Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.22/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самый яркий и, в то же время самый сложный многоплановый роман Федора Достоевского "Братья Карамазовы" выражает надежды и противоречия своего времени, вечные, непреходящие ценности, заключенные в христианской традиции, религиозные и этические поиски писателя. В основу сюжета положена история одного из товарищей Достоевского по Омскому острогу отставного подпоручика Ильинского, который судился за отцеубийство, и, хотя и не сознался в преступлении, был приговорен к двадцати годам каторжных работ.

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

'Of that bloodshed I am guilty, but who has killed my father, gentlemen, who has killed him?	"В этой крови виновен, но кто же убил отца, господа, кто убил?
Who can have killed him, if not I?'	Кто же мог убить его, если не я?"
Do you hear, he asked us that, us, who had come to ask him that question!	Слышите это: спрашивает он нас же, нас же, пришедших к нему самому с этим самым вопросом!
Do you hear that uttered with such premature haste-'if not I'- the animal cunning, the naivete the Karamazov impatience of it?	Слышите вы это забегающее вперед словечко: "если не я", эту животную хитрость, эту наивность и эту карамазовскую нетерпеливость?
' I didn't kill him and you mustn't think I did!	Не я убил, и думать не моги, что я:
I wanted to kill him, gentlemen, I wanted to kill him,' he hastens to admit (he was in a hurry, in a terrible hurry), 'but still I am not guilty, it is not I murdered him.'	"Хотел убить, господа, хотел убить, - признается он поскорее (спешит, о, спешит ужасно!), - но все же неповинен, не я убил!"
He concedes to us that he wanted to murder him, as though to say, you can see for yourselves how truthful I am, so you'll believe all the sooner that I didn't murder him.	Он уступает нам, что хотел убить: видите, дескать, сами, как я искренен, ну так тем скорее поверьте, что не я убил.
Oh, in such cases the criminal is often amazingly shallow and credulous.	О, в этих случаях преступник становится иногда неимоверно легкомыслен и легковерен.
"At that point one of the lawyers asked him, as it were incidentally, the most simple question,	И вот тут, совсем как бы нечаянно, следствие вдруг задало ему самый простодушный вопрос:
'Wasn't it Smerdyakov killed him?'	"Да не Смердяков ли убил?"
Then, as we expected, he was horribly angry at our having anticipated him and caught him unawares, before he had time to pave the way to choose and snatch the moment when it would be most natural to bring in Smerdyakov's name.	Так и случилось, чего мы ожидали: он страшно рассердился за то, что предупредили его и поймали врасплох, когда он еще не успел приготовить, выбрать и ухватить тот момент, когда вывести Смердякова будет всего вероятнее.
He rushed at once to the other extreme, as he always does, and began to assure us that Smerdyakov could not have killed him, was not capable of it.	По натуре своей он тотчас же бросился в крайность и сам начал нас изо всех сил уверять, что Смердяков не мог убить, не способен убить.
But don't believe him, that was only his cunning; he didn't really give up the idea of Smerdyakov; on the contrary, he meant to bring him forward again; for, indeed, he had no one else to bring forward, but he would do that later, because for the moment that line was spoiled for him.	Но не верьте ему, это лишь его хитрость: он вовсе, вовсе еще не отказывается от Смердякова, напротив, он еще его выставит, потому что кого же ему выставить как не его, но он сделает это в другую минуту, потому что теперь это дело пока испорчено.
He would bring him forward perhaps next day, or even a few days later, choosing an opportunity to cry out to us,	Он выставит его только, может быть, завтра или даже через несколько дней, приискав момент, в который сам же крикнет нам:
'You know I was more sceptical about Smerdyakov than you, you remember that yourselves, but now I am convinced. He killed him, he must have done!'	"Видите, я сам отрицал Смердякова больше, чем вы, вы сами это помните, но теперь и я убедился: это он убил, и как же не он!"

