Фрэнк Маклинн - Чингисхан. Человек, завоевавший мир

Бухара тогда была в числе самых крупных городов исламского мира, одним из ведущих центров научного познания и суфизма; она фактически была близнецом Самарканда, находящегося в 150 милях к юго-востоку. Если Самарканд был политической столицей шаха, то Бухара была его столицей религиозной. Город-крепость занимал территорию тридцать шесть квадратных миль, был обнесен стеной, согласно некоторым знатокам, окружностью сто миль, и это был трехчастный феномен. Он состоял из цитадели окружностью в одну милю, внутреннего города, шахристана, и предместий, называвшихся рабад; цитадель располагалась на внешней стороне внутреннего города [1381] Vambery, Bokhara p. 28; Wolff Mongolen p. 69. . Внутренний город построен на плоской возвышенности и обнесен стеной с семью воротами, самые известные среди них — Базарные, Пряничные и Железные. Религиозная столица империи хорезмшахов славилась мечетями; своей грандиозностью и великолепием особенно выделялись Соборная (построена в 1121 году), Пятницкая и Сирийская мечети [1382] Le Strange, Eastern Caliphate pp. 461–462. . Рабад тоже был обнесен стеной — с одиннадцатью воротами. В Бухаре действовала уникальная ирригационная система со шлюзами, резервуарами и арыками, обеспечивавшими водой и внутренний и внешний город; главный канал назывался Руд-и-зар («река, несущая золото»), и это подтверждает, насколько он был важен для людей. Вода подавалась в дома и для орошения прилегающих к ним садов в богатых предместьях, укрытых кронами огромных деревьев от любопытных взглядов посетителей главного минарета. За стенами города тоже петляли арыки, питавшие водой поля, как в самом городе, так и за его пределами; некоторые каналы были достаточно глубокие и широкие для того, чтобы по ним ходили лодки [1383] Asimov & Bosworth, History of Civilizations iv part 1 p. 265; Barthold, Turkestan p. 88. . Меньше всего внимания комментаторы уделяли муравейникам трущоб, в которых ютилась беднота; ядовитые испарения узких и загаженных улиц портили впечатление от древней красоты города [1384] Frye, Bukhara p. 93; Frye, al-Narshakhi; Barthold, Turkestan pp. 103–104, 112. . Бухара была сказочно богата — благодаря торговле и ремеслам; в исламском мире особым спросом пользовались ковры, текстиль, изделия из меди (знаменитые медные лампы), не говоря уже о дынях. Рядом с Пятницкой мечетью располагалась большая текстильная фабрика, выпускавшая роскошные ткани, экспортировавшиеся в Малую Азию, Сирию и Египет [1385] Eisma, Chinggis Khan p. 86. .

Все это было хорошо известно Чингисхану от шпионов, и он, конечно, размышлял над тем, как употребить богатства Бухары, когда объезжал на коне городские стены, выискивая слабые места в обороне. Шах нагнал в город полчища войск и успел отправить армию для освобождения его от осады. Теоретически Бухара была неприступна, но Чингисхану было известно и об острой межклассовой вражде. В 1207 году народное восстание под предводительством ремесленников чуть не свергло власть феодально-клерикально-патрицианской элиты, если бы шах вовремя не пришел на помощь и не аннексировал город [1386] Barthold, Turkestan p. 424. . Чингисхан рассчитывал использовать и обитателей трущоб как «пятую колонну»; в любом случае, они окажутся полезными, когда настанет время избавлять элиту от несметных состояний. Он питал особую ненависть к бухарским богачам отчасти и по той причине, что им досталось его имущество: они же скупили все серебро и драгоценности, выставленные Иналчуком после ограбления и убийства монгольского каравана в Отраре [1387] Togan, Flexibility and Limitation pp. 54–55; Barthold, Turkestan pp. 354–355. .

