Петр Альшевский - «Дожить до смысла жить»

Судрогин. Барабан с собой прихватите. Пока не озвереет, рекомендую у ее уха стучать.

Тарушанский. Даже не знаю, воспользоваться ли мне твоей рекомендацией… настойчивый барабанный бой из отупения действительно вывести может.

Прядилов. Боюсь, он только патруль привлечет. Барабан, прошу, не берите.

Тарушанский. Беспокоиться вы не извольте. Пойманным с барабаном, чекистов я сюда не приведу. Представлюсь им шведом Ольссоном, по России бродящим и свершившуюся революцию всюду приветствующим.

Прядилов. Шведским вы, наверно, владеете.

Тарушанский. Совершенно свободно.

Прядилов. У красных есть вполне ученые люди. Но для вас не проблема, если с вами по-шведски заговорят.

Тарушанский. Заговорят – побеседуем.

Прядилов. В стране голод и террор, а швед приехал и с барабаном с пепелища на пепелище… какой он швед?

Алтуфин. Сумасшедший.

Прядилов. Однако он швед. Красные стараются иностранцам кровь не пускать. Они вас еще в Швецию отправят.

Судрогин. Неожиданный шанс в безопасное королевство сбежать!

Тарушанский. Из Швеции в Россию, из России в Швецию… поведение человека явно неосновательного. Неужели мне и вправду уехать в Швецию поспособствуют?

Прядилов. Вы основное запомните. По-русски им ни слова.

Судрогин. И русский, и шведский, и по стране зачем-то мотается. Шпион!

Прядилов. Барабан вас не выручит. У аптекарши кого-то увидите – не суйтесь, домой возвращайтесь.

Тарушанский. Благородство характеризуется минимум заботы о собственной шкуре. Я буду обязан разобраться, кто к Марье Степановне пожаловал.

Судрогин. Как это понимать? В аптеке четверо мужиков, и вы, что у них на уме, выяснять приметесь?

Тарушанский. Повторное надругательство над Марьей Степановной я попытаюсь не допустить.

Прядилов. Вы замечательный человек. Ваш сын бы вами гордился.

Алтуфин. За его потуги остановить неизбежное его тут же прикончат.

Прядилов. Теплые воспоминания мы о нем сохраним. Крестьянку на улице встретите – поторопите ее, пожалуйста. Если мертвой она лежит, ощупывать ее ни к чему.

Тарушанский. Ощупывать женские трупы меня никогда, поверьте, не тянуло.

Прядилов. Купленную еду она могла под одежду убрать. Мне говорили о женщине, которая пуд пшена под юбкой носила. Не исключено, что сплошь и рядом, женщина, скрывая от мужчин, столько носят. И от других женщин, конечно, скрывают, времена ведь жуткие, лишь выживание беспокоит. Женщины, мужчины и волки, все во взаимной враждебности под тусклым солнцем, оскалившись, ходят. Идите, офицерский отец. Подайте аптекарше вашу слабую руку.

Тарушанский. Я надеюсь на лучшее.

Прядилов. Надежда потрясающая вещь.

Тарушанский уходит.

Алтуфин. Морально он на порядок меня превосходит. Посторонней женщине идет помогать, а я ради Анечки, моей Анечки, пальцем до сих пор не пошевелил. Еще полчасика посижу и на станцию двину.

Прядилов. На ту, где два трупа нами оставлено?

Алтуфин. До следующей тридцать верст.

Судрогин. Азиаты, я видел, на осликах ездят. А индусы на буйволах.

Прядилов. В Индии британский колониализм.

Судрогин. Чистое рабство!

Прядилов. Британская корона рабов себе за границей находит. Для наших царей все было тут, вокруг них… огнестрельного оружия у господина офицерского отца, я полагаю, не завалялось. Не нравится мне, что я безоружен.

Судрогин. Я пороюсь.

Прядилов. В ящиках и шкафах?

