Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Эрих Ремарк
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Эрих Ремарк, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В романе «На Западном фронте без перемен», одном из самых характерных произведений литературы «потерянного поколения», Ремарк изобразил фронтовые будни, сохранившие солдатам лишь элементарные формы солидарности, сплачивающей их перед лицом смерти.

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Эрих Ремарк

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Finally Haie stood Himmelstoss on his feet again and gave one last personal remonstrance.	Наконец Хайе снова поставил Химмельштоса на ноги и в заключение исполнил еще один индивидуальный номер.
As he stretched out his right arm preparatory to giving him a box on the ear he looked as if he were going to reach down a star.	Размахнувшись правой рукой чуть не до неба, словно собираясь захватить пригоршню звезд, он влепил Химмельштосу оплеуху.
Himmelstoss toppled over.	Химмельштос опрокинулся навзничь.
Haie stood him up again, made ready and fetched him a second, well-aimed beauty with the left hand.	Хайе снова поднял его, привел в исходное положение и, показав высокий класс точности, закатил ему вторую, - на этот раз левой рукой.
Himmelstoss yelled and made off on all fours.	Химмельштос взвыл и, став на четвереньки, пустился наутек.
His striped postman's backside gleamed in the moonlight.	Его полосатый почтальонский зад светился в лучах луны.
We disappeared at full speed.	Мы ретировались на рысях.
Haie looked round once again and said wrathfully, satisfied and rather mysteriously:	Хайе еще раз оглянулся и сказал удовлетворенно, злобно и несколько загадочно:
"Revenge is black-pudding."	- Кровавая месть - как кровяная колбаса.
Himmelstoss ought to have been pleased; his saying that we should each educate one another had borne fruit for himself.	В сущности, Химмельштосу следовало бы радоваться: ведь его слова о том, что люди всегда должны взаимно воспитывать друг друга, не остались втуне, они были применены к нему самому.
We had become successful students of his method.	Мы оказались понятливыми учениками и хорошо усвоили его метод.
He never discovered whom he had to thank for the business.	Он так никогда и не дознался, кто ему устроил этот сюрприз.
At any rate he scored a bed-cover out of it; for when we returned a few hours later to look for it, it was no longer to be found.	Правда, при этом он приобрел постельник, которого мы уже не нашли на месте происшествия, когда заглянули туда через несколько часов.
That evening's work made us more or less content to leave next morning.	События этого вечера были причиной того, что, отъезжая на следующее утро на фронт, мы держались довольно молодцевато.
And an old buffer was pleased to describe us as "young heroes."	Какой-то старик с развевающейся окладистой бородой был так тронут нашим видом, что назвал нас юными героями.
FOUR	IV
We have to go up on wiring fatigue.	Мы едем к передовой на саперные работы.
The motor lorries roll up after dark.	С наступлением темноты к баракам подъезжают грузовые автомобили.
We climb in.	Мы влезаем в кузов.
It is a warm evening and the twilight seems like a canopy under whose shelter we feel drawn together.	Вечер теплый, и сумерки кажутся нам огромным полотнищем, под защитой которого мы чувствуем себя спокойнее.

