Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Эрих Ремарк
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Эрих Ремарк, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В романе «На Западном фронте без перемен», одном из самых характерных произведений литературы «потерянного поколения», Ремарк изобразил фронтовые будни, сохранившие солдатам лишь элементарные формы солидарности, сплачивающей их перед лицом смерти.

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Эрих Ремарк

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Each man has a bag to himself.	У каждого из нашей команды есть с собой такой мешок.
Kropp and I have rescued two big red armchairs as well.	Кроме того, мы с Кроппом спасли еще два красных плюшевых кресла.
They stand inside the bed, and we sprawl back in them as in a theatre box.	Они стоят в кровати, и мы, развалясь, сидим на них, как в театральной ложе.
Above us swells the silken cover like a baldaquin.	Словно шатер, трепещет и раздувается над нами шелковое покрывало.
Each man has a long cigar in his mouth.	У каждого во рту сигара.
And thus from aloft we survey the scene.	Так мы сидим, разглядывая сверху местность.
Between us stands a parrot cage that we found for the cat.	Между нами стоит клетка, в которой жил попугай; мы разыскали ее для кошки.
She is coming with us, and lies in the cage before her saucer of meat, and purrs.	Кошку мы взяли с собой, она лежит в клетке перед своей мисочкой и мурлыкает.
Slowly the lorries roll down the road.	Машины медленно катятся по дороге.
We sing.	Мы поем.
Behind us shells are sending up fountains from the now utterly abandoned village.	У нас за спиной, там, где осталась теперь уже окончательно покинутая деревня, снаряды взметают фонтаны земли.
A few days later we are sent to evacuate a village.	Через несколько дней мы выступаем, чтобы занять одно местечко.
On the way we meet the fleeing inhabitants trundling their goods and chattels along with them in wheelbarrows, in perambulators, and on their backs.	По пути нам встречаются беженцы - выселенные жители этой деревни. Они тащат с собой свои пожитки, - на тачках, в детских колясках и просто за спиной.
Their figures are bent, their faces full of grief, despair, haste, and resignation.	Они идут понурившись, на их лицах написаны горе, отчаяние, затравленность и покорность.
The children hold on to their mothers' hands, and often an older girl leads the little ones who stumble onward and are for ever looking back.	Дети цепляются за руки матерей, иногда малышей ведет девочка постарше, а те, спотыкаясь, бредут за ней и все время оборачиваются назад.
A few carry miserable-looking dolls.	Некоторые несут с собой какую-нибудь жалкую куклу.
All are silent as they pass us by.	Проходя мимо нас, все молчат.
We are marching in column; the French certainly will not fire on a town in which there are still inhabitants.	Пока что мы движемся походной колонной, - ведь не станут же французы обстреливать деревню, из которой еще не ушли их земляки.
But a few minutes later the air screams, the earth heaves, cries ring out; a shell has landed among our rear squad.	Но вот через несколько минут в воздухе раздается вой, земля дрожит, слышатся крики, снаряд угодил в замыкающий колонну взвод, и осколки основательно потрепали его.

