Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.22/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самый яркий и, в то же время самый сложный многоплановый роман Федора Достоевского "Братья Карамазовы" выражает надежды и противоречия своего времени, вечные, непреходящие ценности, заключенные в христианской традиции, религиозные и этические поиски писателя. В основу сюжета положена история одного из товарищей Достоевского по Омскому острогу отставного подпоручика Ильинского, который судился за отцеубийство, и, хотя и не сознался в преступлении, был приговорен к двадцати годам каторжных работ.

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

And you hold your tongue."	Впредь молчи.
And so it was. They did not go away, and Fyodor Pavlovitch promised them a small sum for wages, and paid it regularly.	Так и вышло: они не ушли, а Федор Павлович назначил им жалованье, небольшое, и жалованье выплачивал.
Grigory knew, too, that he had an indisputable influence over his master.	Г ригорий знал к тому же, что он на барина имеет влияние неоспоримое.
It was true, and he was aware of it. Fyodor Pavlovitch was an obstinate and cunning buffoon, yet, though his will was strong enough "in some of the affairs of life," as he expressed it, he found himself, to his surprise, extremely feeble in facing certain other emergencies.	Он чувствовал это, и это было справедливо: хитрый и упрямый шут, Федор Павлович, очень твердого характера "в некоторых вещах жизни", как он сам выражался, бывал, к собственному удивлению своему, весьма даже слабоват характером в некоторых других "вещах жизни".
He knew his weaknesses and was afraid of them.	И он сам знал в каких, знал и боялся многого.
There are positions in which one has to keep a sharp lookout. And that's not easy without a trustworthy man, and Grigory was a most trustworthy man.	В некоторых вещах жизни надо было держать ухо востро, и при этом тяжело было без верного человека, а Григорий был человек вернейший.
Many times in the course of his life Fyodor Pavlovitch had only just escaped a sound thrashing through Grigory's intervention, and on each occasion the old servant gave him a good lecture.	Даже так случалось, что Федор Павлович много раз в продолжение своей карьеры мог быть бит, и больно бит, и всегда выручал Григорий, хотя каждый раз прочитывал ему после того наставление.
But it wasn't only thrashings that Fyodor Pavlovitch was afraid of. There were graver occasions, and very subtle and complicated ones, when Fyodor Pavlovitch could not have explained the extraordinary craving for someone faithful and devoted, which sometimes unaccountably came upon him all in a moment.	Но одни побои не испугали бы Федора Павловича: бывали высшие случаи, и даже очень тонкие и сложные, когда Федор Павлович и сам бы не в состоянии, пожалуй, был определить ту необычайную потребность в верном и близком человеке, которую он моментально и непостижимо вдруг иногда начинал ощущать в себе.
It was almost a morbid condition. Corrupt and often cruel in his lust, like some noxious insect, Fyodor Pavlovitch was sometimes, in moments of drunkenness, overcome by superstitious terror and a moral convulsion which took an almost physical form.	Это были почти болезненные случаи: развратнейший и в сладострастии своем часто жестокий, как злое насекомое, Федор Павлович вдруг ощущал в себе иной раз, пьяными минутами, духовный страх и нравственное сотрясение, почти, так сказать, даже физически отзывавшееся в душе его.
"My soul's simply quaking in my throat at those times," he used to say.	"Душа у меня точно в горле трепещется в эти разы", - говаривал он иногда.
At such moments he liked to feel that there was near at hand, in the lodge if not in the room, a strong, faithful man, virtuous and unlike himself, who had seen all his debauchery and knew all his secrets, but was ready in his devotion to overlook all that, not to oppose him, above all, not to reproach him or threaten him with anything, either in this world or in the next, and, in case of need, to defend him- from whom?	Вот в эти-то мгновения он и любил, чтобы подле, поблизости, пожалуй хоть и не в той комнате, а во флигеле, был такой человек, преданный, твердый, совсем не такой, как он, не развратный, который хотя бы все это совершающееся беспутство и видел и знал все тайны, но все же из преданности допускал бы это все, не противился, главное - не укорял и ничем бы не грозил, ни в сем веке, ни в будущем; а в случае нужды так бы и защитил его, - от кого?
From somebody unknown, but terrible and dangerous.	От кого-то неизвестного, но страшного и опасного.

