Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Чарльз Диккенс
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.13/5. Голосов: 81
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Чарльз Диккенс - Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Чарльз Диккенс, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Идея этой повести впервые возникла у меня, когда я с моими детьми и друзьями участвовал в домашнем спектакле, в пьесе Уилки Коллинза «Застывшая пучина». Мне очень хотелось войти по-настоящему в роль, и я старался представить себе то душевное состояние, которое я мог бы правдиво передать, дабы захватить зрителя.

По мере того как у меня складывалось представление о моем герое, оно постепенно облекалось в ту форму, в которую и вылилось окончательно в этой повести. Я поистине перевоплотился в него, когда играл. Я так остро пережил и перечувствовал все то, что выстрадано и пережито на этих страницах, как если бы я действительно испытал это сам.

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Повесть о двух городах - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Чарльз Диккенс

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The men were terrible, in the bloody-minded anger with which they looked from windows, caught up what arms they had, and came pouring down into the streets; but, the women were a sight to chill the boldest.	Страшно было смотреть на мужчин - с искаженными гневом лицами, они высовывались из окон, хватали первое попавшееся под руку оружие и бежали на улицу; но зрелише разъяренных женщин заставило бы содрогнуться и самого смелого человека.
From such household occupations as their bare poverty yielded, from their children, from their aged and their sick crouching on the bare ground famished and naked, they ran out with streaming hair, urging one another, and themselves, to madness with the wildest cries and actions.	Побросав свои домашние дела, от которых еще не освободила их нужда, оставив детей, стариков, больных, скучившихся на голом полу, раздетых, голодных, они, как безумные, выбегали из дому, нечесаные, с распущенными волосами, подстрекая друг дружку неистовыми выкриками, потрясая кулаками:
Villain Foulon taken, my sister!	"Злодея Фулона поймали, сестрица!",
Old Foulon taken, my mother!	"Старика Фулона захватили, матушка!",
Miscreant Foulon taken, my daughter!	"Негодяй Фулон попался, дочка!"
Then, a score of others ran into the midst of these, beating their breasts, tearing their hair, and screaming, Foulon alive!	И на эти возгласы толпами сбегались женщины из всех домишек и с исступленными воплями били себя в грудь, рвали на себе волосы. "Фулон жив!
Foulon who told the starving people they might eat grass! Foulon who told my old father that he might eat grass, when I had no bread to give him!	Фулон, который говорил людям, подыхающим с голоду: "Жрите траву!", Фулон, который сказал моему старику отцу, когда в доме не было ни куска хлеба, - "жри траву!".
Foulon who told my baby it might suck grass, when these breasts were dry with want!	Фулон, который сказал, чтобы мой ребенок сосал траву, когда у меня грудь высохла от голода!
O mother of God, this Foulon!	О матерь божия! Покарай нечестивца Фулона!
O Heaven our suffering!	О боже! Сколько мы натерпелись!
Hear me, my dead baby and my withered father: I swear on my knees, on these stones, to avenge you on Foulon!	Услышьте меня на том свете, о мой ненаглядный малютка, мой бедный отец! Вот здесь, на этих камнях, на коленях клянусь отомстить за вас Фулону!
Husbands, and brothers, and young men, Give us the blood of Foulon, Give us the head of Foulon, Give us the heart of Foulon, Give us the body and soul of Foulon, Rend Foulon to pieces, and dig him into the ground, that grass may grow from him!	Мужья, братья, вы, молодые люди, дайте нам кровь Фулона, дайте нам голову Фулона! Дайте нам сердце Фулона! Тело и душу Фулона! Разорвать его на части, этого Фулона, втоптать его в землю, пусть вырастет из него трава!"
With these cries, numbers of the women, lashed into blind frenzy, whirled about, striking and tearing at their own friends until they dropped into a passionate swoon, and were only saved by the men belonging to them from being trampled under foot.	Не помня себя от ярости, толпы обезумевших женщин, возбужденно размахивая руками, кидались в остервенении друг на друга, выли, голосили, ревели; некоторые из них доходили в своем неистовстве до того, что бились на земле в судорогах или падали без чувств, и тогда мужья, сыновья или братья оттаскивали их в сторону, чтобы их не растоптала толпа.
Nevertheless, not a moment was lost; not a moment!	Но патриоты не медлили. Нельзя было терять ни минуты!
This Foulon was at the Hotel de Ville, and might be loosed.	Фулон в ратуше, его могут выпустить.

Never, if Saint Antoine knew his own sufferings, insults, and wrongs!	Нет, этому не бывать, Сент-Антуан этого не позволит - слишком живы в его памяти страданья, обиды и притесненья, все, чего натерпелись от изверга бедняки.
Armed men and women flocked out of the Quarter so fast, and drew even these last dregs after them with such a force of suction, that within a quarter of an hour there was not a human creature in Saint Antoine's bosom but a few old crones and the wailing children.	Толпа вооруженных мужчин и женщин двинулась из предместья, так стремительно увлекая за собой всех, кто ни попадался ей на пути, что через четверть часа во всем квартале не осталось ни души, кроме дряхлых стариков и плачущих ребят.
No.	Ни души во всем квартале.
They were all by that time choking the Hall of Examination where this old man, ugly and wicked, was, and overflowing into the adjacent open space and streets.	Все они устремились в ратушу, набились битком в зал суда, куда привели этого уродливого страшного старика, запрудили площадь перед зданием и ближайшие улицы.
The Defarges, husband and wife, The Vengeance, and Jacques Three, were in the first press, and at no great distance from him in the Hall.	Дефаржи - муж и жена, Месть и Жак Третий очутились в первых рядах, совсем близко от пленника.
"See!" cried madame, pointing with her knife.	- Смотрите! - вскричала мадам Дефарж, указывая на него своим ножом.
"See the old villain bound with ropes.	- Он связан, старый негодяй!
That was well done to tie a bunch of grass upon his back.	И кто то догадался прицепить ему на спину пучок травы!
Ha, ha!	Ха-ха-ха!
That was well done.	Вот это хорошо придумано!
Let him eat it now!"	Пусть-ка он теперь поест травки!
Madame put her knife under her arm, and clapped her hands as at a play.	- И мадам Дефарж, сунув нож под мышку, за хлопала в ладоши, словно на представлении.
The people immediately behind Madame Defarge, explaining the cause of her satisfaction to those behind them, and those again explaining to others, and those to others, the neighbouring streets resounded with the clapping of hands.	Люди, стоявшие позади мадам Дефарж, передали ее слова другим, стоявшим дальше, пояснив, от чего она в таком восторге, и так это и пошло по рядам, и вскоре весь зал, и площадь, и ближайшие улицы огласились громкими рукоплесканиями.
Similarly, during two or three hours of drawl, and the winnowing of many bushels of words, Madame Defarge's frequent expressions of impatience were taken up, with marvellous quickness, at a distance: the more readily, because certain men who had by some wonderful exercise of agility climbed up the external architecture to look in from the windows, knew Madame Defarge well, and acted as a telegraph between her and the crowd outside the building.	И в течение двух-трех часов, пока тянулось разбирательство и бочки красноречия переливались из пустого в порожнее, каждое нетерпеливое замечание мадам Дефарж подхватывалось и передавалось с удивительной быстротой, чему весьма способствовали некоторые молодые люди, которые с непостижимой ловкостью взобрались по лепным украшеньям на стены здания и, заглядывая в окна, ловили на лету словечки мадам Дефарж и тут же передавали их толпе, стоявшей на улице.
At length the sun rose so high that it struck a kindly ray as of hope or protection, directly down upon the old prisoner's head.	Наконец солнце поднялось так высоко, что один из его лучей, словно смилостивившись над стариком подсудимым, упал ему на голову и озарил его своим благодатным светом.

The favour was too much to bear; in an instant the barrier of dust and chaff that had stood surprisingly long, went to the winds, and Saint Antoine had got him!	Этой милости толпа была не в силах стерпеть; барьер пустых словопрений и препирательств, который до сих пор каким-то чудом удерживал ее, мигом полетел к черту, и Фулон очутился во власти Сент-Антуанского предместья.
It was known directly, to the furthest confines of the crowd.	Весть эта тотчас же донеслась до толпы на площади, до самых ее отдаленных рядов.
Defarge had but sprung over a railing and a table, and folded the miserable wretch in a deadly embrace-Madame Defarge had but followed and turned her hand in one of the ropes with which he was tied-The Vengeance and Jacques Three were not yet up with them, and the men at the windows had not yet swooped into the Hall, like birds of prey from their high perches-when the cry seemed to go up, all over the city,	Едва только Дефарж прыгнул через загородку и схватил презренного негодяя мертвой хваткой, как мадам Дефарж уже очутилась рядом с ним и вцепилась в веревку, которой был связан подсудимый. Месть и Жак Третий еще не успели присоединиться к ним и те, что лепились снаружи у окон, еще только собирались ринуться сверху в зал, словно хищные птицы, падающие камнем на добычу, как на улице уже раздались крики, которые, казалось, подхватил весь город:
"Bring him out!	"Сюда его!
Bring him to the lamp!"	Давайте сюда! На фонарь!"
Down, and up, and head foremost on the steps of the building; now, on his knees; now, on his feet; now, on his back; dragged, and struck at, and stifled by the bunches of grass and straw that were thrust into his face by hundreds of hands; torn, bruised, panting, bleeding, yet always entreating and beseeching for mercy; now full of vehement agony of action, with a small clear space about him as the people drew one another back that they might see; now, a log of dead wood drawn through a forest of legs; he was hauled to the nearest street corner where one of the fatal lamps swung, and there Madame Defarge let him go-as a cat might have done to a mouse-and silently and composedly looked at him while they made ready, and while he besought her: the women passionately screeching at him all the time, and the men sternly calling out to have him killed with grass in his mouth.	Старика сшибают с ног, волокут за веревку головой вниз по ступеням, вон из ратуши; на улице его заставляют подняться, он стоит перед толпой на коленях, его поднимают на ноги, он падает то навзничь, то ничком, со всех сторон на него сыплются удары; сотни рук суют ему в рот пучки травы; растерзанный, весь в крови, чуть живой, он не перестает молить о пощаде; как только круг сомкнувшейся толпы отступает на секунду, чтобы пропустить людей, рвущихся сзади, он начинает судорожно биться на земле, пытаясь подняться, и снова на него сыплются удары и его волокут, как бревно, подталкивая ногами; у ближнего перекрестка, где висит, раскачиваясь на ветру, роковой фонарь, толпа останавливается. Мадам Дефарж выпускает жертву из рук, как кошка выпускает мышь из когтей, он молит ее, припадая к ее ногам, она смотрит на него молча, невозмутимо: мужчины отцепляют фонарь, женщины исступленно вопят, в толпе раздаются выкрики: "Набить ему глотку травой! Травы ему, травы! Пусть подавится травой!"
Once, he went aloft, and the rope broke, and they caught him shrieking; twice, he went aloft, and the rope broke, and they caught him shrieking; then, the rope was merciful, and held him, and his head was soon upon a pike, with grass enough in the mouth for all Saint Antoine to dance at the sight of.	И вот, наконец, его вздергивают, но веревка обрывается, он падает с воплем, толпа подхватывает его и вздергивает снова, и снова он падает; и только третья петля милосердно затягивается и держит его. Вскоре голова его, насаженная на пику, поднимается высоко над толпой, и толпа ликует и пляшет, глядя на эту окровавленную голову с торчащей изо рта травой.