Гарди Томас - Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты

The grassy margin of the bank, and the nearest hedgerow boughs, were powdered by the dust that had been stirred over them by hasty vehicles, the same dust as it lay on the road deadening their footfalls like a carpet; and this, with the aforesaid total absence of conversation, allowed every extraneous sound to be heard. Трава у обочины и ближайшие ветви кустов были припудрены пылью, которой осыпали их мчащиеся мимо повозки, - той пылью, что лежала на дороге, заглушая, словно ковер, шум шагов; и благодаря этому, а также упорной неразговорчивости путников все звуки широкого мира отчетливо доносились до них. For a long time there was none, beyond the voice of a weak bird singing a trite old evening song that might doubtless have been heard on the hill at the same hour, and with the self-same trills, quavers, and breves, at any sunset of that season for centuries untold. Долгое время никаких звуков вообще не было, если не считать еле слышного голоса птицы, распевавшей стародавнюю вечернюю песню, которую, несомненно, можно было услышать здесь в тот же самый час и с теми же самыми трелями, каденциями и паузами на закате в эту пору года на протяжении несчетного множества веков. But as they approached the village sundry distant shouts and rattles reached their ears from some elevated spot in that direction, as yet screened from view by foliage. Но по мере приближения к деревне они услышали отдаленные крики и шум, доносившиеся с холма, который скрывали от них деревья. When the outlying houses of Weydon-Priors could just be described, the family group was met by a turnip-hoer with his hoe on his shoulder, and his dinner-bag suspended from it. Едва вдали показались первые дома Уэйдон-Прайорса, как путникам повстречался огородник, который нес на плече мотыгу для окапывания брюквы; на конце ее болталась сумка с завтраком. The reader promptly glanced up. Мужчина, читавший балладу, тотчас поднял глаза. "Any trade doing here?" he asked phlegmatically, designating the village in his van by a wave of the broadsheet. - Можно там найти работу? - флегматичным тоном спросил он, указывая листком на видневшуюся впереди деревню. And thinking the labourer did not understand him, he added, "Anything in the hay-trussing line?" Полагая, что огородник не понял его, он добавил: - Какую-нибудь работу по уборке сена? The turnip-hoer had already begun shaking his head. Но огородник уже замотал головой. "Why, save the man, what wisdom's in him that 'a should come to Weydon for a job of that sort this time o' year?" - Господи помилуй, да где же разум у человека, коли он в эту пору вздумал искать такую работу в Уэйдоне? "Then is there any house to let-a little small new cottage just a builded, or such like?" asked the other. - А домишко какой-нибудь нельзя здесь снять -пусть совсем маленький, только что выстроенный? - спросил пришелец. The pessimist still maintained a negative. Пессимист снова отрицательно мотнул головой. "Pulling down is more the nater of Weydon. - В Уйэдоне больше ломают, чем строят.

There were five houses cleared away last year, and three this; and the volk nowhere to go-no, not so much as a thatched hurdle; that's the way o' Weydon-Priors."	В прошлом году снесли пять домов и в этом году три; людям деваться некуда - даже хижины с соломенной крышей не сыщешь. Вот каково оно в Уэйдон-Прайорсе!
The hay-trusser, which he obviously was, nodded with some superciliousness. Looking towards the village, he continued,	Вязальщик сена - очевидно, он был вязальщиком -несколько пренебрежительно кивнул и, поглядев в сторону деревни, продолжал:
"There is something going on here, however, is there not?"	- Что это у вас там происходит, а?
"Ay. 'Tis Fair Day.	-Да у нас ярмарка сегодня.
Though what you hear now is little more than the clatter and scurry of getting away the money o' children and fools, for the real business is done earlier than this.	Только этот шум и галдеж - все пустое: выманивают денежки у детей да у дураков, а настоящие дела уже кончились.
I've been working within sound o't all day, but I didn't go up-not I.	Я весь день работал тут поблизости, но туда не ходил, э, нет!
'Twas no business of mine."	Не мое это дело.
The trusser and his family proceeded on their way, and soon entered the Fair-field, which showed standing-places and pens where many hundreds of horses and sheep had been exhibited and sold in the forenoon, but were now in great part taken away.	Вязальщик и его жена продолжали путь и вскоре очутились на ярмарочном поле с загонами для скота, где были выставлены и проданы сотни лошадей и овец, которых теперь почти всех увели.
At present, as their informant had observed, but little real business remained on hand, the chief being the sale by auction of a few inferior animals, that could not otherwise be disposed of, and had been absolutely refused by the better class of traders, who came and went early.	К этому времени, как сказал огородник, с серьезными делами уже было покончено, оставалось только продать с аукциона животных похуже, которых не удалось сбыть с рук, ибо от них наотрез отказались более солидные скупщики, рано прибывшие и рано отбывшие.
Yet the crowd was denser now than during the morning hours, the frivolous contingent of visitors, including journeymen out for a holiday, a stray soldier or two come on furlough, village shopkeepers, and the like, having latterly flocked in; persons whose activities found a congenial field among the peep-shows, toy-stands, waxworks, inspired monsters, disinterested medical men who travelled for the public good, thimble-riggers, nick-nack vendors, and readers of Fate.	Однако толпа была еще гуще, чем в утренние часы: теперь здесь появились люди более легкомысленные - свободные от работы поденщики, два-три солдата, приехавшие домой на побывку и случайно оказавшиеся здесь, деревенские лавочники и тому подобный люд. Для них полем деятельности служили ларьки с игрушками и всякой мелочью, палатки со стереоскопическими картинками, восковыми фигурами, живыми уродами, бескорыстными, путешествующими для блага человеческого лекарями, прорицателями, игрой в наперсток.
Neither of our pedestrians had much heart for these things, and they looked around for a refreshment tent among the many which dotted the down.	Наших пешеходов все это не прельщало, и они принялись озираться, отыскивая среди множества палаток, разбросанных по полю, такую, где бы можно было подкрепиться.
Two, which stood nearest to them in the ochreous haze of expiring sunlight, seemed almost equally inviting.	В охряной дымке угасающих солнечных лучей две ближайшие палатки показались им, пожалуй, равно соблазнительными.

