Фрэнсис Фицджеральд - По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Фрэнсис Фицджеральд - По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Фрэнсис Фицджеральд
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Фрэнсис Фицджеральд - По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Фрэнсис Фицджеральд, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Первый, носящий автобиографические черты роман великого Фицджеральда. Книга, ставшая манифестом для американской молодежи "джазовой эры". У этих юношей и девушек не осталось идеалов, они доверяют только самим себе. Они жадно хотят развлекаться, наслаждаться жизнью, хрупкость которой уже успели осознать. На первый взгляд героев Фицджеральда можно счесть пустыми и легкомысленными. Но, в сущности, судьба этих "бунтарей без причины", ищущих новых представлений о дружбе и отвергающих мещанство и ханжество "отцов", глубоко трагична. Их бунт обречен — и только сами они пока еще об этом не догадываются…

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Фрэнсис Фицджеральд

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The play was "The Little Millionaire," with George M. Cohan, and there was one stunning young brunette who made him sit with brimming eyes in the ecstasy of watching her dance."Oh-you-wonderful girl,	Давали "Маленького миллионера" с Джорджем М. Коэном, и была там одна миниатюрная брюнетка, которая так танцевала, что Эмори чуть не плакал от восхищения.
What a wonderful girl you are-"	Чу?дная девушка, Как ты чудесна,-
sang the tenor, and Amory agreed silently, but passionately."All-your-wonderful words	пел тенор, и Эмори соглашался с ним молча, но от всей души.
Thrill me through-"	Чудные речи твои Мне сердце пронзили...
The violins swelled and quavered on the last notes, the girl sank to a crumpled butterfly on the stage, a great burst of clapping filled the house.	Смычки пропели последние ноты громко и трепетно, девушка смятой бабочкой упала на подмостки, зал разразился аплодисментами.
Oh, to fall in love like that, to the languorous magic melody of such a tune!	Ах, влюбиться бы вот так, под звуки этой томной, волшебной мелодии!
The last scene was laid on a roof-garden, and the 'cellos sighed to the musical moon, while light adventure and facile froth-like comedy flitted back and forth in the calcium.	Последнее действие происходило в кафе на крыше, и виолончели вздохами славили луну, а на авансцене, легкие, как пена на шампанском, порхали комические повороты сюжета.
Amory was on fire to be an habitue of roof-gardens, to meet a girl who should look like that-better, that very girl; whose hair would be drenched with golden moonlight, while at his elbow sparkling wine was poured by an unintelligible waiter.	Эмори изнывал от желания стать завсегдатаем таких вот кафе на крышах, встретить такую девушку - нет, лучше эту самую девушку, и чтобы в волосах ее струилось золотое сияние луны, а из-за его плеча официант-иностранец подливал ему в бокал искрометного вина.
When the curtain fell for the last time he gave such a long sigh that the people in front of him twisted around and stared and said loud enough for him to hear:	Когда занавес опустился в последний раз, он вздохнул так глубоко и горестно, что зрители, сидевшие впереди, удивленно оглянулись, а потом он расслышал слова:
"What a remarkable-looking boy!"	- До чего же красив мальчишка!
This took his mind off the play, and he wondered if he really did seem handsome to the population of New York.	Это отвлекло его мысли от пьесы, и он стал думать, действительно ли его внешность пришлась по вкусу населению Нью-Йорка.
Paskert and he walked in silence toward their hotel.	К себе в гостиницу они шли пешком и долго молчали.
The former was the first to speak.	Первым заговорил Паскерт.
His uncertain fifteen-year-old voice broke in in a melancholy strain on Amory's musings:	Его неокрепший пятнадцатилетний голос печально вторгся в размышления Эмори.
"I'd marry that girl to-night."	- Хоть сейчас женился бы на этой девушке.
There was no need to ask what girl he referred to.	О какой девушке шла речь, было ясно.