What he needed was to feel that there was another man, an old and tried friend, that he might call him in his sick moments merely to look at his face, or, perhaps, exchange some quite irrelevant words with him. And if the old servant were not angry, he felt comforted, and if he were angry, he was more dejected.	Дело было именно в том, чтобы был непременно другой человек, старинный и дружественный, чтобы в больную минуту позвать его, только с тем чтобы всмотреться в его лицо, пожалуй переброситься словцом, совсем даже посторонним каким-нибудь, и коли он ничего, не сердится, то как-то и легче сердцу, а коли сердится, ну, тогда грустней.
It happened even (very rarely however) that Fyodor Pavlovitch went at night to the lodge to wake Grigory and fetch him for a moment.	Случалось (но, впрочем, чрезвычайно редко), что Федор Павлович шел даже ночью во флигель будить Григория, чтобы тот на минутку пришел к нему.
When the old man came, Fyodor Pavlovitch would begin talking about the most trivial matters, and would soon let him go again, sometimes even with a jest. And after he had gone, Fyodor Pavlovitch would get into bed with a curse and sleep the sleep of the just.	Тот приходил, и Федор Павлович заговаривал о совершеннейших пустяках и скоро отпускал, иногда даже с насмешечкой и шуточкой, а сам, плюнув, ложился спать и спал уже сном праведника.
Something of the same sort had happened to Fyodor Pavlovitch on Alyosha's arrival.	Нечто в этом роде случилось с Федором Павловичем и по приезде Алеши.
Alyosha "pierced his heart" by "living with him, seeing everything and blaming nothing."	Алеша "пронзил его сердце" тем, что "жил, все видел и ничего не осудил".
Moreover, Alyosha brought with him something his father had never known before: a complete absence of contempt for him and an invariable kindness, a perfectly natural unaffected devotion to the old man who deserved it so little.	Мало того, принес с собою небывалую вещь: совершенное отсутствие презрения к нему, старику, напротив - всегдашнюю ласковость и совершенно натуральную прямодушную привязанность к нему, столь мало ее заслужившему.
All this was a complete surprise to the old profligate, who had dropped all family ties. It was a new and surprising experience for him, who had till then loved nothing but "evil."	Все это было для старого потаскуна и бессемейника совершенным сюрпризом, совсем для него, любившего доселе одну лишь "скверну", неожиданным.
When Alyosha had left him, he confessed to himself that he had learnt something he had not till then been willing to learn.	По уходе Алеши он признался себе, что понял кое-что, чего доселе не хотел понимать.
I have mentioned already that Grigory had detested Adelaida Ivanovna, the first wife of Fyodor Pavlovitch and the mother of Dmitri, and that he had, on the contrary, protected Sofya Ivanovna, the poor "crazy woman," against his master and anyone who chanced to speak ill or lightly of her.	Я уже упоминал в начале моего рассказа, как Григорий ненавидел Аделаиду Ивановну, первую супругу Федора Павловича и мать первого сына его, Дмитрия Федоровича, и как, наоборот, защищал вторую его супругу, кликушу, Софью Ивановну, против самого своего господина и против всех, кому бы пришло на ум молвить о ней худое или легкомысленное слово.
His sympathy for the unhappy wife had become something sacred to him, so that even now, twenty years after, he could not bear a slighting allusion to her from anyone, and would at once check the offender.	В нем симпатия к этой несчастной обратилась во что-то священное, так что и двадцать лет спустя он бы не перенес, от кого бы то ни шло, даже худого намека о ней и тотчас бы возразил обидчику.

Externally, Grigory was cold, dignified and taciturn, and spoke, weighing his words, without frivolity.	По наружности своей Григорий был человек холодный и важный, не болтливый, выпускающий слова веские, нелегкомысленные.
It was impossible to tell at first sight whether he loved his meek, obedient wife; but he really did love her, and she knew it.	Точно так же невозможно было бы разъяснить в нем с первого взгляда: любил он свою безответную, покорную жену или нет, а между тем он ее действительно любил, и та, конечно, это понимала.
Marfa Ignatyevna was by no means foolish; she was probably, indeed, cleverer than her husband, or, at least, more prudent than he in worldly affairs, and yet she had given in to him in everything without question or complaint ever since her marriage, and respected him for his spiritual superiority.	Эта Марфа Игнатьевна была женщина не только не глупая, но, может быть, и умнее своего супруга, по меньшей мере рассудительнее его в делах житейских, а между тем она ему подчинялась безропотно и безответно, с самого начала супружества, и бесспорно уважала его за духовный верх.
It was remarkable how little they spoke to one another in the course of their lives, and only of the most necessary daily affairs.	Замечательно, что оба они всю жизнь свою чрезвычайно мало говорили друг с другом, разве о самых необходимых и текущих вещах.
The grave and dignified Grigory thought over all his cares and duties alone, so that Marfa Ignatyevna had long grown used to knowing that he did not need her advice.	Важный и величественный Григорий обдумывал все свои дела и заботы всегда один, так что Марфа Игнатьевна раз навсегда давно уже поняла, что в советах ее он совсем не нуждается.
She felt that her husband respected her silence, and took it as a sign of her good sense.	Она чувствовала, что муж ценит ее молчание и признает за это в ней ум.
He had never beaten her but once, and then only slightly.	Бить он ее никогда не бивал, разве всего только один раз, да и то слегка.
Once during the year after Fyodor Pavlovitch's marriage with Adelaida Ivanovna, the village girls and women- at that time serfs- were called together before the house to sing and dance.	В первый год брака Аделаиды Ивановны с Федором Павловичем, раз в деревне, деревенские девки и бабы, тогда еще крепостные, собраны были на барский двор попеть и поплясать.
They were beginning "In the Green Meadows," when Marfa, at that time a young woman, skipped forward and danced "the Russian Dance," not in the village fashion, but as she had danced it when she was a servant in the service of the rich Miusov family, in their private theatre, where the actors were taught to dance by a dancing master from Moscow.	Начали "Во лузях", и вдруг Марфа Игнатьевна, тогда еще женщина молодая, выскочила вперед пред хором и прошлась "русскую" особенным манером, не по-деревенскому, как бабы, а как танцевала она, когда была дворовою девушкой у богатых Миусовых на домашнем помещичьем их театре, где обучал актеров танцевать выписанный из Москвы танцмейстер.
Grigory saw how his wife danced, and, an hour later, at home in their cottage he gave her a lesson, pulling her hair a little.	Г ригорий видел, как прошлась его жена, и дома у себя в избе, через час, поучил ее, потаскав маленько за волосы.
But there it ended: the beating was never repeated, and Marfa Ignatyevna gave up dancing.	Но тем и кончились раз навсегда побои и не повторялись более ни разу во всю жизнь, да и Марфа Игнатьевна закаялась с тех пор танцевать.
God had not blessed them with children. One child was born but it died.	Детей им Бог не дал, был один ребеночек, да и тот умер.
Grigory was fond of children, and was not ashamed of showing it.	Григорий же видимо любил детей, даже не скрывал этого, то есть не стыдился выказывать.