Even the stingy Tjaden gives me a cigarette and then a light.	Сумерки сближают нас; даже скуповатый Тьяден протягивает мне сигарету и дает прикурить.
We stand jammed in together, shoulder to shoulder, there is no room to sit.	Мы стоим вплотную друг к другу, локоть к локтю, сесть никто не может.
But we do not expect that.	Да мы и не привыкли сидеть.
M?ller is in a good mood for once; he is wearing his new boots.	Мюллер впервые с давних пор в хорошем настроении: он в новых ботинках.
The engines drone, the lorries bump and rattle.	Моторы завывают, грузовики громыхают и лязгают.
The roads are worn and full of holes. We dare not show a light so we lurch along and are often almost pitched out.	Дороги разъезжены, на каждом шагу - ухаб, и мы все время ныряем вниз, так что чуть не вылетаем из кузова.
That does not worry us, however.	Это нас нисколько не тревожит.
It can happen if it likes; a broken arm is better than a hole in the guts, and many a man would be thankful enough for such a chance of finding his home way again.	В самом деле, что может с нами случиться? Сломанная рука лучше, чем простреленный живот, и многие только обрадовались бы такому удобному случаю попасть домой.
Beside us stream the munition-columns in long files.	Рядом с нами идут длинные колонны машин с боеприпасами.
They are making the pace, they overtake us continually.	Они спешат, все время обгоняют нас.
We joke with them and they answer back.	Мы окликаем сопровождающих, перебрасываемся с ними шутками.
A wall becomes visible, it belongs to a house which lies on the side of the road.	Впереди показалась высокая каменная стена, - это ограда дома, стоящего поодаль от дороги.
I suddenly prick up my ears.	Вдруг я начинаю прислушиваться.
Am I deceived?	Не ошибся ли я?
Again I hear distinctly the cackle of geese.	Нет, я снова явственно слышу гоготание гусей.
A glance at Katczinsky-a glance from him to me; we understand one another.	Я гляжу на Катчинского, он глядит на меня, мы сразу же поняли друг друга.
"Kat, I hear some aspirants for the frying-pan over there."	- Кат, я слышу, тут есть кандидат на сковородку...
He nods.	Он кивает:
"It will be attended to when we come back.	- Это мы провернем, Когда возвратимся.
I have their number."	Я в курсе дела.
Of course Kat has their number.	Ну конечно же, Кат в курсе дела.
He knows all about every leg of goose within a radius of fifteen miles.	Он наверняка знает каждую гусиную ножку в радиусе двадцати километров.
The lorries arrive at the artillery lines.	Мы въезжаем в район артиллерийских позиций.

The gun-emplacements are camouflaged with bushes against aerial observation, and look like a kind of military Feast of the Tabernacles.	Для маскировки с воздуха орудийные окопы обсажены кустами, образующими сплошные зеленые беседки, словно артиллеристы собрались встречать праздник кущей.
These branches might seem gay and cheerful were not cannon embowered there.	Эти беседки имели бы совсем мирный вид, если бы под их веселыми сводами не скрывались пушки.
The air becomes acrid with the smoke of the guns and the fog.	От орудийной гари и капелек тумана воздух становится вязким.
The fumes of powder taste bitter on the tongue.	На языке чувствуется горький привкус порохового дыма.
The roar of the guns makes our lorry stagger, the reverberation rolls raging away to the rear, everything quakes.	Выстрелы грохочут так, что наш грузовик ходит ходуном, вслед за ним с ревом катится эхо, все вокруг дрожит.
Our faces change imperceptibly.	Наши лица незаметно изменяют свое выражение.
We are not, indeed, in the front-line, but only in the reserves, yet in every face can be read: This is the front, now we are within its embrace.	Правда, мы едем не на передовую, а только на саперные работы, но на каждом лице сейчас написано: это полоса фронта, мы вступили в ее пределы.
It is not fear.	Это еще не страх.
Men who have been up as often as we have become thick skinned.	Тот, кто ездил сюда так часто, как мы, становится толстокожим.
Only the young recruits are agitated.	Только молоденькие новобранцы взволнованы.
Kat explains to them:	Кат учит их:
"That was a twelve-inch. You can tell by the report; now you'll hear the burst."	-А это тридцатилинейка.[3] Слышите, вот она выстрелила, сейчас будет разрыв.
But the muffled thud of the burst does not reach us.	Но глухой отзвук разрывов не доносится до нас.
It is swallowed up in the general murmur of the front: Kat listens:	Он тонет в смутном гуле фронта. Кат прислушивается к нему:
"There'll be a bombardment to-night."	- Сегодня ночью нам дадут прикурить.
We all listen.	Мы все тоже прислушиваемся.
The front is restless.	На фронте беспокойно.
"The Tommies are firing already," says Kropp.	Кропп говорит: - Томми, уже стреляют.
The shelling can be heard distinctly.	С той стороны явственно слышатся выстрелы.
It is the English batteries to the right of our section.	Это английские батареи, справа от нашего участка.
They are beginning an hour too soon.	Они начали обстрел на час раньше.
According to us they start punctually at ten o'clock.	При нас они всегда начинали ровно в десять.
"What's got them?" says M?ller, "their clocks must be fast."	- Ишь, чего выдумали, - ворчит Мюллер, - у них, видать, часы идут вперед.
"There'll be a bombardment, I tell you. I can feel it in my bones."	- Я же вам говорю, нам дадут прикурить, у меня перед этим всегда кости ноют.