих его аналитиков. Это ставило аналитиков на один уровень с трейдерами. Мелисса Беккет, которая имела опыт работы в нескольких торговых отделах Koch как аналитик и трейдер, рассказала, что Koch уникальна в этом отношении. Другие фирмы по торговле ценными бумагами, считали аналитические отчеты второстепенным делом; в Koch эти отчеты считались основой, с которой начинаются торги.

Трейдеры операционного отдела Koch считали весь остальной мир стадом, и стадом не особенно умным. На рынках была огромная активность, но, казалось, очень мало понимания. Когда Koch осторожно выходила на новый рынок, трейдеры часто удивлялись тому, как легко заработать деньги, лишь немного начав анализировать ситуацию: «Мы не могли поверить, что наши партнеры не видят возможности для огромных прибылей, которые существовали на этих рынках. Хотя это были вполне сложившиеся рынки… где доминировали крупные банки или традиционные крупные игроки, такие как страховые компании, и так далее. Но они просто смотрели на все принципиально по-другому», — рассказывал один из трейдеров.

Оказалось, что большинство контрагентов на рынке были поглощены краткосрочными перспективами. На Уоллстрит целые команды трейдеров полностью концентрировались на том, что будет происходить в ближайшие три месяца. В инвестиционной культуре было принято строить торговлю, ориентируясь на показатели доходов корпораций в следующем квартале: доступные широкой публике отчеты, которые могли стать причиной серьезных скачков в ценах акций или сырьевых товаров. На эту ближайшую перспективу были направлены миллионы часов внимания и интеллектуального труда, а инвесторы пытались успеть занять позицию, позволяющую извлечь выгоду из быстрых изменений рынка. Огромные пространства рынка при этом оставались неисследованными; в них быстро проникла и освоилась Koch.