Леван Хаиндрава - Очарованная даль

Церодзе, человек деловитый и серьезный, тут же, не откладывая, провел первое собрание команды, и, как Гога ни отнекивался, его выбрали капитаном. Он был этим немало смущен, так как считал, что все ее члены, кроме, может быть, Церодзе, — играют сильнее его.

— Да, но нас всего шестеро, — рассудительно сказал Церодзе, когда первый энтузиазм миновал. — А ведь нужны запасные.

— Сико Илуридзе, кажется, играет. Рост у него подходящий. Можно потренировать.

— Сико — воздух, — отмахнулся старший Лабадзе. — Сегодня придет на тренировку, завтра не придет. Вот у нас на Вэйсайде живет — тоже недавно приехал — Гогичайшвили. Его надо позвать, он играть умеет.

— Послушайте, ребята, — заговорил Карцев, — есть один грузин в ХСМЛ [76] ХСМЛ — Христианский союз молодых людей. . Фамилия какая-то странная, вроде итальянской.

— Джаяни? — спросил Гога.

— Вот-вот, Джаяни. Мы с ним тренировались как-то. Он легкоатлет, но и в волейбол играет прилично. Ростом не вышел, но разыгрывает хорошо, соображает. И техника есть.

— Ну что ж, — согласился Церодзе. — Надо и его привлечь.

Гога скептически молчал. Этого Джаяни он немного знал, когда-то приглашал заходить в общество. Тот и зашел, но держался отчужденно, посидел, помолчал и вскоре ушел. Ему, видимо, было здесь неинтересно, и он сам внимания не привлек. «Ничего в нем грузинского нет, — решил тогда Гога про себя. — Типичный Public school boy. Но сейчас, поразмыслив над словами Карцева, пришел к выводу, что все же надо попытаться еще раз привлечь Джаяни. Ведь для чего существует наш кружок, для чего мы формируем команду? Чтобы объединить грузинскую молодежь, чтобы отвратить ее от денационализации.

Главные вопросы были решены, оставалось получить санкцию правления и деньги, чтоб заказать форму. Это Гога взял на себя. Название возникло как-то само собой — команда Святого Георгия. Подобного рода названия были приняты в Шанхае. В первой лиге играли футболисты колледжа Святого Франсуа-Ксавье. Их команду все называли, опуская слово колледж.

— Да, а где тренироваться будем? — вспомнил наконец о самом главном все тот же Церодзе.

— Ну, это можно устроить, — ответил Карцев. — Я поговорю в РСО. У них две площадки.

— Да ведь ты же там разругался, — напомнил Гога.

— И то верно. Совсем упустил из виду.

— Может быть, снять зал в Христианском союзе молодых людей? — спросил младший Лабадзе. — В Харбине они свой зал сдавали обычно по часам.

— И здесь сдадут, да в неудобное время. Вечерние часы у них все заняты. Своих спортсменов полно.

— Вот что сделаем, — заговорил Церодзе. — Попробую поговорить в Морском ХСМЛ. Я как раз там рядом работаю. Каждый день обедаю: хорошо кормят и недорого. Это на Сычуань род, около канала Сучжоу. Не очень близко, зато наверняка удастся получить удобные часы. Моряки — сами понимаете: придут в порт, им не до спорта. Им другие игры нужны…

— Тоже спорт в своем роде, — философски заметил Карцев.

Все засмеялись.

Дело пошло на лад. Собирались аккуратно, тренировались с большой охотой, даже Джаяни стал ходить регулярно и постепенно втягивался, хотя по-прежнему еще держался особняком: едва кончалась тренировка, он принимал душ и, вежливо попрощавшись со всеми, уходил один. Сблизиться с товарищами по команде ему больше всего мешало то, что он не привык разговаривать по-русски. Отец у него умер, мать была немка, и дома у них говорили по-немецки, а на службе и в ХСМЛ по-английски. Да и компания была у него соответствующая.

Начиналось первенство города. В Шанхае оно проводилось впервые так организованно, потому что игра эта была менее популярна, чем футбол и даже баскетбол. Игры проводились в Христианском союзе молодых людей, и записалось на удивление много команд — двадцать четыре. Их разбили на две подгруппы. Регламент был такой: команды, занявшие первые места в своих подгруппах, разыгрывают между собой звание чемпионов, занявшие вторые места, встретятся для выявления третьего места. Команде Грузинского общества повезло — она попала в более легкую подгруппу.

Как передать чувства Гоги, когда он, осуществив наконец мечту своей жизни, вышел на площадку в составе грузинской команды? Про себя он давно решил, что отдаст все силы, все свое умение игре. Каким бы искусным ни был противник, он будет бороться до последней секунды. Till the bitter end, если уж поражение окажется неизбежным. И проигрыш может быть почетным, но может и бесчестие принести.

— У нас нет своей страны, нет своей армии, в которой мы могли бы проявить себя в настоящем деле, — говорил он взволнованно на последнем, перед началом соревнований, собрании команды. — Мы должны себя проявить хотя бы в спорте. В названии нашей команды звучит имя нашей страны!

Гога и раньше произносил такие пышные тирады, но его слушали сдержанно: кто скептически, кто равнодушно: волейбол это спорт, иногда выиграешь, иногда проиграешь, а он разводит какую-то антимонию. Все равно на первое место мы не тянем. Но после того, как в соревнованиях по настольному теннису (и эта команда была сформирована и принимала участие в городском первенстве) Гога, проигрывая очень сильному китайцу 4:19, в решающей партии взял подряд семнадцать очков и спас не только свою личную встречу, но и принес победу команде в общем зачете — авторитет его неизмеримо вырос. И его призыв теперь воспринимали всерьез, а Джаяни, может быть, потому, что услышал привычную английскую речь, а еще больше оттого, что, воспитанный в английской школе, усвоил скрываемую под личиной суховатой выдержки свойственную этому народу тягу к романтике, повторил:

— The knights of St. George fight till the bitter end! [77] — Рыцари Св. Георгия бьются до последнего! (англ.)

Его начинало заражать Гогино настроение, ему импонировало звучное название команды, ему становились симпатичными экспансивные, жизнерадостные, щедрые, хотя и плохо обеспеченные товарищи по команде — его соотечественники. Ведь немцем он все-таки себя не чувствовал.

А Гога и его товарищи недооценили свои силы. Не без труда, но команда Святого Георгия выигрывала встречи и постепенно обретала уверенность. Когда же победили, да еще в двух партиях сильную китайскую команду Чинанского университета, то поняли, что и за первое место в своей подгруппе можно побороться.

Но также успешно, без единого поражения, шла команда итальянского флота. Гога, Васо, Церодзе, Джаяни и даже Карцев несколько раз ходили смотреть на игру соперников, приглядывались к их сильным и слабым сторонам и единодушно пришли к мнению, что этот орешек им по зубам. Состав у моряков был ровный, команда хорошо организована и физически подготовлена (чего нельзя было сказать про собственную, в которой Жорка Кипиани часто нарушал режим), но игроков класса Карцева и старшего Лабадзе в ней не было.