"I'd be proud to take her home and introduce her to my people," continued Paskert.	- Я был бы счастлив привести ее к нам домой и познакомить с моими родителями, - продолжал Паскерт.
Amory was distinctly impressed. He wished he had said it instead of Paskert.	Эмори проникся к нему уважением и пожалел, что не сам произнес эти слова.
It sounded so mature.	Они прозвучали так внушительно.

"I wonder about actresses; are they all pretty bad?"	- Я вот думаю про актрис. Интересно, они все безнравственные?
"No, sir, not by a darn sight," said the worldly youth with emphasis, "and I know that girl's as good as gold. I can tell."	- Ничего подобного, - уверенно ответил многоопытный юноша. - Эта девушка, например, безупречна, тут сразу видно.
They wandered on, mixing in the Broadway crowd, dreaming on the music that eddied out of the caf?s.	Они шли, смешавшись с бродвейской толпой, паря на крыльях музыки, вырывавшейся из дверей кафе.
New faces flashed on and off like myriad lights, pale or rouged faces, tired, yet sustained by a weary excitement.	Всё новые лица вспыхивали и гасли, как сотни огней, бледные лица или нарумяненные, усталые, но все равно возбужденные.
Amory watched them in fascination.	Эмори вглядывался в них с жадностью.
He was planning his life.	Он строил планы на будущее.
He was going to live in New York, and be known at every restaurant and caf?, wearing a dress-suit from early evening to early morning, sleeping away the dull hours of the forenoon.	Он поселится в Нью-Йорке, станет знакомой фигурой во всех ресторанах и кафе, будет носить фрак с раннего вечера до раннего утра, а днем, когда делать нечего, - спать.
"Yes, sir, I'd marry that girl to-night!"	- Да-да, я хоть сейчас женился бы на этой девушке!
Heroic in General Tone	Эпизод в героических тонах
October of his second and last year at St. Regis' was a high point in Amory's memory.	Октябрь второго, и последнего, года, проведенного в Сент-Реджисе, крепко запомнился Эмори.
The game with Groton was played from three of a snappy, exhilarating afternoon far into the crisp autumnal twilight, and Amory at quarter-back, exhorting in wild despair, making impossible tackles, calling signals in a voice that had diminished to a hoarse, furious whisper, yet found time to revel in the blood-stained bandage around his head, and the straining, glorious heroism of plunging, crashing bodies and aching limbs.	Матч с Гротоном начался в три часа в прохладный погожий день, а закончился, когда уже сгустились холодные осенние сумерки; и Эмори, игравший полузащитником, в отчаянии взывая о поддержке, совершая немыслимые захваты, выкрикивая команды голосом, осевшим до хриплого, исступленного шепота, все же нашел время с гордостью ощутить и белую, в пятнах крови повязку у себя на голове, и героику сцепившихся в беспорядочной схватке потных, наседающих тел, ноющих рук и ног.
For those minutes courage flowed like wine out of the November dusk, and he was the eternal hero, one with the sea-rover on the prow of a Norse galley, one with Roland and Horatius, Sir Nigel and Ted Coy, scraped and stripped into trim and then flung by his own will into the breach, beating back the tide, hearing from afar the thunder of cheers ... finally bruised and weary, but still elusive, circling an end, twisting, changing pace, straight-arming ... falling behind the Groton goal with two men on his legs, in the only touchdown of the game.	В эти минуты храбрость, как вино, вливалась в него из октябрьского полумрака, и вот он, извечный герой, родной брат морскому бродяге с ладьи викинга, родной брат Роланду и Горацию, сэру Найджелу и Теду Кою, вырывается вперед и, собственной волей брошенный в прорыв, сдерживает натиск живой стены, слыша издалека одобрительный рев трибуны... и наконец, весь в ушибах и ссадинах, вымотанный, но неуловимый, мчится с мячом по широкой дуге, виляет вправо, влево, меняет темп, работает кулаком и, чувствуя, что сразу двое хватают его за ноги, валится наземь за воротами Гротона, одержав для своей команды желанную победу.
