Александр Дюдин - Сестры

– Да чего ты ревешь, дура?! Ничего с ними не станет. Они же знают свое дело, коли берутся. Я вот не знаю, так и не берусь, – утешал Екатерину рыжий бригадир. «Надо было раньше позаботиться о минерах, – подумала Мария. – Хорошо, нашлись, а если б нет? Все мысли были на строительстве, думала, успею. Хоть бы всё обошлось!»

– Мария Михайловна, сломало!

– Где? – Мария не сразу увидела. Как раз на самой середине реки Мария увидела ободранный ледорез. Тонкой кожурой на ветру мотало жесть. Налетающие льдины рвали в щепки доски с него. «Послать никого не могу: потонут, отвечать буду. Если сейчас же не укрепить, не исправить, разнесет ледорез за несколько минут, а потом снесет опору! – пронеслось в голове, – думать некогда!» Она бросила пальто, схватила мешок, в котором были скобы, топор, молоток, гвозди, и в одной тоненькой белой кофточке и черной узкой юбке прыгнула в лодку. Мужики, побросав телогрейки на землю, посыпались за ней. Оставшиеся на берегу подавали в лодку толстые плахи. – Жесть давай, жесть! – старалась перекричать шум реки Мария. Люди замерли, глядя на смельчаков.

– Ах, шишки еловые! Вот летит глыба, она их раздавит! – кричал Четверяков. Минеры уже мчались по реке, прыгая с льдины на льдину, бежали по белому полю, летевшему на мост. Мужики, стоя в лодке, отчаянно отталкивались от льдин, вертелись с лодкой, в узких просветах воды. Огромное ледяное поле уперлось в сломанный ледорез, они втащили лодку на лед, сдирая кожу с рук. Побежали с плахами, топорами к ледорезу. Он трещал, кряхтел, как человек, на которого навалилась непомерная тяжесть, но стоял! За ними бежала Мария с мешком. Через несколько секунд Мария с двумя мужиками скрылась в ледорезе. Один остался снаружи, подавая им плахи, оглядывался. Льды лезли друг на друга, образовывали затор. Раздался первый взрыв. Люди на берегу видели, как взметнулся столб воды и размельченные куски стали обходить льдину, напиравшую на ледорез. Минер, распластавшийся на снегу, вскочил, перепрыгнул на другое поле, затолкал шашку в щель, зажег шнур, побежал, опять упал. Позади него взметнулся столб воды. А в ледорез подняли последнюю плаху. Вылезли наружу, в несколько рук обшивали жестью ледорез, мелькали топоры, молотки, забивающие скобы.

Прыгая по льдинам, к ним бежал высокий, с широкими костлявыми плечами Егор, неся на руках полушубок. Кто-то крикнул Марии, она обернулась, отчаянно замахала руками, чтоб вернулся! Юркий мужичок уже бежал с толом по их полю.

Все бросились к лодке, столкнули ее в воду. Минер с плеча бил топором рыхлый лед, брызгая водой. Зажег шнур и тоже побежал к ним. Высоко поднялся фонтан воды, лед вздыбился и, разломившись, помчался между опорами. Лодка завертелась, лезла на лед, казалось, вот-вот перевернется, но снова выпрямлялась, ныряя между льдами. Егор бежал к берегу. Но его льдина отошла от других, и он метался на своем пятачке, окруженный водой.

– Егор! – закричала Мария, показывая на идущее на него большое белое поле. Он обернулся, увидел, перепрыгнул на него, упал, стал шарить соскочившие очки. Потом перепрыгнул на другую льдину, еще и еще приближаясь к берегу. Лодку уже вытаскивали из воды.

– Ты сдурела, в одной кофточке поехала! – набросился он на Марию, еще задыхаясь от бега. – Зачем пальто сняла? – а сам укутывал ее полушубком, чтобы она не замерзла.

– В ледорез не пролезла бы в пальто! А если бы лодка перевернулась, пальто утопило бы меня!