Потом началась двенадцатидневная осада. Чингисхан по обыкновению ставил в первых рядах пленников, чтобы уменьшить потери среди своих воинов. Два дня монголы без особого успеха пытались пробить стены, и у тюркского командующего вдруг сдали нервы. Ночью он предпринял вылазку с 20-тысячным войском и едва не ушел, но его настигли на берегу Амударьи (Окса) и перебили все воинство [1388] JB I pp. 102–107; Barthold, Turkestan p. 409. . После этой бойни город капитулировал, лишь около четырехсот верноподданных шаха укрылись в цитадели. Чингисхан приказал заполнить ров вокруг цитадели, подвести тяжелые катапульты и сделать проломы. Но и тогда защитники цитадели смогли продержаться одиннадцать дней. Относительно дат окончательного завоевания Бухары мнения экспертов тоже расходятся; упоминаются и 11 и 15 февраля, но если просчитывать длительность осады по дням, то более вероятна дата 13 февраля [1389] Ibn al-Athir says 11 February (IAA III p. 308) while Juzjani says 15 February (JR II pp. 978–979). Rashid, while giving full details of the siege, mentions no exact date (RT II pp. 245–247). .

Чингисхан решил подвергнуть Бухару показательной каре, чтобы от страха трепетала вся остальная империя шаха. Он выпустил указ, повелевая, чтобы все торговцы, скупившие товары и ценности разграбленного каравана в Отраре, вернули их без какой-либо компенсации или приняли смерть. Кроме того, он обложил особенно большими податями всех богатеев независимо от источников дохода. С помощью соглядатаев Чингисхан насчитал 280 таких персон (190 местных жителей и девяносто чужестранцев) [1390] JR II pp. 976–977; Togan, Flexibility p. 55; Dankoff Wisdom p. 221. . Потом он приказал уйти из города всем жителям независимо от статуса и ранга и лишь в одеяниях, которые имеются на них, чтобы на месте остались только женщины брачного возраста, которых он сразу же отдал солдатне, устроившей оргию массового изнасилования [1391] IAA III p. 209. . Молодых мужчин собрали в загон, чтобы использовать для комплектования «живых щитов» в последующих осадах, а мастеров и ремесленников отправили в Монголию.

Как всегда, противоречиво отображается отношение Чингисхана к религии ислама. Действительно, он казнил духовных лиц и имамов, проповедовавших против него, но все другие истории такого рода — чистейший вымысел [1392] Barthold, Turkestan pp. 409–410. . Одна из таких небылиц повествует о том, как Чингисхан пришел в Соборную мечеть и заявил, что он — ни много ни мало, а «кара Божья», другие — расписывают, как он разрушал мечети, осквернял святыни и священные книги. Чингисхан никогда не позволил бы себе совершать одиозные глупости и давать поводы для пропаганды шаха [1393] Ratchnevsky, Genghis Khan p. 131. . Более правдоподобна история о том, что он, выслушав проповедь об учении ислама в Соборной мечети, согласился с большей частью доктрин, но не мог понять, почему паломники идут в Мекку, если Бог — везде и всюду? [1394] Eisma, Chinggis Khan p. 87.

Страдания жителей Бухары были немыслимые, их унижали, над ними глумились, их убивали просто так, а толстосумов прежде пытали, чтобы узнать, где спрятаны сокровища. Во время осады и сразу же после нее погибло, по меньшей мере, 30 000 человек, хотя здесь обошлось без массовых кровавых расправ, которые рутинно устраивались позднее при захвате других городов [1395] JB I p. 107; d'Ohsson, Histoire I pp. 231–234. . Словно в довершение человеческой драмы возник пожар, поглотивший весь город. Злобные пропагандисты утверждали, что организовал поджог сам Чингисхан, однако более вероятна версия случайного возгорания и молниеносного распространения огня в скученных деревянных трущобах [1396] Spuler, Mongolen in Iran p. 22; Barthold, Turkestan p. 410. . Арабский историк и путешественник Ибн Баттута, посетивший Бухару через столетие после монгольского нашествия, отметил, что город все еще лежал в руинах, будто монголы прошли по нему год назад [1397] Le Strange, Eastern Caliphate p. 463. .