The Philosophy of the Slicker	Философия прилизы

From the scoffing superiority of sixth-form year and success Amory looked back with cynical wonder on his status of the year before.	С высоты своих успехов в старшем классе Эмори только посмеивался, вспоминая, как нелегко ему пришлось в первый год.
He was changed as completely as Amory Blaine could ever be changed.	Он изменился настолько, насколько Эмори Блейн вообще мог измениться.
Amory plus Beatrice plus two years in Minneapolis-these had been his ingredients when he entered St. Regis'.	Эмори, плюс Беатриса, плюс два года в Миннеаполисе - таков он был, когда поступал в Сент-Реджис.
But the Minneapolis years were not a thick enough overlay to conceal the	Но годы в Миннеаполисе наложили на него лишь очень тонкий внешний слой, недостаточный, чтобы скрыть
"Amory plus Beatrice" from the ferreting eyes of a boarding-school, so St. Regis' had very painfully drilled Beatrice out of him, and begun to lay down new and more conventional planking on the fundamental Amory.	"Эмори плюс Беатрису" от всевидящих глаз закрытой школы, так что сама эта школа взялась безжалостно вытравливать из него Беатрису и натягивать на изначального Эмори новую, не столь экзотическую оболочку.
But both St. Regis' and Amory were unconscious of the fact that this fundamental Amory had not in himself changed.	Однако ни Сент-Реджис, ни Эмори не оценили того обстоятельства, что изначальный-то Эмори не изменился.
Those qualities for which he had suffered, his moodiness, his tendency to pose, his laziness, and his love of playing the fool, were now taken as a matter of course, recognized eccentricities in a star quarter-back, a clever actor, and the editor of the St. Regis Tattler. it puzzled him to see impressionable small boys imitating the very vanities that had not long ago been contemptible weaknesses.	Свойства, за которые ему так жестоко доставалось, - обидчивость, позерство, лень, склонность прикидываться дурачком - теперь принимались как должное, как невинные чудачества блестящего полузащитника, способного актера и редактора сент-реджисского "Болтуна": он с удивлением убеждался, что некоторые младшие школьники подражают тем самым замашкам, которые еще так недавно в нем осуждались.
After the football season he slumped into dreamy content.	Когда кончился футбольный сезон, он расслабился в мечтательном довольстве.
The night of the pre-holiday dance he slipped away and went early to bed for the pleasure of hearing the violin music cross the grass and come surging in at his window.	В вечер бала перед каникулами он рано улизнул к себе и лег, чтобы насладиться музыкой скрипок, летевшей к нему в окно поверх газонов.
Many nights he lay there dreaming awake of secret caf?s in Mont Martre, where ivory women delved in romantic mysteries with diplomats and soldiers of fortune, while orchestras played Hungarian waltzes and the air was thick and exotic with intrigue and moonlight and adventure.	И много еще вечеров он провел там, грезя наяву о тайных кабачках Монмартра, где матово-бледные женщины поверяют романтические секреты дипломатам и кондотьерам и оркестр играет венгерские вальсы, а воздух густо настоян на лунном свете, интригах и авантюрах.
In the spring he read	Весной он по заданию преподавателя прочел
"L'Allegro," by request, and was inspired to lyrical outpourings on the subject of Arcady and the pipes of Pan.	"L'Allegro" и, вдохновленный Мильтоном, стал упражняться в лирических стихах на тему Аркадии и свирели Пана.
He moved his bed so that the sun would wake him at dawn that he might dress and go out to the archaic swing that hung from an apple-tree near the sixth-form house.	Он передвинул свою кровать к окну, чтобы солнце будило его пораньше, и, едва одевшись, бежал к старым качелям, подвешенным на яблоне возле общежития шестого класса.