And for the present he falls back upon a gloomy and irritable denial. Impatience and anger prompted him, however, to the most inept and incredible explanation of how he looked into his father's window and how he respectfully withdrew.	А пока он впадает с нами в мрачное и раздражительное отрицание, нетерпение и гнев подсказывают ему, однако, самое неумелое и неправдоподобное объяснение о том, как он глядел отцу в окно и как он почтительно отошел от окна.
The worst of it was that he was unaware of the position of affairs, of the evidence given by Grigory.	Главное, он еще не знает обстоятельств, степени показаний очнувшегося Григория.
"We proceeded to search him.	Мы приступаем к осмотру и обыску.
The search angered, but encouraged him, the whole three thousand had not been found on him, only half of it.	Осмотр гневит его, но и ободряет: всех трех тысяч не разыскали, разысканы только полторы.
And no doubt only at that moment of angry silence, the fiction of the little bag first occurred to him.	И уж конечно, лишь в этот момент гневливого молчания и отрицания вскакивает ему в голову в первый раз в жизни идея об ладонке.
No doubt he was conscious himself of the improbability of the story and strove painfully to make it sound more likely, to weave it into a romance that would sound plausible.	Без сомнения, он чувствует сам всю невероятность выдумки и мучится, страшно мучится, как бы сделать ее вероятнее, так сочинить, чтоб уж вышел целый правдоподобный роман.
In such cases the first duty, the chief task of the investigating lawyers, is to prevent the criminal being prepared, to pounce upon him unexpectedly so that he may blurt out his cherished ideas in all their simplicity, improbability and inconsistency.	В этих случаях самое первое дело, самая главная задача следствия - не дать приготовиться, накрыть неожиданно, чтобы преступник высказал заветные идеи свои во всем выдающем их простодушии, неправдоподобности и противоречии.
The criminal can only be made to speak by the sudden and apparently incidental communication of some new fact, of some circumstance of great importance in the case, of which he had no previous idea and could not have foreseen.	Заставить же говорить преступника можно лишь внезапным и как бы нечаянным сообщением ему какого-нибудь нового факта, какого-нибудь обстоятельства дела, которое по значению своему колоссально, но которого он до сих пор ни за что не предполагал и никак не мог усмотреть.
We had such a fact in readiness- that was Grigory's evidence about the open door through which the prisoner had run out.	Этот факт был у нас наготове, о, уже давно наготове: это показание очнувшегося слуги Григория об отворенной двери, из которой выбежал подсудимый.
He had completely forgotten about that door and had not even suspected that Grigory could have seen it.	Про эту дверь он совсем забыл, а что Григорий мог ее видеть, и не предполагал.
"The effect of it was amazing.	Эффект вышел колоссальный.
He leapt up and shouted to us,	Он вскочил и вдруг закричал нам:
'Then Smerdyakov murdered him, it was Smerdyakov!' and so betrayed the basis of the defence he was keeping back, and betrayed it in its most improbable shape, for Smerdyakov could only have committed the murder after he had knocked Grigory down and run away.	"Это Смердяков убил, Смердяков!" - и вот выдал свою заветную, свою основную мысль, в самой неправдоподобной форме ее, ибо Смердяков мог убить лишь после того, как он поверг Г ригория и убежал.

When we told him that Grigory saw the door was open before he fell down, and had heard Smerdyakov behind the screen as he came out of his bedroom-Karamazov was positively crushed.	Когда же мы ему сообщили, что Григорий видел отпертую дверь раньше своего падения, а выходя из своей спальни, слышал стонущего за перегородкой Смердякова - Карамазов был воистину раздавлен.
My esteemed and witty colleague, Nikolay Parfenovitch, told me afterwards that he was almost moved to tears at the sight of him.	Сотрудник мой, наш почтенный и остроумный Николай Парфенович, передавал мне потом, что в это мгновение ему стало его жалко до слез.
And to improve matters, the prisoner hastened to tell us about the much-talked-of little bag- so be it, you shall hear this romance!	И вот в это-то мгновение, чтоб поправить дело, он и спешит нам сообщить об этой пресловутой ладонке: так и быть, дескать, услышьте эту повесть!
"Gentlemen of the jury, I have told you already why I consider this romance not only an absurdity, but the most improbable invention that could have been brought forward in the circumstances.	Г оспода присяжные, я уже выразил вам мои мысли, почему считаю всю эту выдумку об зашитых за месяц перед тем деньгах в ладонку не только нелепицей, но и самым неправдоподобным измышлением, которое только можно было приискать в данном случае.
If one tried for a bet to invent the most unlikely story, one could hardly find anything more incredible.	Если б даже искать на пари: что можно сказать и представить неправдоподобнее, - то и тогда нельзя бы было выдумать хуже этого.
The worst of such stories is that the triumphant romancers can always be put to confusion and crushed by the very details in which real life is so rich and which these unhappy and involuntary storytellers neglect as insignificant trifles.	Тут, главное, можно осадить и в прах разбить торжествующего романиста подробностями, теми самыми подробностями, которыми всегда так богата действительность и которые всегда, как совершенно будто бы незначащая и ненужная мелочь, пренебрегаются этими несчастными и невольными сочинителями и даже никогда не приходят им в голову.
Oh, they have no thought to spare for such details, their minds are concentrated on their grand invention as a whole, and fancy anyone daring to pull them up for a trifle!	О, им в ту минуту не до того, их ум создает лишь грандиозное целое - и вот смеют им предлагать этакую мелочь!
But that's how they are caught.	Но на этом-то их и ловят!
The prisoner was asked the question,	Задают подсудимому вопрос:
'Where did you get the stuff for your little bag and who made it for you?'	"Ну, а где вы изволили взять материал для вашей ладонки, кто вам сшил ее?" -
' I made it myself.'	"Сам зашил". -
' And where did you get the linen?'	"А полотно где изволили взять?"
The prisoner was positively offended, he thought it almost insulting to ask him such a trivial question, and would you believe it, his resentment was genuine!	Подсудимый уже обижается, он считает это почти обидною для себя мелочью и, верите ли, искренно, искренно!
But they are all like that.	Но таковы все они.
' I tore it off my shirt.	"Я от рубашки моей оторвал". -