Кристофер Леонард - Koch Industries. «Капитализм для своих», или Как строилась власть корпораций в Америке

Пока Дэррелл Энтрих помогал обустраивать торговый отдел внутри Koch, с другой стороны Koch Industries активно участвовала в создании рынков, на которых предстояло торговать. Koch была уникальным образом подготовлена к реализации такой двусторонней стратегии.

Способность компании влиять на политические решения резко выросла с начала 1990-х гг., когда Сенат США расследовал дело Koch. В течение следующих десять лет Koch расширяла свое политическое лобби, увеличивала политические пожертвования и финансировала деятельность либертарианских экспертно-аналитических центров. Возможно, наиболее важным было то, что Koch Industries стала ключевым спонсором малоизвестной национальной политической сети под названием «Американский правовой совет по торговле» (ALEC), который продвигал инициативы по дерегулированию торговли электроэнергией в стране. ALEC пропагандировал эти политические меры в законодательных органах штатов.

Там процесс принятия политических решений часто игнорировался национальными СМИ, и повлиять на него было относительно просто.

Экономические выгоды от такого подхода были огромными, но и давались высокой ценой. Особенно дорого они обошлись в Калифорнии, где дерегулирование электроэнергетики привело к экономической катастрофе в масштабах штата.

Дэррелла Энтриха в итоге поглотила эта катастрофа [452]. Годы спустя его стали допрашивать федеральные следователи, обвиняя в организации незаконных торговых операций Koch на рынке. Это было удивительно для тех, кто работал с Энтрихом каждый день. Он казался честным во всем. Окончил техасский университет A&M в 1992 г. и воплощал собой трудовую этику Среднего Запада, которую так ценили в Koch. Он был известен как консервативный семьянин, парень, который мог за компанию выйти в свет, но не стал бы торчать в баре до закрытия. Он был спокоен, сдержан и имел аналитический ум квалифицированного экономиста. Год он проработал в аудиторской фирме Ernst

& Young, а затем Koch наняла его в свой отдел торговых операций для помощи трейдерам и позже перевела на более высокую должность.

Чтобы понять, что пошло не так, важно понимать политические процессы дерегулирования энергетических рынков Калифорнии, на которые сильно повлияла Koch.

Гигантский штат породил золотую лихорадку среди трейдеров электроэнергии, и последовавшее за этим бедствие стало микромоделью политической экономии Америки 2000-х. Политический процесс установления правил, хотя и был открыт для общественности, в целом ей игнорировался и направлялся лоббистами и группами влияния, такими как ALEC. В возникшей в итоге умопомрачительно сложной системе участвовало и вело манипуляции небольшое число трейдеров, которые лучше других понимали правила игры. Когда рухнуло основание, эти трейдеры и широкая общественность обвиняли власти штата Калифорния, а те изо всех сил старались исправить ситуацию вливанием денег налогоплательщиков и антикризисными мерами. Все уроки 2000-х можно было извлечь из ситуации в Калифорнии еще в начале десятилетия, но их проигнорировали.

Единственным, кто не игнорировал эти уроки, разрушившие его карьеру, был чиновник, которому позже приписывали создание плана дерегулирования энергетики в Калифорнии. Как ни странно, он был либеральным демократом и к тому же кинопродюсером. Его звали Стивен Пис, и он работал в столице штата, Сакраменто.

Знаменательно, что катастрофа началась в Сакраменто [453]. Одна из причин хаоса заключается в том, что почти никто не обратил внимания на происходящее в Сакраменто.

Внимание всего мира было обращено на другие части Калифорнии: Голливуд, мировую столицу развлечений, и Кремниевую долину, мировую технологическую столицу.

Сакраменто, напротив, был столицей исключительно штата Калифорния. Хотя перебои в подаче электроэнергии и экономический кризис конца 2000-х привлекли внимание всего мира, мало кто интересовался тем, как в 1996 г. штат расформировывал и перестраивал свою электроэнергетику.

Это не значит, что Стивен Пис не пытался [454] привлечь внимание. Он прикладывал все усилия, чтобы собрать большую аудиторию, и обладал врожденным талантом шоумена. Он был высоким, стройным и похожим на актера Джека Николсона, с широким лбом и густыми четко очерченными бровями, которые делали лицо выразительнее. Оба его родителя были школьными учителями, и Пис говорил, что девиз его семьи: «Лучше быть умной задницей, чем недоумком», — мудрость, которую он вспоминал на общественных слушаниях. Когда же он не соглашался с чьим-то мнением, то сразу называл этого человека «счастливым куском конского дерьма».

Пис был назначен ответственным за меры по дерегулированию, потому что был главой энергетического комитета Сената штата [455]. Как демократ со скептическим отношением к свободному рынку, он не был похож на сторонника дерегулирования. Но импульс к дерегулированию калифорнийских рынков невозможно было сдержать, и Пис решил, что может направить эти меры во благо. В Сакраменто он был известен как законодатель, который получал удовольствие от решения сложных задач.

Стив Пис обладал даром рассказчика. Как и многие из тех, кто вырос в Южной Калифорнии, еще в ранние годы он влюбился в киноиндустрию. Когда ему было 20 с хвостиком, Пис и двое его школьных приятелей придумали идею веселого комедийного фильма под названием «Нападение помидоров-убийц!». Пис стал продюсером фильма, соавтором сценария и актером. Ему было всего 25 в 1978 г., когда фильм вышел на экраны. Картина стала культовой сенсацией и сделала Писа довольно состоятельным человеком. Успех «Помидоров-убийц» озадачивал почти всех. В фильме не было даже большого количества помидоров-убийц. Но все в нем — от плоских шуток до неестественной игры актеров — было до боли низкобюджетным. Многим это могло понравиться лишь потому, что было настолько плохо.

Лишь спустя годы стало очевидным, что «Нападение помидоров-убийц!» оказалось пророческим [456] в важных отношениях. Фильм запечатлел дух эпохи и тот тип политической борьбы, которая в итоге разрушила политическую карьеру Писа. По сути, это фильм о некомпетентности правительства и разложении институтов.

Помидоры фигурируют лишь в нескольких эпизодах, нападая на калифорнийцев, наслаждающихся благами жизни американского среднего класса. Важнее то, что помидоры были созданы некомпетентными правительственными учеными, которые работают на сверхсекретном испытательном участке Министерства сельского хозяйства США и случайно вывели смертоносный сорт овощей[37].

Помидоры убивают мирных жителей и нападают на города по всей стране. Но президент просто сидит за своим столом и подписывает чистые листы бумаги. Сенат проводит слушания, но ничего не делает. Армия посылает солдат, и они заканчивают тем, что сидят в кабинетах, спорят и смотрят на карты на стене, пока страна рушится штат за штатом («Вот и Арканзасу конец!» — заявляет один из солдат). Единственным эффективным институтом в фильме оказывается PR-индустрия, которая бомбардирует американцев идеей о том, что нападение помидоров — это благо.