ПИОНЕР - Пионер, 1939 Октябрь 10

Вот такой системой расшифровки описок, ошибок и поправок мы можем восстановить ход его мыслей. Забеги вперед показывают, что, пока рука писала, у Лермонтова возникали новые подробности.

Но если это повесть, то чьи же имена обозначены вначале? Кто это Петр. Г., ученый татар. Али, Ахмет, Геург, который делал кинжал убитому офицеру? Нет сомнения в том, что все это реальные люди, которых Лермонтов собирался описать в своей повести. Геург - действительно тифлисский оружейный мастер. В черновике стихотворения «Поэт» Лермонтов снова упоминает его имя:

«В серебряных ножнах блистает мой кинжал

Геурга старого изделье».

В Тифлисе Лермонтов встречался не только с грузинами, его интерес к стране не ограничился знакомством с Чавчавадзе.

Кто же такой «ученый татар. Али»?

Лермонтов начал брать уроки азербайджанского языка. Значит, он встречался с жившими в Тифлисе азербайджанцами (их называли тогда татарами).

Мы знаем, что по возвращении из ссылки Лермонтов написал сказку «Ашик-Кериб». Сюжет ее совпадает с народной азербайджанской сказкой. Правда, кроме имени Ашик-Кериба, имена у Лермонтова совсем другие, но теперь, после того как обнаружен лермонтовский автограф, не остается сомнений в том, что он обработал народную сказку про Ашик-Кериба.

В сказке Лермонтова соперника Ашик-Кериба зовут Куршуд-беком. А в одном месте Лермонтов ошибся и написал вместо имени Куршуд-бека - Шах-Валат. А в народной сказке соперника зовут Шах-Велед.

Но почему же Лермонтов назвал свою сказку «турецкой»? Значит, человек, который рассказывал ее, знал, что сказка об Ашик-Керибе, или Ашуге Гарибе, существует и в турецкой литературе. Значит, этот человек хорошо знал восточную литературу и языки.

Так у кого же Лермонтов брал уроки азербайджанского языка? Кто рассказывал ему азербайджанскую народную сказку? Ведь для того, чтобы давать Лермонтову уроки, этот человек должен был хорошо знать, кроме азербайджанского языка, и русский. Значит, это был очень образованный человек. Образованных азербайджанцев в то время в Тифлисе было немного. Мы знаем, что Лермонтов встречался с ученым азербайджанцем Али.

Образованных азербайджанцев, которых бы звали Али, было в Тифлисе еще меньше.

Может быть, даже один: Мирза Фатали Ахундов, или, как его называли в то время, Мирза Фетх-Али Ахундов.

Фатали Ахундов, замечательный азербайджанский поэт, служил в то время в Тифлисе в должности переводчика с восточных языков при канцелярии главноуправляющего Грузией барона Розена. Он числился на военной службе и, значит, в 1837 году состоял с Лермонтовым в одном гарнизоне.

Первые стихи, которые сделали его имя известным за пределами Кавказа, Ахундов написал в феврале 1837 года. Это была элегия на смерть Пушкина,

По этим стихам видно, что уже в 1837 году Ахундов хорошо знал не только Пушкина, но и всю русскую поэзию. Ахундов поразительно определил великое значение Пушкина:

«Ломоносов красотами гения украсил обитель поэзии - мечта Пушкина водворилась в ней. Державин завоевал державу поэзии, но властелином ее Пушкин был избран свыше.

Карамзин наполнил чашу вином знания - Пушкин выпил вино этой полной, чаши…

…Россия в скорби и воздыхании восклицает по нем: убитый злодейской рукой разбойника мира!»

Этот перевод сделал писатель-декабрист Бестужев-Марлинский. Он был дружен с Ахундовым. В 1837 году Бестужев жил в Тифлисе и брал у него уроки азербайджанского и персидского языков.

Можно ли допустить, что Лермонтов, сосланный в Грузию за стихотворение на смерть Пушкина, в городе, где чуть ли не все жители знали друг друга, мог не встретиться, не познакомиться с азербайджанским поэтом, тоже написавшим Замечательные стихи на смерть Пушкина?

Знакомство состоялось.

А доказательством этому служит запись Лермонтова: «Ученый татар. Али».

К тому времени, когда Лермонтов приехал в Тифлис, Бестужева уже не было в живых: 7 июня 1837 года он был зарублен в сражении.

В Грузии Лермонтов встретился с другим декабристом - поэтом Александром Ивановичем Одоевским - и подружился с ним. Они служили в Нижегородском драгунском полку в одно время:

«Я знал его… мы странствовали с ним

В горах востока… и тоску изгнанья

Делили дружно…»

Этими строками через два года Лермонтов начал большое стихотворение «Памяти А. И. Одоевского».

Наверно, друг Лермонтова - декабрист Одоевский - и познакомил его с Фатали Ахундовым - другом декабриста Бестужева.

Убитые замыслы

Через много лет после гибели Лермонтова поэтесса Растопчина писала: «По мере того, как он оканчивал, пересмотрев и исправив тетрадку своих стихотворений, он отсылал ее к своим друзьям в Петербург; эти отправки причиной того, что мы должны оплакивать утрату нескольких из лучших его произведений. Курьеры, отправляемые из Тифлиса, бывают часто атакуемы чеченцами или кабардинцами, подвергаются опасности попасть в горные потоки или пропасти, через которые они переправляются на досках или переходят в брод, где иногда, чтобы спасти себя, они бросают доверенные им пакеты, и таким образом пропали две - три тетради Лермонтова».

Вот почему почти ве сохранилось стихотворений Лермонтова, написанных в Грузии. Мы даже себе и представить не можем, какие стихи набрасывал он в дорожную книжку под первым впечатлением своих путешествий по Кавказу.

Из всего того, что Лермонтов написал в 1837 году на Кавказе, мы знаем только «Песню про купца Калашникова» и несколько стихотворений.

Все другие произведения, замыслы которых возникли в Грузии, или те, в которых отразились грузинские впечатления, написаны уже в Петербурге, в 1833 - 1839 годах.

А сколько он написал стихов за месяцы ссылки? Две или три тетради, о которых пишет Растопчина, или больше? Помните, как начинается «Герой нашего времени»? «Я ехал на перекладных из Тифлиса. Вся поклажа моей тележки состояла из одного небольшого чемодана, который до половины был набит путевыми записками о Грузии. Большая часть из них, к счастию для вас, потеряна, а чемодан, с остальными вещами, к счастию для меня, остался цел». Может быть, чемодан этот существовал в действительности и, к несчастью для нас, пропал. Но погибли не только эти тетради. Погибло неизмеримо большее.