Александр Куприн - Поединок - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Александр Куприн - Поединок - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Русская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Поединок - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Куприн - Поединок - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Поединок - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Александр Куприн, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Повесть Куприна "Поединок" - одно из самых известных и, пожалуй, лучшее произведение писателя. В "Поединке", основанном на воспоминаниях автора о его военной службе, создана правдивая картина армейских будней и вместе с тем рассказана проникновенная история любви, ставшая историей победы человеческого духа.
Поединок - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Поединок - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Куприн
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| Moreover, we have those who, silently despising such old wives' fables and puerilities, cross the threshold of death. | Мы - не сильные. |
| Others again picture the empire of the grave as a cold, dark, bare room. | Когда мы думаем, что будет после нашей смерти, то представляем себе пустой холодный и темный погреб. |
| No, my friend, there is no such future state. | Нет, голубчик, все это враки: погреб был бы счастливым обманом, радостным утешением. |
| In death there is neither cold, nor darkness, nor space, nor even fear-nothing but absolute annihilation." | Но представьте себе весь ужас мысли, что совсем, совсем ничего не будет, ни темноты, ни пустоты, ни холоду... даже мысли об этом не будет, даже страха не останется! Хотя бы страх! Подумайте! |
| Romashov shipped his oars, and it was only by observing the green shore gently stealing by that one could tell that the boat was moving onwards. | Ромашов бросил весла вдоль бортов. Лодка едва подвигалась по воде, и это было заметно лишь по тому, как тихо плыли в обратную сторону зеленые берега. |
| "Yes-annihilation," Romashov repeated slowly, in a dreamy tone. | - Да, ничего не будет, - повторил Ромашов задумчиво. |
| "But why cudgel your brains over this? Gaze instead at the living landscape around you. How exquisite is life!" shouted Nasanski, with a powerful and eloquent gesture. | - А посмотрите, нет, посмотрите только, как прекрасна, как обольстительна жизнь! -воскликнул Назанский, широко простирая вокруг себя руки. |
| "Oh, thou beauty of the Godhead-thou infinite beauty! | - О, радость, о, божественная красота жизни! |
| Look at this blue sky, this calm and silent water, and you will tremble with joy and rapture. Look at yon water-mill far in the distance, softly moving its sails. Look at the fresh verdure of the bank and the mischievous play of the sunbeams on the water. | Смотрите: голубое небо, вечернее солнце, тихая вода - ведь дрожишь от восторга, когда на них смотришь, - вон там, далеко, ветряные мельницы машут крыльями, зеленая кроткая травка, вода у берега - розовая, розовая от заката. |
| How wonderfully lovely and peaceful is all this!" | Ах, как все чудесно, как все нежно и счастливо! |
| Nasanski suddenly buried his face in his hands and burst out weeping; but he recovered his self-possession immediately, and, without any shame for his tears, he went on to say, while looking at Romashov with moist, glistening eyes: | Назанский вдруг закрыл глаза руками и расплакался, но тотчас же он овладел собой и заговорил, не стыдясь своих слез, глядя на Ромашова мокрыми сияющими глазами: |
| "No, even if I were to fall under the railway train, and were left lying on the line with broken and bleeding limbs, and any one were to ask me if life were beautiful, I should none the less, and even by summoning my last remains of strength, answer enthusiastically, | - Нет, если я попаду под поезд, и мне перережут живот, и мои внутренности смешаются с песком и намотаются на колеса, и если в этот последний миг меня спросят: "Ну что, и теперь жизнь прекрасна?" - я скажу с благодарным восторгом: |
| ' Ah, yes, even now life is glorious.' | "Ах, как она прекрасна!" |
| How much joy does not sight alone give us, and so, too, music, the scent of flowers, and woman's love? | Сколько радости дает нам одно только зрение! А есть еще музыка, запах цветов, сладкая женская любовь! |
| And then the human understanding: thought which alone is our life's golden sun-the eternal source of noble pleasure and imperishable bliss. | И есть безмернейшее наслаждение - золотое солнце жизни, человеческая мысль! |
| Yurochka-pardon me calling you so, my friend"-Nasanski held out his trembling hand to Romashov as though entreating forgiveness-"suppose you were shut up in prison, and you were doomed all your life to stare at crumbling bricks of the wall of your cell-no, let us suppose that in your prison dungeon there never penetrated a ray of light or a sound from the outer world. Well, what more? | Родной мой Юрочка!.. Простите, что я вас так назвал. - Назанский, точно извиняясь, протянул к нему издали дрожащую руку. - Положим, вас посадили в тюрьму на веки вечные, и всю жизнь вы будете видеть из щелки только два старых изъеденных кирпича... нет, даже, положим, что в вашей тюрьме нет ни одной искорки света, ни единого звука - ничего! |
