Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.22/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самый яркий и, в то же время самый сложный многоплановый роман Федора Достоевского "Братья Карамазовы" выражает надежды и противоречия своего времени, вечные, непреходящие ценности, заключенные в христианской традиции, религиозные и этические поиски писателя. В основу сюжета положена история одного из товарищей Достоевского по Омскому острогу отставного подпоручика Ильинского, который судился за отцеубийство, и, хотя и не сознался в преступлении, был приговорен к двадцати годам каторжных работ.

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"Never mind. If you won't have it, we will," said Fyodor Pavlovitch, beaming. "But stay- have you dined?"	- Все равно подадут, не для тебя, так для нас, -сиял Федор Павлович. - Да постой, ты обедал аль нет?
"Yes," answered Alyosha, who had in truth only eaten a piece of bread and drunk a glass of kvass in the Father Superior's kitchen. "Though I should be pleased to have some hot coffee."	- Обедал, - сказал Алеша, съевший, по правде, всего только ломоть хлеба и выпивший стакан квасу на игуменской кухне. - Вот я кофе горячего выпью с охотой.
"Bravo, my darling!	- Милый! Молодец!
He'll have some coffee.	Он кофейку выпьет.
Does it want warming?	Не подогреть ли?
No, it's boiling.	Да нет, и теперь кипит.
It's capital coffee: Smerdyakov's making.	Кофе знатный, смердяковский.
My Smerdyakov's an artist at coffee and at fish patties, and at fish soup, too.	На кофе да на кулебяки Смердяков у меня артист, да на уху еще, правда.
You must come one day and have some fish soup. Let me know beforehand.... But, stay; didn't I tell you this morning to come home with your mattress and pillow and all?	Когда-нибудь на уху приходи, заранее дай знать... Да постой, постой, ведь я тебе давеча совсем велел сегодня же переселиться с тюфяком и подушками?
Have you brought your mattress? He he he!"	Тюфяк-то притащил? хе-хе-хе!..
"No, I haven't," said Alyosha, smiling, too.	- Нет, не принес, - усмехнулся и Алеша.
"Ah, but you were frightened, you were frightened this morning, weren't you?	- А испугался, испугался-таки давеча, испугался?
There, my darling, I couldn't do anything to vex you.	Ах ты, голубчик, да я ль тебя обидеть могу.
Do you know, Ivan, I can't resist the way he looks one straight in the face and laughs?	Слушай, Иван, не могу я видеть, как он этак смотрит в глаза и смеется, не могу.
It makes me laugh all over. I'm so fond of him.	Утроба у меня вся начинает на него смеяться, люблю его!
Alyosha, let me give you my blessing- a father's blessing."	Алешка, дай я тебе благословение родительское дам.
Alyosha rose, but Fyodor Pavlovitch had already changed his mind.	Алеша встал, но Федор Павлович успел одуматься.
"No, no," he said. "I'll just make the sign of the cross over you, for now. Sit still.	- Нет, нет, я только теперь перекрещу тебя, вот так, садись.
Now we've a treat for you, in your own line, too.	Ну, теперь тебе удовольствие будет, и именно на твою тему.
It'll make you laugh.	Насмеешься.
Balaam's ass has begun talking to us here- and how he talks! How he talks!	У нас валаамова ослица заговорила, да как говорит-то, как говорит!
Balaam's ass, it appeared, was the valet, Smerdyakov.	Валаамовою ослицей оказался лакей Смердяков.
He was a young man of about four and twenty, remarkably unsociable and taciturn.	Человек еще молодой, всего лет двадцати четырех, он был страшно нелюдим и молчалив.

