Петр Альшевский - «Ветка Бунского»

Брудков. Северодвинск.

Юфюк. Он на севере?

Брудков. Подвоха в названии вроде бы нет, на север в Северодвинск надо ехать… оставаться в Москве она не намеревалась. В Министерстве Обороны с кем следует пообщалась и с Москвой закончила.

Юфюк. Пожила бы в Москве ради тебя.

Брудков. Продолжать было незачем. Короткий бурный роман устроил и ее, и меня.

Юфюк. А встречались вы… у тебя?

Брудков. На нейтральной территории. К себе в квартиру я ее не водил, об осторожности всегда помнил. Ты не знаешь, что она за женщина. В Министерстве Обороны кого попало на мягкий диван не сажают.

Юфюк. Она женщина, равная мужчинам…

Брудков. Горстке самых авторитетных мужчин.

Юфюк. Когда ты важный женщина, вспышки чувств к маленький мужчина у тебя не будет…

Брудков. Я никакой не маленький.

Юфюк. Ты сказал, о чем я подумал. Что имеешь, наружу ты не показываешь – на тебя посмотришь и не увидишь, а оно просто не на виду. Брудков. А ты о чем? О вещах или качествах?

Юфюк. Характер у тебя сильный и ум не слабее. А квартира скромный. Обстановка в ней бедный. А ты женщина с высший военный генерал переговоры о бизнес ведет. Другой мир. В Турции разделение очень четкий. В России не так?

Брудков. Богатство у нас, да, с богатством общается. Исключение, как ты понимаешь – обыкновенная любовь.

Юфюк. Телесериал с романтика! В реальной жизни у тебя должны быть деньги. Без денег женщина с бриллиантом на каждый палец тебя не полюбит.

Брудков. Пожалуй…

Юфюк. Деньги у тебя есть.

Брудков. Кое-чем располагаю…

Юфюк. И на чем ты их сделал?

Брудков. Слишком много ты хочешь знать. Налей мне водки. Ох, бесконечные рюмки, по одиночке с вами я расправляюсь… за тебя.

Юфюк. За веселье мужчин, достойных постоянно радоваться!

Брудков. Золотую середину нам бы с тобой найти…

Юфюк. Середину чего?

Брудков. Чтобы в голове приятно мутилось, а ноги не подгибались. Пить неслабо, но не напиваться. Мы же частенько на интересные темы с тобой говорили.

Юфюк. Конечно!

Брудков. А почти ничего не помним.

Юфюк. Про «Кама-сутру» был у нас разговор.

Брудков. Про «Кама-сутру»?!

Юфюк. Про абсент.

Брудков. Экстракт полыни, семьдесят пять оборотов… чешским абсентом я тебя угощал.

Юфюк. Не меня.

Брудков. Мне из Праги один серьезный господин три бутылки привез. По собственному почину уважение мне выказал. Строжайшей православной веры он придерживается.

Юфюк. А-ааа…

Брудков. Дал мне десятистраничную распечатку, а там жизнеописание блаженного Михаила Клопского. Я глазами пробежался и сомкнулись они у меня. Неудобно засыпать, когда от тебя совсем иной реакции ожидают.

Юфюк. Я с Мариной засыпаю все лучше и лучше. Лягу, ее обниму и уже сплю. Секса стало немного. Ночью проснусь и страшно! Хочу понять, почему, засыпать не хочу…

Брудков. Но засыпаешь.

Юфюк. Как веслом по голове бьют! От всяких ужасов и переживаний сон ракетой уносит. Только проснусь, сразу думаю – не Марина со мной.

Брудков. Всего секунду думаешь.

Юфюк. Гораздо длиннее бывает. Не спешат мозги у меня возвращаться. Я у горы Килиманджаро, справа от меня спит пятнистый зверь…

Брудков. Леопард?

Юфюк. Не сковывай меня ужас, я бы с быстротой великой пружины из кровати выскакивал… а ты фисташки когда-нибудь кушал?