Судрогин. В принципе неплохо бы и пол вскрыть…

Прядилов. Припрятанные ценности мне бы пригодились.

Судрогин. Тогда приступаем?

Прядилов. Голод не тетка. Он с барабаном, но если бы у него было, что обменять на еду, он бы не голодал.

Алтуфин. Лишь логические соображения вами руководят? А как же ваша честь? Я не смогу пожилого человека обворовать. При любых обстоятельствах не опущусь до такого.

Прядилов. Деньги, мой юный друг, я бы не на проституток с кокаином спустил. Мне родную сестру у большевиков выкупить необходимо. Она у красных в заложниках. Кого-то из революционных деятелей шмальнут, и в ответ они десятки невинных людей на тот свет. Мужественно павший помком Хрюкин… под алым полотнищем плывет его гроб… мою сестру среди ночи вытаскивают и на краю канавы расстреливают. Мечтаю предотвратить. Насобирать денег для выкупа. Дальше стадии светлых мечтаний еще не продвинулся.

Алтуфин. А большевики за деньги заложников отпускают?

Судрогин. За деньги корабельный кок на акулу с ножом прыгает, а митрополиты лезгинку танцуют!

Прядилов. С чекистами я говорил. За деньги я сестру вытащу. Деньги я добуду, сомнения гоню прочь… до появления здесь возможности в Перми я изыскивал. На отделение банка налет совершил.

Алтуфин. Сколько взяли?

Прядилов. Управляющий подозрительно охотно в хранилище меня вызвался проводить. Покати шаром хранилище было…

Судрогин. В сейфах поменьше смотрели? Из главного вытащили и по маленьким раскидали!

Прядилов. Куда я только ни смотрел. Банк пуст, как голова черносотенца. Но охранника на табуретку посадили. Вынудили меня его пристрелить. Управляющий вздыхал, что троих детей без отца я оставил… часы на золотой цепочке я для передачи вдове управляющему на ладонь положил.

Судрогин. Присвоит он ваши часики…

Прядилов. Померевшими от голода малышами свою совесть желает обременить? Полный вперед.

Алтуфин. На одной золотой цепочке до окончания кромешной тьмы не продержишься.

Прядилов. Свое исподнее мне надлежало к цепочке прибавить?

Судрогин. Детоубийство на совесть давит невыносимо… давит, да?

Прядилов. Никаких детей я не убивал. От моей руки их отец погиб за советскую власть. Поскребет она по сусекам, накормит его детишек.

Судрогин. Глаза вы скосились! Будто боковым зрением во что-то впились. Демон сбоку от вас образовывается, чувствуйте вы нечистую тварь!

Прядилов. В потустороннюю чушь ты, Василий, не веришь. Закричал и внутренне усмехнулся. Вам бы с господином юнкером комичным тандемом по стране разъезжать. Ты бы запугивал его сатанинскими чудищами, а он бы в ужасе по сцене метался. Ваша амплуа, господин юнкер, придурковатый барчук.

Судрогин. Изнеженный типчик, тяготы революции не выдержавший!

Алтуфин. Женщину из аптеки прихватим и поедем…

Судрогин. Настоящих безумцев в шоу нельзя включать. И для актером, и для публики чревато. Зато не заикнется об оплате, деньги для безумцев ничто…

Прядилов. Аптекарше платить ни к чему. И возить ее с собой незачем.

Судрогин. Святая правда.

Прядилов. А вас я бы гастролировать подрядил. На выкуп бы мне заработали.

Судрогин. Мы бы себе деньги брали. В чем для нас радость на вас, на дядю работать?

Прядилов. Юнкеру хватило бы имеющегося у него знания, что он трудится, чтобы выкупить из большевистского плена красивую добрую девушку. С тобой, Василий, мне бы к принуждению прибегнуть пришлось. К обещанию жесточайшей расплаты, если названной мною суммы по итогам гастролей у меня не окажется.