Not that he was shy or bashful. On the contrary, he was conceited and seemed to despise everybody.	Не то чтобы дик или чего-нибудь стыдился, нет, характером он был, напротив, надменен и как будто всех презирал.
But we must pause to say a few words about him now.	Но вот и нельзя миновать, чтобы не сказать о нем хотя двух слов, и именно теперь.
He was brought up by Grigory and Marfa, but the boy grew up "with no sense of gratitude," as Grigory expressed it; he was an unfriendly boy, and seemed to look at the world mistrustfully.	Воспитали его Марфа Игнатьевна и Григорий Васильевич, но мальчик рос "безо всякой благодарности", как выражался о нем Григорий, мальчиком диким и смотря на свет из угла.
In his childhood he was very fond of hanging cats, and burying them with great ceremony.	В детстве он очень любил вешать кошек и потом хоронить их с церемонией.
He used to dress up in a sheet as though it were a surplice, and sang, and waved some object over the dead cat as though it were a censer.	Он надевал для этого простыню, что составляло вроде как бы ризы, и пел и махал чем-нибудь над мертвою кошкой, как будто кадил.
All this he did on the sly, with the greatest secrecy.	Все это потихоньку, в величайшей тайне.
Grigory caught him once at this diversion and gave him a sound beating.	Григорий поймал его однажды на этом упражнении и больно наказал розгой.
He shrank into a corner and sulked there for a week.	Тот ушел в угол и косился оттуда с неделю.
"He doesn't care for you or me, the monster," Grigory used to say to Marfa, "and he doesn't care for anyone.	"Не любит он нас с тобой, этот изверг, - говорил Григорий Марфе Игнатьевне, - да и никого не любит.
Are you a human being?" he said, addressing the boy directly. "You're not a human being. You grew from the mildew in the bath-house. That's what you are," Smerdyakov, it appeared afterwards, could never forgive him those words.	Ты разве человек, - обращался он вдруг прямо к Смердякову, - ты не человек, ты из банной мокроты завелся, вот ты кто..." Смердяков, как оказалось впоследствии, никогда не мог простить ему этих слов.
Grigory taught him to read and write, and when he was twelve years old, began teaching him the Scriptures.	Г ригорий выучил его грамоте и, когда минуло ему лет двенадцать, стал учить священной истории.
But this teaching came to nothing.	Но дело кончилось тотчас же ничем.
At the second or third lesson the boy suddenly grinned.	Как-то однажды, всего только на втором или третьем уроке, мальчик вдруг усмехнулся.
"What's that for?" asked Grigory, looking at him threateningly from under his spectacles.	- Чего ты? - спросил Григорий, грозно выглядывая на него из-под очков.
"Oh, nothing.	- Ничего-с.
God created light on the first day, and the sun, moon, and stars on the fourth day.	Свет создал Г осподь Бог в первый день, а солнце, луну и звезды на четвертый день.
Where did the light come from on the first day?"	Откуда же свет-то сиял в первый день?
Grigory was thunderstruck.	Григорий остолбенел.
The boy looked sarcastically at his teacher.	Мальчик насмешливо глядел на учителя.
There was something positively condescending in his expression.	Даже было во взгляде его что-то высокомерное.
Grigory could not restrain himself.	Григорий не выдержал.

"I'll show you where!" he cried, and gave the boy a violent slap on the cheek.	"А вот откуда!" - крикнул он и неистово ударил ученика по щеке.
The boy took the slap without a word, but withdrew into his corner again for some days.	Мальчик вынес пощечину, не возразив ни слова, но забился опять в угол на несколько дней.
A week later he had his first attack of the disease to which he was subject all the rest of his life- epilepsy.	Как раз случилось так, что через неделю у него объявилась падучая болезнь в первый раз в жизни, не покидавшая его потом во всю жизнь.
When Fyodor Pavlovitch heard of it, his attitude to the boy seemed changed at once.	Узнав об этом, Федор Павлович как будто вдруг изменил на мальчика свой взгляд.
Till then he had taken no notice of him, though he never scolded him, and always gave him a copeck when he met him.	Прежде он как-то равнодушно глядел на него, хотя никогда не бранил и, встречая, всегда давал копеечку.
Sometimes, when he was in good humour, he would send the boy something sweet from his table.	В благодушном настроении иногда посылал со стола мальчишке чего-нибудь сладенького.
But as soon as he heard of his illness, he showed an active interest in him, sent for a doctor, and tried remedies, but the disease turned out to be incurable.	Но тут, узнав о болезни, решительно стал о нем заботиться, пригласил доктора, стал было лечить, но оказалось, что вылечить невозможно.
The fits occurred, on an average, once a month, but at various intervals.	Средним числом припадки приходили по разу в месяц, и в разные сроки.
The fits varied too, in violence: some were light and some were very severe.	Припадки тоже бывали разной силы - иные легкие, другие очень жестокие.
Fyodor Pavlovitch strictly forbade Grigory to use corporal punishment to the boy, and began allowing him to come upstairs to him.	Федор Павлович запретил наистрожайше Григорию наказывать мальчишку телесно и стал пускать его к себе наверх.
He forbade him to be taught anything whatever for a time, too.	Учить его чему бы то ни было тоже пока запретил.
One day when the boy was about fifteen, Fyodor Pavlovitch noticed him lingering by the bookcase, and reading the titles through the glass.	Но раз, когда мальчику было уже лет пятнадцать, заметил Федор Павлович, что тот бродит около шкафа с книгами и сквозь стекло читает их названия.
Fyodor Pavlovitch had a fair number of books- over a hundred- but no one ever saw him reading.	У Федора Павловича водилось книг довольно, томов сотня с лишком, но никто никогда не видал его самого за книгой.
He at once gave Smerdyakov the key of the bookcase.	Он тотчас же передал ключ от шкафа Смердякову:
"Come, read. You shall be my librarian. You'll be better sitting reading than hanging about the courtyard.	"Ну и читай, будешь библиотекарем, чем по двору шляться, садись да читай.
Come, read this," and Fyodor Pavlovitch gave him Evenings in a Cottage near Dikanka.	Вот прочти эту", - и Федор Павлович вынул ему "Вечера на хуторе близ Диканьки".
He read a little but didn't like it. He did not once smile, and ended by frowning.	Малый прочел, но остался недоволен, ни разу не усмехнулся, напротив, кончил нахмурившись.
"Why?	- Что ж?
Isn't it funny?" asked Fyodor Pavlovitch.	Не смешно? - спросил Федор Павлович.
Smerdyakov did not speak.	Смердяков молчал.