Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том третий

– Ник еще строит установку, – она надеялась, что юноша промолчит о своей идее на защите диссертации, – сейчас это может показаться безумием, но у него все получится, – в дверь кто-то поскребся. Ирена крикнула: «Открыто!».

Парень в полувоенной форме хаки, в темных очках, гонял во рту жвачку:

– Власть меняет человека, – Ирена вспомнила фото из папки, – он едва закончил первый курс, он еще молод, – Ирена поднялась:

– Вы из новой смены, – охранники работали в трех группах, – в тюрьме все в порядке?

Камеры снабдили жучками, разговоры заключенных записывали на магнитофон, но Ирена не слушала болтовню парней:

– Сейчас они ничего интересного не скажут, – напомнила себе девушка, – они в шоке после так называемого ареста, – охранник уважительно отозвался:

– Да, мэм, – на поясе парня висела полицейская дубинка, – вы уходите? – Ирена подхватила сумку:

– У меня дела. Профессор Зимбардо появится через час, – она подмигнула парню, – всего хорошего, – охранник замялся:

– Но что нам делать, мэм? – Ирена подняла бровь:

– Вы слышали вчерашний инструктаж. Вы должны обеспечивать безопасность тюрьмы и следить, чтобы заключенные вели себя подобающим образом, – она вышла в душный коридор, – любыми способами, – охранник переспросил: «Любыми, мэм?». Ирена подтвердила:

– Любыми. Всего хорошего, профессор скоро придет, – за ее спиной раздалась трель полицейского свистка, сменившаяся воем сирены. Ирена беззаботно взбежала по лестнице.

Раскаленный ветер завивал песчаные смерчи вокруг домиков гофрированного алюминия. В восемь утра термометр показал почти сто градусов тепла. Вентилятор, вращавшийся под потолком безлюдной столовой, не справлялся с жарой. Знакомый Ирене посланец армии, разбудивший ее к завтраку, развел руками:

– На базе проходят эксперименты, – туманно заметил он, – энергия требуется ученым и конструкторам. Не беспокойтесь, в комнате для ваших интервью, – так он называл встречи Ирены с высадившимися на Луну астронавтами, – стоит кондиционер.

Машина привезла Ирену в калифорнийскую пустыню вечером. В форде затемнили стекла, но Ирена разобрала острый блеск соляных кристаллов. Они ехали по берегу высохшего озера. Вдалеке ей почудился шум:

– Здесь испытывают новую технику, – хмыкнула Ирена, – но мне ничего не покажут, – ее и не интересовали самолеты или ракеты:

– Машины только машины, – она листала папку с ярлычком «Темная сторона Луны», – без человека они бесполезна, а человеком можно управлять, – Ирена напомнила себе об осторожности. Она не хотела вызывать подозрений ФБР или армии. Пока ее считали человеком с экстрасенсорными, как писали в документах, способностями. Профессор Зимбардо однажды заметил:

– Особая чуткость к эмоциям важна для психолога. Ваша эмпатия пратически уникальна, – Ирена смущенно улыбнулась, – но такое погружение в пациента грозит неизбежным выгоранием, – Ирена не боялась выгорания. Эмоции окружающих ее не интересовали:

– Вернее, настолько, насколько это важно для меня, – девушка насторожилась, – нет, мне все показалось, – Эдвардс находился в ста милях к северу от Пасадены. В университете Ирена редко тратила силы на контроль Ника:

– Мне незачем, – поняла девушка, – он почти всегда думает обо мне. Но сейчас происходит что-то другое, – она не могла понять, что именно. На втором курсе Ирена работала с психически больными людьми:

– Словно рядом опять кто-то из них, – девушка даже оглянулась, – я слышу белый шум, – Ирена не могла читать, как она это называла, сумасшедших:

– Иногда это случается и с нормальными, – девушка нахмурилась, – бабушка предупредждала меня. Но с Ником все в порядке, в пятницу мы увидимся и больше никогда не расстанемся.

Она собиралась закончить работу с астронавтами до пятницы. Машины у Ирены не было, однако девушка хотела попросить армию подбросить ее до ближайшего городка, Калифорния-Сити. В ее саквояже лежало свидельство о рождении и водительская лицензия:

– Нам с Ником не надо колец и другой ерунды, – Ирена блаженно зажмурила глаза, – мы поженимся в Лас-Вегасе, снимем номер в мотеле и поиграем в рулетку, – Ирена не нуждалась в деньгах, но лишние средства, по ее мнению, никогда не помешали бы:

– Учитывая, что мать оставила меня на улице, – она еще злилась на покойную Дебору, – на весь мой трастовый фонд едва можно купить студию на Манхэттене, – Ирена намеревалась остаться в Калифорнии, рядом с Ником:

– Мы никому не нужны, – пришло ей в голову, – поэтому мы потянулись друг к другу. На меня не обращали внимания, я была младшей в семье, и Ник вырос, как трава. Но я обещаю, что с нашими детьми такого не случится, – на мнение семьи Ирене было наплевать:

– Тетя Марта удачно избавила меня от бабушки, – она улыбнулась, – но я не собираюсь спрашивать у нее разрешения на свадьбу с Ником. Мы совершеннолетние, наша жизнь никого не касается. Мир скоро станет другим благодаря нам…

Страницы папки зашуршали. Мистер Браун, как он представился Ирене, кашлянул:

– Фотографии феномена оказались засвеченными, однако астронавты подробно его описали. Мы сделали рисунок предполагаемой аномалии, однако мы сомневаемся, что место вообще существует, – Ирена увидела хорошо знакомый ей круг скал, – надо во всем разобраться, мисс Эбби. Может быть, случилась галлюцинация, хотя в лунном ровере было двое астронавтов, – стекла в окнах столовой задрожали от низкого гула:

– Ракета, – поняла Ирена, – они устраивают пробный запуск, – девушка захлопнула папку: «Разберемся, мистер Браун».

Маршрут лунного ровера отметили на карте красным карандашом:

– Это место нашей посадки, мэм, – уважительно сказал капитан миссии, Дэвид Скотт, – а здесь мы с Джеймсом видели аномалию, – карты Луны разложили на привинченном к полу алюминиевом столе. Несмотря на обещанный кондиционер, комнатка нещадно раскалилась. Помня русскую пословицу, на официальные встречи Ирена одевалась консервативно:

– Мне никто не дает восемнадцати лет, – струйка пота поползла между острых лопаток под белой блузкой, – я выгляжу старше и разговариваю, как университетский преподаватель…

Ирена невольно позавидовала настоящим университетским преподавателям, расхаживающим сейчас по Стэнфорду в шортах и сандалиях:

– И без лифчиков, – Ирена тоже обходилась без белья, – они и в аудиторию приходят, в чем Бог послал, но я такого себе позволить не могу, – она носила скромный костюм светлого льна. Судя по всему, астронавты считали ее очередным работником НАСА:

– Они болтаются на базе больше двух недель, – хмыкнула Ирена, – они устали от допросов, – именно так Ирена думала о здешних разговорах, – и хотят увидеть семьи, – так называемый мистер Браун объяснил ей, что астронавты официально считались проходящими карантин: