Фрэнсис Фицджеральд - По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Фрэнсис Фицджеральд - По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Фрэнсис Фицджеральд
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Фрэнсис Фицджеральд - По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Фрэнсис Фицджеральд, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Первый, носящий автобиографические черты роман великого Фицджеральда. Книга, ставшая манифестом для американской молодежи "джазовой эры". У этих юношей и девушек не осталось идеалов, они доверяют только самим себе. Они жадно хотят развлекаться, наслаждаться жизнью, хрупкость которой уже успели осознать. На первый взгляд героев Фицджеральда можно счесть пустыми и легкомысленными. Но, в сущности, судьба этих "бунтарей без причины", ищущих новых представлений о дружбе и отвергающих мещанство и ханжество "отцов", глубоко трагична. Их бунт обречен — и только сами они пока еще об этом не догадываются…

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

По эту сторону рая [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Фрэнсис Фицджеральд

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"You can't, Tom," argued Amory, as they rolled along through the scattering night; "wherever you go now you'll always unconsciously apply these standards of 'having it' or 'lacking it.'	- Ничего у тебя не выйдет, Том, - возразил Эмори, глядя на светлеющую впереди дорогу. - Теперь, где бы ты ни был, ты всех будешь бессознательно мерить одной меркой - либо у человека "это есть", либо нет.
For better or worse we've stamped you; you're a Princeton type!"	Хочешь не хочешь, а клеймо мы на тебе поставили. Ты - принстонец.
"Well, then," complained Tom, his cracked voice rising plaintively, "why do I have to come back at all?	- А раз так, - высокий, надтреснутый голос Тома жалобно зазвенел, - зачем мне вообще сюда возвращаться?
I've learned all that Princeton has to offer.	Все, что Принстон может предложить, я усвоил.
Two years more of mere pedantry and lying around a club aren't going to help.	Еще два года корпеть над учебниками и подвизаться в каком-нибудь клубе - что это мне даст?
They're just going to disorganize me, conventionalize me completely.	Только то, что я окончательно стану рабом условностей и совсем потеряю себя?
Even now I'm so spineless that I wonder how I get away with it."	Я и сейчас уже до того обезличился, что вообще не понимаю, как я еще живу.
"Oh, but you're missing the real point, Tom," Amory interrupted. "You've just had your eyes opened to the snobbishness of the world in a rather abrupt manner.	- Но ты упускаешь из виду главное, - сказал Эмори. - Вся беда в том, что вездесущий снобизм открылся тебе слишком неожиданно и резко.
Princeton invariably gives the thoughtful man a social sense."	А вообще-то думающий человек неизбежно обретает в Принстоне общественное сознание.
"You consider you taught me that, don't you?" he asked quizzically, eying Amory in the half dark.	- Уж не ты ли меня этому выучил? - спросил Том, с усмешкой поглядывая на него в сером полумраке.
Amory laughed quietly.	Эмори тихонько рассмеялся.
"Didn't I?"	- А разве нет?
"Sometimes," he said slowly, "I think you're my bad angel.	- Иногда мне думается, - медленно произнес Том,- что ты мой злой гений.
I might have been a pretty fair poet."	Из меня мог бы получиться неплохой поэт.
"Come on, that's rather hard.	- Ну, знаешь ли, это уже нечестно.
You chose to come to an Eastern college.	Ты пожелал учиться в одном из восточных колледжей.
Either your eyes were opened to the mean scrambling quality of people, or you'd have gone through blind, and you'd hate to have done that-been like Marty Kaye."	И у тебя открылись глаза на то, как люди подличают, норовя пробиться повыше. А мог бы все эти годы прожить незрячим - как наш Марти Кэй, - и это тебе тоже не понравилось бы.
"Yes," he agreed, "you're right.	- Да, - согласился Том, - тут ты прав.
I wouldn't have liked it.	Это мне не понравилось бы.
Still, it's hard to be made a cynic at twenty."	А все-таки обидно, когда из тебя к двадцати годам успевают сделать циника.

