Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Эрих Ремарк
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Эрих Ремарк, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В романе «На Западном фронте без перемен», одном из самых характерных произведений литературы «потерянного поколения», Ремарк изобразил фронтовые будни, сохранившие солдатам лишь элементарные формы солидарности, сплачивающей их перед лицом смерти.

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Эрих Ремарк

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

With one lunge, I shoot as flat as a fish over the ground; there it whistles again, quickly I crouch together, claw for cover, feel something on the left, shove in beside it, it gives way, I groan, the earth leaps, the blast thunders in my ears, I creep under the yielding thing, cover myself with it, draw it over me, it is wood, cloth, cover, cover, miserable cover against the whizzing splinters.	Я рывком ныряю вперед, распластавшись как рыба на дне, но тут снова слышится свист, я сжимаюсь в комок, ощупью ищу укрытие, натыкаюсь левой рукой на какой-то предмет. Прижимаюсь к нему, он поддается, у меня вырывается стон, земля трескается, взрывная волна гремит в моих ушах, я подо что-то заползаю, чем-то накрываюсь сверху. Это доски и сукно, но это укрытие, жалкое укрытие от сыплющихся сверху осколков.
I open my eyes-my fingers grasp a sleeve, an arm.	Открываю глаза. Мои пальцы вцепились в какой-то рукав, в чью-то руку.
A wounded man?	Раненый?
I yell to him-no answer -a dead man.	Я кричу ему. Ответа нет. Это мертвый.
My hand gropes farther, splinters of wood-now I remember again that we are lying in the graveyard.	Моя рука тянется дальше, натыкается на щепки, и тогда я вспоминаю, что мы на кладбище.
But the shelling is stronger than everything.	Но огонь сильнее, чем все другое.
It wipes out the sensibilities, I merely crawl still farther under the coffin, it shall protect me, though Death himself lies in it.	Он выключает сознание, я забиваюсь еще глубже под гроб, - он защитит меня, даже если в нем лежит сама смерть.
Before me gapes the shell-hole.	Передо мной зияет воронка.
I grasp it with my eyes as with fists. With one leap I must be in it.	Я пожираю ее глазами, мне нужно добраться до нее одним прыжком.
There, I get a smack in the face, a hand clamps onto my shoulder-has the dead man waked up?- The hand shakes me, I turn my head, in the second of light I stare into the face of Katczinsky, he has his mouth wide open and is yelling. I hear nothing, he rattles me, comes nearer, in a momentary lull his voice reaches me:	Вдруг кто-то бьет меня по лицу, чья-то рука цепляется за мое плечо. Уж не мертвец ли воскрес? Рука трясет меня, я поворачиваю голову и при свете короткой, длящейся всего лишь секунду вспышки с недоумением вглядываюсь в лицо Катчинского; он широко раскрыл рот и что-то кричат; я ничего не слышу, он трясет меня, приближает свое лицо ко мне; наконец грохот на мгновение ослабевает, и до меня доходит его голос:
"Gas-Gaas-Gaaas-Pass it on."	-Газ, г-а-а-з, г-а-аз, передай дальше.
I grab for my gas-mask.	Я рывком достаю коробку противогаза.
Some distance from me there lies someone.	Неподалеку от меня кто-то лежит.
I think of nothing but this: That fellow there must know: Gaaas-Gaaas—	У меня сейчас только одна мысль - этот человек должен знать! - Га-а-з, га-аз!

