Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.13/5. Голосов: 81
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Идея этой повести впервые возникла у меня, когда я с моими детьми и друзьями участвовал в домашнем спектакле, в пьесе Уилки Коллинза «Застывшая пучина». Мне очень хотелось войти по-настоящему в роль, и я старался представить себе то душевное состояние, которое я мог бы правдиво передать, дабы захватить зрителя.

По мере того как у меня складывалось представление о моем герое, оно постепенно облекалось в ту форму, в которую и вылилось окончательно в этой повести. Я поистине перевоплотился в него, когда играл. Я так остро пережил и перечувствовал все то, что выстрадано и пережито на этих страницах, как если бы я действительно испытал это сам.

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"I am not to be buried there, prejudged, and without any means of presenting my case?"	- Неужели я буду погребен заживо, без суда, и мне даже не дадут возможности ничего сказать в свое оправдание?
"You will see.	- Там видно будет.
But, what then?	Ну, а если и так, что в этом особенного?
Other people have been similarly buried in worse prisons, before now."	А других прежде не погребали заживо, да еще не в таких тюрьмах?
"But never by me, Citizen Defarge."	- Я никогда этого не делал, гражданин Дефарж.
Defarge glanced darkly at him for answer, and walked on in a steady and set silence.	Дефарж мрачно покосился на него, но ничего не ответил и продолжал шагать, не разжимая рта.
The deeper he sank into this silence, the fainter hope there was-or so Darnay thought-of his softening in any slight degree. He, therefore, made haste to say:	Чем больше он замыкался в это суровое молчание, тем меньше было надежды смягчить его хоть немного, - так по крайней мере казалось Дарнею, -и он поспешил сказать:
"It is of the utmost importance to me (you know, Citizen, even better than I, of how much importance), that I should be able to communicate to Mr. Lorry of Tellson's Bank, an English gentleman who is now in Paris, the simple fact, without comment, that I have been thrown into the prison of La Force.	- Для меня чрезвычайно важно (вы, гражданин, лучше меня понимаете, насколько это важно) дать знать мистеру Лорри в банк Теллсона, - это англичанин, он сейчас здесь, в Париже, - что меня подвергли заключению в Лафорсе, просто только самый факт, без всяких подробностей.
Will you cause that to be done for me?"	Не возьметесь ли вы это сделать для меня?
"I will do," Defarge doggedly rejoined, "nothing for you.	- Я ничего для вас не возьмусь делать, - угрюмо ответил Дефарж.
My duty is to my country and the People.	- Мой долг служить родине и народу.
I am the sworn servant of both, against you.	Я присягал в верности им обоим, я не с вами, а с ними, против вас.
I will do nothing for you."	Для вас я ничего не стану делать.
Charles Darnay felt it hopeless to entreat him further, and his pride was touched besides.	Чарльз Дарней понял, что просить его о чем бы то ни было бесполезно, да и гордость не позволяла ему так унижаться.
As they walked on in silence, he could not but see how used the people were to the spectacle of prisoners passing along the streets. The very children scarcely noticed him.	Они долго шагали молча, и Дарней невольно изумлялся, до какой степени народ привык к тому, что по улицам водят арестантов, даже дети при встрече с ним не обнаруживали ни малейшего любопытства.
A few passers turned their heads, and a few shook their fingers at him as an aristocrat; otherwise, that a man in good clothes should be going to prison, was no more remarkable than that a labourer in working clothes should be going to work.	Кое-кто из прохожих обернулся ему вслед, погрозил аристократу, но никого, по-видимому, не удивляло, что прилично одетого человека ведут под стражей в тюрьму, это было столь же обычное зрелище, как встретить на улице мастерового в рабочей блузе, идущего на работу.
In one narrow, dark, and dirty street through which they passed, an excited orator, mounted on a stool, was addressing an excited audience on the crimes against the people, of the king and the royal family.	На какой-то грязной и темной улочке они, проходя, видели оратора, который, стоя на табурете, взывал к возмущенной толпе, оглашая многочисленные преступления короля и королевской фамилии, совершенные ими против народа.

