Янко Веселинович - Гайдук Станко

— Нет, нет. Ты тоже пойдешь с нами, — ответил Ногич. — Собирайся!

В мгновение ока все трое были готовы к походу. Подкрепились немного ракией и двинулись в путь.

— Ей-ей, люди добрые, чует мое сердце, что не зря идем туда, — заметил Зека.

— Мое тоже, — сказал Ногич.

Станко шел молча, понурив голову. От сильного волнения сердце его так стучало, словно хотело выскочить из груди. В голове кружился целый рой мыслей…

— Побратим! — воскликнул вдруг Зека.

— Что?

— Что будет, если мы сейчас встретим твоего Лазаря?

— Почему «моего»? Он такой же мой, как и божий. А что будет, то знает один бог. Я не стану тратить на него пулю. Я загрызу его!

— Так и надо! — сказал Ногич. — Если тот, кого ты любил, нанесет тебе кровную обиду, то он становится ненавистнее заклятого врага.

Станко снова опустил голову и снова предался своим думам.

Перед глазами у него стояла Елица. Он представлял ее необычайно живо, хотя с того страшного дня прошло уже много времени. Он ясно видел, как она защищается, не боясь ни гнева отца, ни проклятия матери.

«О девушка, — думал он, — если б я мог позолотить каждое твое словечко! И все равно мое золото было б навозом!»

— Ждите меня у Бездана, — обратился Ногич к спутникам. — А я пойду к священнику…

Ногич ушел. Станко и Зека остались вдвоем.

— А где Бездан?

— Там, — в рассеянности ответил Станко и показал рукой.

— Пошли?

— Ладно.

— Я знаю, чего тебе хочется…

Станко молчал.

— Тебе хочется ее увидеть? Знаю, знаю! Не отпирайся, я ведь твой побратим. Увидим ее.

— Пошли! — нетерпеливо сказал Станко.

— Хорошо, пошли, но будь осторожен!

— Не беспокойся!

И они направились к дому Севича.

Станко летел словно на крыльях. Длинноногий и легкий, Зека едва поспевал за ним.

— Куда ты так несешься?

— Скорей, скорей! У меня какое-то предчувствие. Мне кажется, что сегодня у меня счастливый день. Скорей, побратим!

Они вымокли до нитки, ноги их вязли в раскисшей земле, но они всё бежали и бежали.

Они приблизились к дому как раз в тот момент, когда Елица выходила со двора.

— Это она? — спросил Зека.

Вопрос был излишним. Достаточно было взглянуть на Станко, чтобы все понять.

В первую минуту Станко побледнел. Потом щеки его залил яркий румянец. Зека не получил ответа.

— Куда теперь? — спросил Зека.

Станко стоял как вкопанный, уставившись на Елицу.

Вдруг он сорвался с места. В мгновение ока очутился он перед остолбеневшей от изумления девушкой.

— Елица! Ела!..

Станко схватил ее за обе руки и крепко сжал их.

— Откуда ты?! — спросила девушка, приходя в себя.

— Не мог усмирить свое сердце, пришел повидаться с тобой.

Елица увидела незнакомого человека и побледнела.

— Что с тобой? — забеспокоился Станко.

Елица показала рукой на приближавшегося к ним Зеку.

— Не бойся! Это мой друг, побратим.

— Беги! — шепнул Зека. — Сюда идут!

Не успела Елица оглянуться, как оба они уже были за деревьями.

Мимо Елицы, поздоровавшись с ней, прошла группа крестьян.

Станко подозвал ее к себе.

— Что ты тут делаешь? Отчего у тебя заплаканные глаза?

— Мне некуда идти!

— Как — некуда?!

— Отец выгнал из дому.

— Выгнал?! Значит, отказала Лазарю?

— Да!

Станко подпрыгнул от радости.

«Я так и знал! — воскликнул он в душе. — Неужто она пойдет за Лазаря? Ни за какие богатства не стала б она его женой! Я знал! Слышишь, Ела! Ты настоящая девушка! Я не в обиде на судьбу! Не каждому господь дает такое, что дал мне. Спасибо тебе, боже!»

Он снял шапку и перекрестился.

— Правда? — повернулся он к Елице. — Дядюшка Милош выгнал тебя?

— Да, выгнал! Он велел Ивану засылать сватов, а когда я сказала: «Не пойду», он меня выгнал.

— Он не мучил тебя?

— Нет.

— Не ругал?

— Не ругал.

— Спасибо ему! Не сделай он этого, бог знает, увидел ли бы я тебя.

— Это правда, — вступился в разговор Зека. — Но куда она теперь пойдет?

— В мой дом.

— Что ты сказал? — спросила Елица.

— Ты пойдешь ко мне, и сейчас же…

— А там меня примут?

— Скажи, что я тебя послал…

Алекса сидел у очага, а Петра раздувала огонь под горшком, в котором варился обед, когда Елица перешагнула их порог.

— Бог в помощь! — сказала девушка.

Удивленные старики повернулись к ней.

Елица поцеловала им руки.

— Здрав-ствуй! — Старик заикался от волнения. — Откуда ты?

— Пришла к вам, — промолвила Елица и опустила голову.

— Уже целых три месяца ни один пес не переступал этого порога…

— А я вот пришла…

— Уж не бог ли послал тебя мне в утешение?

Старик заплакал. Вслед за ним залилась слезами и Петра.

— Я пришла… Мне некуда идти. Возьмете меня к себе?

— И ты еще спрашиваешь? Входи! Ты первая ступила в мой дом! Входи! Входи, первое мое доброе утро!

Старик, шатаясь, подошел к девушке, привлек к себе ее голову и поцеловал; Петра сжимала ей обе руки…

— Отец! Мать! — крикнул с порога Станко. Он вихрем подлетел к родителям и стал осыпать поцелуями их дрожащие морщинистые руки.

Старик качнулся, а Петра так и рухнула у стены. Такая большая радость была им уже не под силу.

Расставшись с друзьями, Ногич направился к отцу Милое. Он шел медленно, обдумывая каждое слово, которое скажет ему.

Вот и дом священника. Над дымовой отдушиной спокойно вьется дымок. Ногич опасливо осмотрелся по сторонам и ступил во двор.

Он подошел к двери, прислушался и, убедившись, что в доме никого нет, отворил ее.

Священник был в горнице. В глубокой задумчивости сидел он, прислонившись к спинке стула.

— Бог в помощь! — поздоровался гайдук, входя в горницу.

Священник вздрогнул и покраснел от неожиданности.

— Здравствуй!

— Ты мне нужен, отче, — приветливо сказал гайдук.

— Кто ты? — осведомился священник, вглядываясь в пришельца.

— Не узнаешь?

— Ногич! — воскликнул хозяин вместе с гостем. — Зачем пожаловал?

— Двери священника открыты для каждого! — спокойно ответил гайдук, смерив его взглядом с головы до пят.

— Да… да… — в смущении проговорил священник. — Открыты для каждого, кто нуждается в совете, кто…

— Я пришел не за молитвами и советами, сейчас я сам хочу советовать…

Ногич посмотрел на священника долгим, спокойным взглядом.

— Кому же?

— Тебе, седовласый отче.

— Но мне не нужен советчик…

— Гайдук? Это ничего не значит. Ты тоже даешь советы тем, кто их не просит, — сказал Ногич и засмеялся.

Священник терялся под его долгим, спокойным взглядом.

— И какой же ты желаешь дать мне совет?

— В двух-трех словах его не выскажешь. Нужно сесть и поговорить…