ПИОНЕР - Пионер, 1939 Октябрь 10

Лермонтов разговорился с ним и узнал, что родом он горец, взятый в детстве в плен генералом Ермоловым. Генерал вез его с собой, но мальчик заболел, и Ермолов оставил его монастырской братии. Тут он и вырос, долго не мог свыкнуться с монастырем и пытался бежать. Его вернули. Он заболел и едва не умер. Излечившись, он навсегда остался в монастыре и привязался к старику-монаху.

По словам родственников Лермонтова, этот рассказ и лег в основу поэмы «Мцыри».

А на создание одного из лучших мест в поэме Лермонтова вдохновила старинная хевсурская песня о тигре и юноше, одно из самых любимых в Грузии произведений народной поэзии:

«Молвил юноша удалый:

«Стадо туров я следил,

По тропам, обвившим скалы,

День и ночь с ружьем ходил.

Тигр напал на бездорожьи

Черной ночью на меня.

Взор страшнее гнева божья,

Полон желтого огня!»

Тигр и юноша сцепились

Средь полночной темноты,

Камни в пропасть покатились,

Обломалися кусты.

Щит свой юноша отбросил,

Щит в бою не помогал.

Был стремителен и грозен

Тигр горячий - житель скал.

Он на юноше кольчугу

Разодрал от самых плеч,

Вспомнил юноша о друге -

В руки взял свой франкский меч.

Взял обеими руками,

Тигру челюсть разрубил.

Тигр, вцепясь в скалу когтями,

Кровью крутизну облил».

Тему этой Древней песни мы находим в гениальной поэме Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре» в том месте, где Тариэл рассказывает Автандилу, как он убил льва и тигрицу:

«Меч отбросивши, тигрицу я в объятья заключил:

Целовать ее хотел я в честь светила из светил.

Лютый прав острокогтистой эту нежность отвратил;

Я убил ее во гневе, что сдержать не стало сил».

Борьба храбрых, жажда победы и подвита, которая выражена в народной хев-сурской песне, вдохновила Лермонтова на создание сцены поединка Мцыри с барсом:

«И мы, сплетясь, как пара змей, Обнявшись крепче двух друзей, Упали разом - и во мгле Бой продолжался на земле.

Но враг мой стал изнемогать, Метаться, медленней дышать, Сдавил меня в последний раз… Зрачки его недвижных глаз Блеснули грозно - и потом Закрылись тихо вечным сном…»

В другой строфе поэмы Мцыри рассказывает о том, как он лежал на краю бездны, «где выл, крутясь, сердитый вал»:

«Туда вели ступени скал,

Но лишь злой дух по ним шагал,

Когда поверженный с небес

В подземной пропасти исчез».

В этих стихах о злом духе, провалившемся в подземную бездну, снова слышны отголоски мифа об Амирани.

Круг тем и образов Лермонтова обогащался от соприкосновения с народной поэзией. Лермонтов не подражал народным песням, но, вдохновленный ими, создал такие замечательные произведения, как «Песня про купца Калашникова», «Казачья колыбельная песня», горская легенда «Беглец», стихотворения «Дары Терека», «Тамара», поэмы «Демон» и «Мцыри».

Глубокое понимание духа русских народных песен помогло Лермонтову постигнуть красоту грузинской народной поэзии.

"Ученый татар. Али"

Никто не знал, что сто лет тому назад великий поэт Лермонтов протянул руку великому азербайджанцу и одним из первых положил начало дружбе и связи двух народов.

Но откуда нам это известно? Ведь сто лет об этом никто ничего не знал. А вот прочтите запись Лермонтова, которую до сих пор никто не мог разгадать.

«Я в Тифлисе у Петр. Г., - ученый татар. Али и Ахмет; - иду за груз, в бани; она делает знак; но мы не входим, ибо суббота: Выходя, она опять делает знак; я рисовал углем на стене для забавы татар, и делаю ей черту на спине; следую за ней… она велит… вынести труп, Я выношу и бросаю в Куру. Мне делается дурно. Меня нашли и отнесли на гауптвахту: я забыл ее дом наверное. Мы решаемся отыскать; я снял с мертвого кинжал для доказательства. Несем его к Геургу. Он говорит, что делал его русскому офицеру… Узнают от денщика, что этот офицер долго ходил по соседству к одной старухе с дочерью; но дочь вышла замуж; а через неделю он пропал. Наконец, узнаем, за кого эта дочь вышла замуж, находим дом, но ее не видать: Ахмет бродит кругом и узнает, что муж приехал и кто-то ему сказал, что видели как из окошка вылез человек намедни, и что муж допрашивал и вся семья. - Раз мы идем по караван-сераю (ночью) - видим идет мужчина с этой женой; они остановились и посмотрели на нас. Мы прошли и видим, она показала на меня пальцем, а он кивнул головой; После ночью (двое) один на меня напали на мосту, схватили меня, и как зовут: Я сказал: Он: «я муж такой-то» и хотел меня сбросить, но я его предупредил и сбросил. -»

В этом отрывке ясно сказано: «Я в Тифлисе». Неужели Лермонтов действительно выносил из бани труп неизвестного человека да еще сбросил в Куру и другого? Вряд ли!

Скорее это запись плана какой-то повести и рассказывает о себе не Лермонтов, а его герой.

Какую же повесть задумал Лермонтов? Офицер попадает в новую обстановку, не понимает обычаев страны и случайно становится соглядатаем чужой тайны. Его хотят утопить, но в борьбе он сам сталкивает в воду своего противника. Это сюжет «Тамани». Ведь действующие лица находятся там в таких же отношениях.

Сохранились свидетельства современников о том, что в городке Тамани с Лермонтовым в действительности произошел подобный случай. Значит, в Тифлисе такого случая быть не могло. Ведь не два же раза подряд Лермонтова хотели утопить?

Все это подтверждает, что отрывок «Я в Тифлисе у Петр. Г.» - план повести.

В Тамани Лермонтов был раньше, в Тифлисе - потом. И совершенно понятно, что действительный случай в Тамани начал в Тифлисе обрастать подробностями и превратился в замысел повести.

Но почему же Лермонтов перенес действие обратно, в Тамань?

А перенес потому, что в обстановке глухого городка случай с офицером, странствующим «с подорожной по казенной надобности», становился обыкновенным эпизодом кавказской войны.

Но, может быть, мне это кажется и запись: «Я в Тифлисе у Петр. Г.» - все-таки говорит о действительном приключении в Грузии?

Что это не так, доказывают списки Лермонтова в рукописи. В одном месте у Лермонтова написано: «Ночью двое напали на меня на мосту» - потом он зачеркнул «двое» и написал «один». Значит, когда он писал, то еще не знал точно, сколько должно быть нападающих. Записывая наскоро сюжет, он второпях обдумывал все это во время писания.

А в другом месте он начал: «Я за» - и тут же поверх написанных букв написал фразу: «меня нашли и отнесли на гауптвахту». Следующую фразу он начал опять: «Я за» - «Я забыл ее дом наверное». Стало быть, про гауптвахту он раньше не думал. И эта важная деталь пришла ему в голову во время писания.