The few words that he caught from this man's lips, first made it known to Charles Darnay that the king was in prison, and that the foreign ambassadors had one and all left Paris.	Из того, что он успел уловить на ходу, Дарией только теперь узнал, что король заключен к тюрьму и что все до единого иностранные послы покинули Париж.
On the road (except at Beauvais) he had heard absolutely nothing.	За нее время своего путешествия он нигде (за исключением Бове) ни о чем, ни от кого не слышал.
The escort and the universal watchfulness had completely isolated him.	Охрана и неизменно окружавшая его бдительность совершенно изолировали его.
That he had fallen among far greater dangers than those which had developed themselves when he left England, he of course knew now.	Дарней теперь понимал, что опасности, которым он здесь подвергался, гораздо серьезнее, чем он мог предположить, когда уезжал из Англии.
That perils had thickened about him fast, and might thicken faster and faster yet, he of course knew now.	Он понимал, что опасности эти увеличиваются с каждым днем, ибо атмосфера становится все более неблагоприятной и угрожающей.
He could not but admit to himself that he might not have made this journey, if he could have foreseen the events of a few days.	Он признавался себе, что, если бы он мог предвидеть события, которые разыгрались здесь за эти последние дни, он не рискнул бы отправиться в это путешествие.
And yet his misgivings were not so dark as, imagined by the light of this later time, they would appear.	И все же его положение отнюдь не представлялось ему таким безнадежным, каким он увидел его несколько позднее и каким оно оказалось в действительности.
Troubled as the future was, it was the unknown future, and in its obscurity there was ignorant hope.	В смутной неизвестности будущего, каким бы оно ни казалось темным, мелькала надежда, рожденная неведением.
The horrible massacre, days and nights long, which, within a few rounds of the clock, was to set a great mark of blood upon the blessed garnering time of harvest, was as far out of his knowledge as if it had been a hundred thousand years away.	Мог ли он представить себе, что через несколько суток в городе подымется чудовищная резня, страшное кровопролитие, не прекращающееся ни днем, ни ночью, которое оставит неизгладимый кровавый след на этом благословенном времени жатвы.
The "sharp female newly-born, and called La Guillotine," was hardly known to him, or to the generality of people, by name.	И откуда ему было знать о только что появившейся на свет "зубастой женушке Гильотине", которую еще никто не видел в действии?
The frightful deeds that were to be soon done, were probably unimagined at that time in the brains of the doers.	Даже и те, кто потом совершал с ее помощью неисчислимые злодеяния, вряд ли в то время могли вообразить себе все эти ужасы.
How could they have a place in the shadowy conceptions of a gentle mind?	А человеку такого мирного склада, как Дарней, конечно, и в голову не могло прийти ничего подобного.
Of unjust treatment in detention and hardship, and in cruel separation from his wife and child, he foreshadowed the likelihood, or the certainty; but, beyond this, he dreaded nothing distinctly.	Он допускал, что с ним могут поступить несправедливо, упрятать его надолго в тюрьму, обречь на жестокую разлуку с женой и ребенком, но дальше этого его опасения не шли.

With this on his mind, which was enough to carry into a dreary prison courtyard, he arrived at the prison of La Force.	Поглощенный этими мыслями, он не заметил, как они подошли к воротам мрачного двора, в глубине которого высилась тюрьма Лафорс.
A man with a bloated face opened the strong wicket, to whom Defarge presented	Человек с отекшим лицом отпер чугунную калитку, и Дефарж, пропустив арестанта, сказал:
"The Emigrant Evremonde."	"Эмигрант Эвремонд".
"What the Devil!	- А ч-черт!
How many more of them!" exclaimed the man with the bloated face.	Да что же, им конца не будет! - выругался человек с отекшим лицом.
Defarge took his receipt without noticing the exclamation, and withdrew, with his two fellow-patriots.	Дефарж не ответил ни слова, взял с него расписку о доставке арестанта и ушел с обоими патриотами.
"What the Devil, I say again!" exclaimed the gaoler, left with his wife.	- А черт бы их всех побрал! - продолжал ругаться тюремщик, оставшись с женой.
"How many more!"	- Да что же, это им конца не будет?
The gaoler's wife, being provided with no answer to the question, merely replied,	Жена тюремщика, разумеется, не могла ответить на этот вопрос, но ей хотелось успокоить мужа.
"One must have patience, my dear!"	"Что же делать, приходится терпеть, голубчик", -сказала она.
Three turnkeys who entered responsive to a bell she rang, echoed the sentiment, and one added,	Трое сторожей, явившихся на ее звонок, тотчас же поддакнули ей, а один из них прибавил:
"For the love of Liberty;" which sounded in that place like an inappropriate conclusion.	"Во имя свободы", что прозвучало по меньшей мере неожиданно в этом узилище.
The prison of La Force was a gloomy prison, dark and filthy, and with a horrible smell of foul sleep in it.	Тюрьма Лафорс была мрачное, темное, грязное здание. Воздух здесь был невыносимо спертый.
Extraordinary how soon the noisome flavour of imprisoned sleep, becomes manifest in all such places that are ill cared for!	Удивительно, как скоро образуется этот особенный, тяжелый, застоявшийся воздух в плохо проветриваемом помещении, где люди спят вповалку, не раздеваясь.
"In secret, too," grumbled the gaoler, looking at the written paper.	- Да еще в секретную! - продолжал ворчать тюремщик, бегло просматривая бумагу.
"As if I was not already full to bursting!"	- Точно у меня везде не набито битком! Кажется, уж больше некуда!
He stuck the paper on a file, in an ill-humour, and Charles Darnay awaited his further pleasure for half an hour: sometimes, pacing to and fro in the strong arched room: sometimes, resting on a stone seat: in either case detained to be imprinted on the memory of the chief and his subordinates.	Он с раздражением наколол бумагу на проволоку, и прошло еще примерно полчаса, прежде чем он соизволил обратиться к арестованному. Все это время Чарльз Дарней шагал из угла в угол под низко нависшими каменными сводами, изредка присаживаясь на каменную скамью, а тюремщик и сторожа молча наблюдали за ним: для этого его и задержали здесь, чтобы хорошенько запомнить его лицо.
"Come!" said the chief, at length taking up his keys, "come with me, emigrant."	- Ну, идемте, - сказал, наконец, тюремщик, беря свою связку с ключами. - Идемте со мной, эмигрант.