– До ледореза еще плыть полчаса! Ты же не одна была, и плахи лежали в лодке.

– Я прыгала в лодку одна!

– А мне сказали, что ледоход начался, и я помчался сюда. Гляжу, ты в одной кофточке сидишь в лодке. Где пальто?

– Не знаю.

– Снял свой полушубок и к тебе!

– Дурной! Тоже мог сорваться, страшно даже подумать!

– А я не думал об этом, я только видел тебя в белой кофточке! – кричали они друг другу через шум ветра и ледохода.

Четыре часа шла битва за мост. Минеры ушли далеко вверх по течению. Там взвивались фонтаны воды от взрывов. Сквозь туман едва были видны маленькие бегающие фигурки мужиков.

В полдень подъехал секретарь райкома. Он вышел из машины, ветер сорвал с него шляпу, и она покатилась к обрыву, он бежал за ней, но ветер подхватывал ее и швырял всё ближе к реке. Какой-то парень наступил на нее и задержал. Секретарь подбежал, поднял, поблагодарил, сбрасывая ударом кисти грязь. Подошел к Марии.

– Как, выдержит? – спросил, показывая глазами на мост.

– Самое страшное, кажется, позади, – кричала Мария, – теперь должен выдержать, минеры спасли!

Лед уже не шел сплошной массой, теперь мужиков всё больше сносило к мосту.

– Надо вывозить минеров с реки, – сказала Мария и направилась к лодке.

– Куда ты? Без тебя не обойдутся? – сердито поймал ее за руку Егор, оттолкнул, прыгнул в лодку. – Ребята, кто со мной? – опустилось двое парней. Снова, рискуя выкупаться в стылой воде, боролись с налетающими на них кусками льда, пробирались к минерам смельчаки. Забрали их в лодку, усталых, мокрых, грязных. Народ сбежался к воде, вытаскивая минеров из лодки, закоченевших, синих, со спутанными волосами (шапки где-то потеряли).

– Гришенька! – повисла молодая баба на плечах парня с чубом, осыпая его поцелуями.

– Потом, потом! – отталкивал ее секретарь райкома. – Быстро все в машину, бегом! – и сам побежал впереди них. Могучий детина остановился перед открытой дверкой.

– Мы же мокрые, грязные, запачкаем!

– Наплевать, вымоем, садись скорее и в баню. Егор Владимирович, поезжайте с ними, возьмите адреса, пока парятся, съездите за чистым бельем, водки прихватите, после бани по стаканчику для профилактики налейте и развезите всех по домам. Мария Михайловна, проследите за их здоровьем. Премировать надо. Герои, ребята! Молодцы! – восхищался он. Ветер косматил его темные с проседью волосы.

Ледорезы выдержали. К вечеру лед поплыл спокойно, реже, мельче. Мария никак не могла согреться, ее знобило. Забралась на теплую печь, укрылась полушубком, но ее колотило так, что зуб на зуб не попадал. Ночью поднялся жар, тяжело дышала, надсадно кашляла, но была счастлива. «Выдержали остальные ледорезы! Стоят опоры! Это главное! Теперь я согласна болеть, умереть, всё, что угодно! Главное – ледорезы выдержали! Опоры стоят!» – повторяла она. Всю ночь бежала по реке, даже не бежала, а летела над ней, падая в горячую воду, от которой шел пар, тонула, задыхалась, а мост качался из стороны в сторону. «Спасите, спасите мост! – хотела крикнуть и не могла от страха. Он валился на нее, летели высоко в разные стороны бревна. – Мост спасите!» – выдавила из себя с усилием и проснулась от ужаса.

– Машенька, милая моя, успокойся! Цел твой мост, – говорил ласково Егор, кладя на лоб мокрое полотенце. – На, выпей таблетку! – она смотрела на него непонимающе, горящим взглядом. Жадно глотала воздух. «Хорошо, что это только сон», – облегченно подумала, когда совсем проснулась.