Цви Найсберг - Грустные размышления об ушедшей эпохе

Ну, а ею вполне всласть смогли тогда воспользоваться разве что лишь, те, кто всею своею черной душой так и жаждал безвластия и полной безнаказанности за те самые немыслимо ужасные проявления до чего еще самого так чудовищного своего своеволия.

Причем довольно малое наличие грамотных людей из своих, то есть именно тех, кому и вправду доверять во всем действительно было бы можно, и привело к тому, что большевистская агитация взяла уж полностью вверх над всяким иным здравым смыслом.

Ну, а те «великограмотные правители», видать, сколь, несомненно, до чего весьма же ответственно всегда этак осознавали, чего это именно, и когда они более чем последовательно совершали, раз столь властно, они всеми теми беспрекословными (к их самому незамедлительному исполнению) распоряжениями до чего бесцеремонно и беспрестанно так и разбрасывались.

В принципе, природа этого явления, безусловно, была заключена также и в самом том до чего еще беспрецедентно насильственном отмирании всей той прежней, нынче уж напрочь отринутой веры, как и самой явной необходимости поиска, ей вполне достойной замены, куда только значительно поболее во всем соответствующей духу данной новой эпохи.

Причем зародилось все это вовсе никак не в России, а в той самой крайне уж агностически настроенной Западной Европе, ну а оттуда затем с попутным ветром все это, в конце концов, донеслось и до весьма далекого российского берега.

Великие русские классики 19-го столетия явно же захотели до чего только посильно приблизить интеллигенцию к своему народу, а потому и приложили они все старания, дабы через созданную ими перемычку в средневековое российское общество и впрямь полилось широчайшей рекой самое суровое безверие буквально ни во что, хоть сколько-то ранее истинно святое.

Европа им довольно быстро переболела, ну а Россия посредством всего этого недуга и заразилась же самой ужаснейшей «общественной чахоткой».

Причем более чем наглядной тому первопричиной и послужило как раз то, что европейская цивилизация с самого еще начала своего существования сколь искусственно стушевывала и упраздняла многие прежние (дикие) представления обо всем этом мире, бессердечно обезличивая отдельного человека, ставя во главу угла, прежде всего его, чрезмерно возвышенные жизненные приоритеты и идеалы.

И уж при всем своем донельзя наглядном перерождении религиозный фанатизм, став фанатизмом высокоидейным, только-то и всего, что присовокупил в потемках душ своих адептов до чего безмерное множество свежих сил для самого безнадежного преумножения сущего еще стародавнего мракобесья в его разве что весьма ведь полновластно вновь обновленном виде и форме.

Еще вот так называемый просвещенный 19-й век столь безнадежно породил абсолютное безверие в высшие силы, разом как есть, наделив человеческий разум вовсе-то изначально ему нисколько не свойственной самой ведь до чего безупречной же полной непогрешимостью.

Причем все это вполне однозначно произошло именно из-за всего того и впрямь-таки самого уж безотчетного самовозвышения культуры на некий «Эверест», где лишь избранным и было дано… попросту и впрямь предоставлялось никем и нечем неоспоримое право безвозмездно (в силу одних только свойств возвышенной души) употреблять ее сколь и впрямь-то живительный кислород.

А чего же еще тогда могло быть предоставлено всем тем остальным простым смертным?

Ну так им для полнейшего счастья только и надо было… значит, на всех их одно общее корыто, ну, а кроме того и весьма простенькое массовое искусство.

Потребовалось довольно длительное время, да и самый конкретный и совершенно же зримый пример, дабы духовная элита и власть предержащие, безусловно-то, вполне осознали, что как следует, его до самых кроев не наполнив, они сколь многим при всем том до чего явно весьма ведь наглядно рискуют оказаться низложенными в результате народного бунта.

Однако для всего того истинно как есть вполне ведь достоверного понимания данного факта их еще явно надобно было буквально до самых уж чертиков раз и навсегда весьма здорово напугать.

Да только, как то полностью ведь совсем этак наглядно видится автору этих строк для вполне стоящей того полноценности эффекта непременно бы хватило и очень даже многих относительно мирных забастовок.

Так, что и близко тут не было какой-либо вообще явной необходимости в том самом сколь безнадежно и впрямь до чего весьма же уродливом создании некоего того великого псевдосоциалистического монстра.

Причем теоретическая база для всего его никак не жития-небытия была как есть, первоначально еще создана именно теми-то широкими кругами общественной мысли, и лишь затем только была она сколь беззастенчиво и впрямь узурпирована довольно-то малой группкой псевдосоциалистических монстров во главе с Ильичом.

И это именно те, кто и ныне сколь явно желают буквально все народное добро именно так по-своему безо всякого вообще остатка разом перераспределить, лучше всего, затем и поделят все ими на самую скорую руку до чего безжалостно и скрупулезно у тех самых господ буржуев до того ведь награбленное…

И никто из них это снова уж теперь разве что явственно ведь всецело лишь чье-либо личное добро в то самое сколь и впрямь эфемерное и абстрактное народное пользование совершенно не отдаст – вовсе не та это людская порода.

Да этого точно у них никак при всем том желании совсем не отнимешь!

Зато уж про всякие те сколь неизменно и впрямь будто бы совсем до чего легко достижимые общественные блага они исключительно ведь мужественно и стойко и вправду умеют языком своим безо всяких костей попросту до чего на редкость безостановочно все время уж без конца и края молоть и молоть.

Да только, однако, нисколько не преумножать их при помощи каких-либо своих действительно уж вполне того стоящих интеллектуальных усилий.

А еще и при всем том самое, так что ни на есть насущное моральное обоснование для абсолютно любых насильственных действий у всей той на редкость разношерстной шушеры неизменно же зиждилось на ослепительно светлой самоубежденности всем блаженным духом своим восторженной интеллигенции.

А она между тем никак и близко не сопротивлялась всей той революционной этике, причем как раз же именно в силу всех тех своих собственных сколь безмерно весьма ведь острейше безжалостных убеждений.

И все это исключительно потому, что над чьим-либо большим и светлым разумом до чего вот безраздельно преобладала одна разве что та куцая правда книжных истин, да только столь они между тем были весьма и весьма безответственно далеки от самых обыденных реалий быта почти же повсеместно вовсе этак совсем невежественного народа.