We scatter and fling ourselves down on the ground, but at that moment I feel the instinctive alertness leave me which hitherto has always made me do unconsciously the right thing under fire; the thought leaps up with a terrible throttling fear:	Мы бросаемся врассыпную и падаем ничком, но в то же мгновение я замечаю, что то чувство напряженности, которое всегда бессознательно диктовало мне под огнем единственно правильное решение, на этот раз изменило мне; в голове у меня молнией мелькает мысль:
"You are lost"-and the next moment a blow sweeps like a whip over my left leg.	"Ты пропал", во мне шевелится отвратительный, парализующий страх. Еще мгновение, - и я ощущаю в левой ноге резкую, как удар хлыста, боль.
I hear Albert cry out; he is beside me.	Я слышу, как вскрикивает Альберт; он где-то рядом со мной.
"Quick, up, Albert!" I yell, for we are lying unsheltered in the open field.	- Вставай, бежим, Альберт! - ору я ему, ибо мы с ним лежим без укрытия, на открытом пространстве.
He staggers up and runs.	Он с трудом отрывается от земли и бежит.
I keep beside him.	Я держусь рядом с ним.
We have to get over a hedge; it is higher than we are.	Нам надо перемахнуть через живую изгородь; она выше человеческого роста.
Kropp seizes a branch, 1 heave him up by the leg, he cries out, I give him a swing and he flies over.	Кропп цепляется за ветки, я подхватываю его ногу, он громко вскрикивает, я подталкиваю его, он перелетает через изгородь.
With one bound 1 follow him and fall into a ditch that lies behind the hedge.	Прыжок, я лечу вслед за Кроппом и падаю в воду, - за изгородью оказался пруд.
Our faces are smothered with duck-weed and mud, but the cover is good.	Лица у нас перепачканы грязью и тиной, но мы нашли хорошее укрытие.
So we wade in up to our necks.	Поэтому мы забираемся в воду по самое горло.
Whenever a shell whistles we duck our heads under the water.	Заслышав вой снаряда, мы ныряем в нее с головой.
After we have done this a dozen times, I am exhausted.	Проделав это раз десять, я чувствую, что больше не могу.
"Let's get away, or I'll fall in and drown," groans Albert.	Альберт тоже стонет: - Пошли отсюда, а то я свалюсь и утону.
"Where has it got you?" I ask him.	- Куда тебя угораздило? - спрашиваю я.
"In the knee I think."	- Кажется, в колено.
"Can you run?"	- А бежать ты можешь?
"I think---"	- Пожалуй, что могу.
"Then out!"	- Тогда побежали!
We make for the ditch beside the road, and stooping, run along it.	Мы добираемся до придорожной канавы и пригнувшись несемся вдоль по ней.
The shelling follows us.	Огонь догоняет нас.
The road leads towards the munition dump.	Дорога ведет к складу боеприпасов.

If that goes up there won't be so much as a boot-lace left of us.	Если он взлетит, от нас никогда не найдут даже и пуговицы.
So we change our plan and run diagonally across country.	Поэтому мы изменяем план и бежим в поле, под углом к дороге.
Albert begins to drag.	Альберт начинает отставать.
"You go, I'll come on after," he says, and throws himself down.	- Беги, я догоню, - говорит он и падает на землю.
I seize him by the arm and shake him.	Я трясу его и тащу за руку:
"Up, Albert, if once you lie down you'll never get any farther.	- Поднимись. Альберт! Если ты сейчас ляжешь, тебе уже не добежать.
Quick, I'll hold you up."	Пошли, я буду тебя поддерживать!
At last we reach a small dug-out.	Наконец мы добираемся до небольшого блиндажа.
Kropp pitches in and I bandage him up.	Кропп плюхается на пол, и я перевязываю его.
The shot is just a little above his knee.	Пуля вошла над самым коленом.
Then I take a look at myself.	Затем я осматриваю самого себя.
My trousers are bloody and my arm, too.	На штанах у меня кровь, на руке - тоже.
Albert binds up my wounds with his field dressing.	Альберт накладывает на входные отверстия бинты из своих пакетиков.
Already he is no longer able to move his leg, and we both wonder how we managed to get this far.	Он уже не может двигать ногой, и мы оба удивляемся, как это нас вообще хватило на то, чтобы притащиться сюда.
Fear alone made it possible; we should have run even if our feet had been shot off;-we would have run on the stumps.	Это все, конечно, только со страху, - даже если бы нам оторвало ступни, мы все равно убежали бы оттуда.
I can still crawl a little.	Хоть на культяпках, а убежали бы.
I call out to a passing ambulance wagon which picks us up.	Я еще кой-как могу ползать и подзываю проезжающую мимо повозку, которая забирает нас.
It is full of wounded.	В ней полно раненых.
There is an army medical lance-corporal with it who sticks an anti-tetanus needle into our chests.	Их сопровождает санитар, он загоняет нам в грудь шприц, - это противостолбнячная прививка.
At the dressing station we arrange matters so that we lie side by side.	В полевом лазарете нам удается добиться, чтобы нас положили вместе.
They give us a thin soup which we spoon down greedily and scornfully, because we are accustomed to better times but are hungry all the same.	Нам дают жиденький бульон, который мы съедаем с презрением, хотя и жадно, - мы видали лучшие времена, но сейчас нам все-таки хочется есть.
"Now for home, Albert," I say.	- Значит, верно, по домам, Альберт? - спрашиваю я.
"Let's hope so," he replies,	- Будем надеяться, - отвечает он.
"I only wish I knew what I've got."	- Если б только знать, что со мной такое.