One was formed of new, milk-hued canvas, and bore red flags on its summit; it announced	Одна была из новенькой парусины молочного цвета, с красными флагами на верхушке; вывеска гласила:
"Good Home-brewed Beer, Ale, and Cyder."	"Доброе пиво домашней варки, эль и сидр".
The other was less new; a little iron stove-pipe came out of it at the back and in front appeared the placard,	Другая была не столь уж новой; сзади из нее торчала небольшая железная труба, а спереди красовалась вывеска:
"Good Furmity Sold Hear."	"Вкустная пшеничная каша".
The man mentally weighed the two inscriptions and inclined to the former tent.	Мужчина мысленно взвесил обе надписи, и его потянуло в первую палатку.
"No-no-the other one," said the woman. "I always like furmity; and so does Elizabeth-Jane; and so will you.	-Нет... нет... не туда,- сказала женщина. - Я люблю пшеничную кашу, и Элизабет-Джейн ее любит, да и тебе понравится.
It is nourishing after a long hard day."	Она сытная, а день был длинный и трудный.
"I've never tasted it," said the man.	-Я ее никогда не пробовал, - сказал мужчина.
However, he gave way to her representations, and they entered the furmity booth forthwith.	Однако он внял доводам женщины, и они вошли в палатку, где торговали пшеничной кашей.
A rather numerous company appeared within, seated at the long narrow tables that ran down the tent on each side.	Там они увидели большую компанию, расположившуюся за длинными узкими столами, которые тянулись вдоль стен.
At the upper end stood a stove, containing a charcoal fire, over which hung a large three-legged crock, sufficiently polished round the rim to show that it was made of bell-metal.	В дальнем конце стояла печь, топившаяся углем, а над огнем висел большой трехногий котел, настолько стершийся по краям, что обнажилась колокольная медь, из которой он был отлит.
A haggish creature of about fifty presided, in a white apron, which as it threw an air of respectability over her as far as it extended, was made so wide as to reach nearly round her waist.	Во главе стола сидела особа лет пятидесяти, похожая на ведьму, в белом переднике, которому надлежало придавать ей респектабельный вид, и потому он был такой ширины, что почти сходился у нее за спиной.
She slowly stirred the contents of the pot.	Она медленно размешивала содержимое котла.
The dull scrape of her large spoon was audible throughout the tent as she thus kept from burning the mixture of corn in the grain, flour, milk, raisins, currants, and what not, that composed the antiquated slop in which she dealt.	По палатке разносился глухой скребущий звук большой ложки, какою женщина орудовала, заботясь о том, чтобы не подгорела смесь из пшеничных зерен, молока, изюма, коринки и других составных частей известного еще в старину жидкого варева, которым она торговала.
Vessels holding the separate ingredients stood on a white-clothed table of boards and trestles close by.	Сосуды с этими составными частями стояли тут же, на застланном белой скатертью столе.
The young man and woman ordered a basin each of the mixture, steaming hot, and sat down to consume it at leisure.	Мужчина и женщина заказали себе по миске горячей, дымящейся каши и уселись, чтобы съесть ее не спеша.

Читать дальше