I call, I lean toward him, I swipe at him with the satchel, he doesn't see-once again, again-he merely ducks-it's a recruit-I look at Kat desperately, he has his mask on-I pull out mine, too, my helmet falls to one side, it slips over my face, I reach the man, his satchel is on the side nearest me, I seize the mask, pull it over his head, he understands, I let go and with a jump drop into the shell-hole.	Я кричу, подкатываюсь к нему, бью его коробкой, он ничего не замечает. Еще удар, еще удар. Он только пригибается, - это один из новобранцев. В отчаянии я ищу глазами Ката, - он уже надел маску. Тогда я вытаскиваю свою, каска слетает у меня с головы, резина обтягивает мое лицо. Я наконец добрался до новобранца, его противогаз как раз у меня под рукой, я вытаскиваю маску, натягиваю ему на голову, он тоже хватается за нее, я отпускаю его, бросок, и я уже лежу в воронке.
The dull thud of the gas-shells mingles with the crashes of the high explosives.	Глухие хлопки химических снарядов смешиваются с грохотом разрывов.
A bell sounds between the explosions, gongs, and metal clappers warning everyone-Gas-Gas-Gaas.	Между разрывами слышно гудение набатного колокола; гонги и металлические трещотки возвещают далеко вокруг: "Газ, газ, газ!"
Someone plumps down behind me, another.	За моей спиной что-то шлепается о дно воронки. Раз-другой.
I wipe the goggles of my mask clear of the moist breath.	Я протираю запотевшие от дыхания очки противогаза.
It is Kat, Kropp, and someone else.	Это Кат, Кропп и еще кто-то.
All four of us lie there in heavy, watchful suspense and breathe as lightly as possible.	Мы лежим вчетвером в тягостном, напряженном ожидании и стараемся дышать как можно реже.
These first minutes with the mask decide between life and death: is it air-tight?	В эти первые минуты решается вопрос жизни и смерти: герметична ли маска?
I remember the awful sights in the hospital: the gas patients who in day-long suffocation cough up their burnt lungs in clots.	Я помню страшные картины в лазарете: отравленные газом, которые еще несколько долгих дней умирают от удушья и рвоты, по кусочкам отхаркивая перегоревшие легкие.
Cautiously, the mouth applied to the valve, I breathe.	Я дышу осторожно, прижав губы к клапану.
The gas still creeps over the ground and sinks into all hollows.	Сейчас облако газа расползается по земле, проникая во все углубления.
Like a big, soft jellyfish it floats into our shell-hole and lolls there obscenely.	Как огромная мягкая медуза, заползает оно в нашу воронку, лениво заполняя ее своим студенистым телом.
I nudge Kat, it is better to crawl out and lie on top than to stay where the gas collects most.	Я толкаю Ката: нам лучше выбраться наверх, чем лежать здесь, где больше всего скапливается газ.
But we don't get as far as that; a second bombardment begins.	Но мы не успеваем сделать это: на нас снова обрушивается огненный шквал.
It is no longer as though shells roared; it is the earth itself raging.	На этот раз грохочут, кажется, уже не снаряды, -это бушует сама земля.
With a crash something black bears down on us. It lands close beside us; a coffin thrown up.	На нас с треском летит что-то черное и падает совсем рядом с нами, это подброшенный взрывом гроб.
I see Kat move and I crawl across.	Я вижу, что Кат делает какие-то движения, и ползу к нему.

The coffin has hit the fourth man in our hole on his out-stretched arm.	Г роб упал прямо на вытянутую руку того солдата, что лежал четвертым в нашей яме.
He tries to tear off his gas-mask with the other hand.	Свободной рукой он пытается сорвать с себя маску.
Kropp seizes him just in time, twists the hand sharply behind his back and holds it fast.	Кропп успевает вовремя схватить его руку и, заломив ее резким движением за спину, крепко держит.
Kat and I proceed to free the wounded arm.	Мы с Катом пробуем освободить раненую руку.
The coffin lid is loose and bursts open, we are easily able to pull it off, we toss the corpse out, it slides down to the bottom of the shell-hole, then we try to loosen the under-part.	Крышка гроба треснула и держится непрочно; мы без труда открываем ее; труп мы выбрасываем, и он скатывается на дно воронки; затем мы пытаемся приподнять нижнюю часть гроба.
Fortunately the man swoons and Kropp is able to help us.	К счастью, солдат потерял сознание, и Альберт может нам помочь.
We no longer have to be careful, but work away till the coffin gives with a sigh before the spade that we have dug in under it.	Теперь нам уже не надо действовать так осторожно, и мы работаем в полную силу. Наконец гроб со скрипом трогается с места и приподнимается на подсунутых под него лопатах.
It has grown lighter.	Стало светлее.
Kat takes a piece of the lid, places it under the shattered arm, and we wrap all our bandages round it.	Кат берет обломок крышки, подкладывает его под раздробленное плечо, и мы делаем перевязку, истратив на это все бинты из наших индивидуальных пакетов.
For the moment we can do no more.	Пока что мы больше ничего не можем сделать.
Inside the gas-mask my head booms and roars -it is nigh bursting.	Моя голова в противогазе звенит и гудит, она, кажется, вот-вот лопнет.
My lungs are tight, they breathe always the same hot, used-up air, the veins on my temples are swollen.	Легкие работают с большой нагрузкой: им приходится вдыхать все тот же самый горячий, уже не раз побывавший в них воздух, вены на висках вздуваются.
I feel I am suffocating.	Еще немного, и я наверно задохнусь.
A grey light filters through to us.	В воронку просачивается серый свет. По кладбищу гуляет ветер.
I climb out over the edge of the shell-hole.	Я перекатываюсь через край воронки.
In the duty twilight lies a leg torn clean off; the boot is quite whole, I take that all in at a glance.	В мутно-грязных сумерках рассвета передо мной лежит чья-то оторванная нога, сапог на ней совершенно цел, сейчас я вижу все это вполне отчетливо.
Now something stands up a few yards distant. I polish the windows, in my excitement they are immediately dimmed again. I peer through them, the man there no longer wears his mask.	Но вот в нескольких метрах подальше кто-то поднимается с земли; я протираю стекла, от волнения они сразу же снова запотевают, я с напряжением вглядываюсь в его лицо, - так и есть: на нем уже нет противогаза.