"I was born one," Amory murmured. "I'm a cynical idealist." He paused and wondered if that meant anything.	- Я-то такой от рождения, - негромко сказал Эмори. - Я - циник-идеалист. - Он умолк и спросил себя, есть ли в этих словах какой-нибудь смысл.
They reached the sleeping school of Lawrenceville, and turned to ride back.	Они доехали до спящей Лоренсвиллской школы и повернули обратно.
"It's good, this ride, isn't it?" Tom said presently.	- Хорошо вот так ехать, правда? - сказал Том после долгого молчания.
"Yes; it's a good finish, it's knock-out; everything's good tonight.	- Да, хорошо, чудесно. Сегодня все хорошо.
Oh, for a hot, languorous summer and Isabelle!"	А впереди еще долгое лето и Изабелла!
"Oh, you and your Isabelle!	- Ох уж эта мне твоя Изабелла.
I'll bet she's a simple one ... let's say some poetry."	Пари держу, что она глупа, как... Давай лучше почитаем стихи.
So Amory declaimed "The Ode to a Nightingale" to the bushes they passed.	И Эмори усладил слух придорожных кустов "Одой к соловью".
"I'll never be a poet," said Amory as he finished. "I'm not enough of a sensualist really; there are only a few obvious things that I notice as primarily beautiful: women, spring evenings, music at night, the sea; I don't catch the subtle things like 'silver-snarling trumpets.'	- Я никогда не стану поэтом, - сказал он, дочитав до конца. - Чувственное восприятие мира у меня недостаточно тонкое. Красота для меня существует только в самых своих явных проявлениях - женщины, весенние вечера, музыка в ночи, море. А таких тонкостей, как "серебром рокочущие трубы", я не улавливаю.
I may turn out an intellectual, but I'll never write anything but mediocre poetry."	Умственно я кое-чего, возможно, достигну, но стихи если и буду писать, так в лучшем случае посредственные.
They rode into Princeton as the sun was making colored maps of the sky behind the graduate school, and hurried to the refreshment of a shower that would have to serve in place of sleep.	Они въехали в Принстон, когда солнце уже расцветило небо, как географическую карту, и помчались принять душ, которым пришлось обойтись вместо сна.
By noon the bright-costumed alumni crowded the streets with their bands and choruses, and in the tents there was great reunion under the orange-and-black banners that curled and strained in the wind.	К полудню на улицах появились группы бывших принстонцев - в ярких костюмах, с оркестрами и хорами - и устремились на свидание с однокашниками к легким павильонам, над которыми реяли на ветру оранжево-черные флаги.
Amory looked long at one house which bore the legend	Эмори долго смотрел на павильончик с надписью
"Sixty-nine."	"Выпуск 69-го года".
There a few gray-haired men sat and talked quietly while the classes swept by in panorama of life.	Там сидели несколько седых стариков и тихо беседовали, глядя на шагающие мимо них новые поколения.
Under the Arc-Light	Под дуговым фонарем
Then tragedy's emerald eyes glared suddenly at Amory over the edge of June.	И тут из-за гребня июня на Эмори глянули изумрудные глаза трагедии.

On the night after his ride to Lawrenceville a crowd sallied to New York in quest of adventure, and started back to Princeton about twelve o'clock in two machines.	На следующий день после велосипедной прогулки веселая компания отправилась в Нью-Йорк на поиски приключений, и в обратный путь они пустились часов в двенадцать ночи, на двух автомобилях.
It had been a gay party and different stages of sobriety were represented.	В Нью-Йорке они покутили на славу и не все были одинаково трезвы.
Amory was in the car behind; they had taken the wrong road and lost the way, and so were hurrying to catch up.	Эмори ехал во второй машине, где-то они ошиблись поворотом и сбились с дороги и теперь спешили, чтобы наверстать упущенное время.
It was a clear night and the exhilaration of the road went to Amory's head.	Ночь была ясная, ощущение скорости пьянило не хуже вина.
He had the ghost of two stanzas of a poem forming in his mind....So the gray car crept nightward in the dark and there was no life stirred as it went by....	В сознании Эмори бродили смутные призраки двух стихотворных строф... В ночи, серея, проползал мотор.
As the still ocean paths before the shark in starred and glittering waterways, beauty-high, the moon swathed trees divided, pair on pair, while flapping nightbirds cried across the air.... A moment by an inn of lamps and shades, a yellow inn under a yellow moon-then silence, where crescendo laughter fades ... the car swung out again to the winds of June, mellowed the shadows where the distance grew, then crushed the yellow shadows into blue....	Ничто не нарушало тишину... Как расступается морской простор перед акулой, режущей волну, пред ним деревья расступались вмиг, и реял птиц ночных тревожный крик... Желтеющий под желтою луной, трактир в тенях и свете промелькнул - но смех слизнуло тишиной ночной... Мотор в июльский ветер вновь нырнул, и снова тьма пространством сгущена, и синевой сменилась желтизна.
They jolted to a stop, and Amory peered up, startled.	Внезапный толчок, машина стала, Эмори в испуге высунулся наружу.
A woman was standing beside the road, talking to Alec at the wheel.	Какая-то женщина что-то говорила Алеку, сидевшему за рулем.
Afterward he remembered the harpy effect that her old kimono gave her, and the cracked hollowness of her voice as she spoke:	Много позже он вспомнил, как неопрятно выглядел ее старый халат, как глухо и хрипло звучал голос.
"You Princeton boys?"	- Вы студенты, из Принстона?
"Yes."	- Да.
"Well, there's one of you killed here, and two others about dead."	- Там один из ваших разбился насмерть, а двое других чуть живы.
"My God!"	- Боже мой?
"Look!"	- Вон, глядите.
She pointed and they gazed in horror.	Они в ужасе обернулись.
Under the full light of a roadside arc-light lay a form, face downward in a widening circle of blood.	В круге света от высокого дугового фонаря ничком лежал человек, а под ним расплывалась лужа крови.
They sprang from the car. Amory thought of the back of that head-that hair-that hair... and then they turned the form over.	Они выскочили из машины, Эмори успел подумать: затылок, этот затылок... эти волосы... А потом они перевернули тело на спину.
"It's Dick-Dick Humbird!"	- Это Дик... Дик Хамберд!