Брудков. Про фисташки давай не будем, расплачешься ты еще…

Юфюк. Фисташки на вкус случается невкусный. Для вкусный готовить к продажа нужно уметь. Работаешь с плохой поставщик – гордость за фисташка при продажа не чувствуешь. Начинал я с очень дешевый фисташка, в страну Белоруссия ее продавал… хочу быть человеком, в уныние не впадающим! Бизнес я потерял, но я, гляди, веселый. Скажи, и вместе по городу весело гулять мы пойдем!

Брудков. Твой турецкий паспорт от неприятностей тебя не избавит. Пьяным постоянно достается, мне что ли не доставалось…

Юфюк. Со мной ты еще не ходил.

Брудков. Хватало у нас ума косыми на улицу не вываливать. Если тебя убьют, Марина, возможно, обрадуется.

Юфюк. Почему?!

Брудков. А если тебя стукнут по башке и в идиота ты превратишься? Буль уверен, Юфюк, что бы женщины ни говорили, идиот для них хуже алкоголика. Привезла тебя из Турции, а ты пузыри перед ней пускаешь… сейчас у нее наступает предел, и в скором будущем она тебя выгонит. А идиота…

Юфюк. Выгнать она меня никогда! Ты не знаешь, но любовь между нами совершенно живая!

Брудков. Идиота, к тому же идиота-иностранца, выгонять жалко… но ты хорошо владеешь русским.

Юфюк. Отлично владею!

Брудков. Отсюда мы имеем, что «идиотом-иностранцем» она тебя вправе не рассматривать. А это для тебя чревато. Тебе необходимо поразмышлять? Рюмку ты пропускаешь?

Юфюк. Ты залезаешь в вещи, которые касаются лишь меня и Мариночки. В меня выстрелят из пистолета, и Мариночке, думаешь, будет радость?

Брудков. Насмерть выстрелят? Прицельный выстрел, смертельный?

Юфюк. О моих похоронах я Марине не распоряжался… считал, кладбище далеко. От выстрела в живот смерти иногда не бывает. Лечение долгий и сложный.

Брудков. Выхаживать тебя Марине, разумеется, надоест.

Юфюк. Легче меня закопать, засунуть под чужую мне землю… хоронить меня в Стамбул она меня не повезет.

Брудков. Ты попроси.

Юфюк. К просьбе мне бы денег оставить. Но оставить мне нечего.

Брудков. Перевозить и погребать за свой счет энтузиазма у Марины не вызовет. Где поближе, тебя похоронит.

Юфюк. На какой-нибудь красивый русский кладбище.

Брудков. Очень дорого. Дороже, чем в Турцию везти. Ко мне обратится – я ей бесплатно из дружбы к тебе помогу.

Юфюк. У человека, как ты, на кладбище, конечно, знакомства…

Брудков. Речь идет не о кладбище. Ты, Юфюк, будешь трупом, а трупу уже все равно. Мне и сейчас, когда я жив, несущественно, что с моим телом сделают. За кладбищенский его забор или за строительный… в строительстве перерыв. Несколько месяцев никакие работы не ведутся. Это тут рядом, на улице, параллельной нашей.

Юфюк. На стройку ты потащишь мой труп?

Брудков. Вдвоем с Мариной мы отнесем. Расходов, главное, ноль! Дело верное. Меня вообще на авантюру не подбить, я во все взвешенность предпочитаю. Если Марина тебя любила, личным участием она воздать тебе не откажется. В последний путь она тебя сама… собственными руками…

Юфюк. Ты не знаешь! Опять не знаешь… не любила, а любит! Ее любовь наравне с моей еще полна сил!

Пятое действие.

Удрученная Азаринова у родителей, весьма почтенных, благообразных людей.

Отец. Взгляд у тебя усталый.

Азаринова. Хорошо, что не в одну точку.

Отец. Домой ехать не хочется – у нас заночуй. Мать на завтрак сырники сделает.

Мать. У меня творога нет.

Отец. Сходишь за творогом! (Марине) Тебе завтра на работу к какому часу?