| What would that be in comparison with all the mysterious terrors of death? | И все-таки разве это можно сравнить с чудовищным ужасом смерти? |
| Yet if thought, memory, imagination, the spirit's faculty of creation remained, you would not only be able to live, but even find moments of enthusiasm and the joy of life." | У вас остается мысль, воображение, память, творчество - ведь и с этим можно жить. И у вас даже могут быть минуты восторга от радости жизни. |
| "Yes, life is priceless," exclaimed Romashov, interrupting him. | - Да, жизнь прекрасна, - сказал Ромашов. |
| "It's magnificent," Nasanski went on to say hotly, "yet people wish two rational creatures to kill each other for a woman's sake, or to re-establish their so-called honour! But who is it then he kills?-this miserable living clod of earth that arrogates to himself the proud name of man? Is it himself or his neighbour? | - Прекрасна! - пылко повторил Назанский. - И вот два человека из-за того, что один ударил другого, или поцеловал его жену, или просто, проходя мимо него и крутя усы, невежливо посмотрел на него, - эти два человека стреляют друг в друга, убивают друг друга. Ах, нет, их раны, их страдания, их смерть - все это к черту! Да разве он себя убивает - жалкий движущийся комочек, который называется человеком? |
| No, he kills the gracious warmth and lifegiving sun, the bright sky, and all nature with its infinite beauty and charm. | Он убивает солнце, жаркое, милое солнце, светлое небо, природу, - всю многообразную красоту жизни, убивает величайшее наслаждение и гордость - человеческую мысль! |
| He kills that which never, never, never will return. | Он убивает то, что уж никогда, никогда, никогда не возвратится. |
| Oh, what madmen!" | Ах, дураки, дураки! |
| Nasanski ceased, shook his head sorrowfully, and collapsed. | Назанский печально, с долгим вздохом покачал головой и опустил ее вниз. |
| The boat glided into the reeds. | Лодка вошла в камыши. |
| Romashov again took the oars. | Ромашов опять взялся за весла. |
| High, hard, green stalks bowed slowly and gravely, gently scraping the boat's gunwale. | Высокие зеленые жесткие стебли, шурша о борта, важно и медленно кланялись. |
| Amid the tall rushes there was shade and coolness. | Тут было темнее и прохладнее, чем на открытой воде. |
| "What shall I do?" asked Romashov, scowling and angry. | - Что же мне делать? - спросил Ромашов мрачно и грубовато. |
| "Shall I enter the reserves? | - Уходить в запас? |
| Where shall I go?" | Куда я денусь? |
| Nasanski looked at him with a gentle smile. | Назанский улыбнулся кротко и нежно. |
| "Listen, Romashov, and look me straight in the face-that's right. | - Подождите, Ромашов. Поглядите мне в глаза. Вот так. |
| No, don't turn away, look at me, and answer on your honour and conscience. | Нет, вы не отворачивайтесь, смотрите прямо и отвечайте по чистой совести. |
| Do you really think that you are now serving any good, useful, and reasonable purposes? | Разве вы верите в то, что вы служите интересному, хорошему, полезному делу? |
| I know you much better than all the rest-yes, I know your inmost soul, and I know you do not think so." | Я вас знаю хорошо, лучше, чем всех других, и я чувствую вашу душу. Ведь вы совсем не верите в это. |
| "No," replied Romashov, in a firm voice, "you are right. | - Нет, - ответил Ромашов твердо. |
| But what will become of me?" | - Но куда я пойду? |
| "Well, be calm. | - Постойте, не торопитесь. |
| Only look at our officers. | Поглядите-ка вы на наших офицеров. |
| Oh, I'm not talking now of the fops of the Emperor's lifeguards who dance at the Court balls, talk French, and are kept by their parents or by their more or less lawful wives. | О, я не говорю про гвардейцев, которые танцуют на балах, говорят по-французски и живут на содержании у своих родителей и законных жен. |
| No, I'm thinking of ourselves-poor officers in the line who, nevertheless, constitute the very 'pick' of the irresistible and glorious Russian Army. What are we? | Нет, подумайте вы о нас, несчастных армеутах, об армейской пехоте, об этом главном ядре славного и храброго русского войска. |
| Well, mere fag-ends-le beau reste, despised pariahs; at best the sons of poor, poverty-stricken infantry Captains, ruined in body and soul, but for, by far, the most part consisting of collegians, seminarists, etc., who have failed. | Ведь все это заваль, рвань, отбросы. В лучшем случае - сыновья искалеченных капитанов. В большинстве же - убоявшиеся премудрости гимназисты, реалисты, даже неокончившие семинаристы. |
| Look, for instance, at our regiment. | Я вам приведу в пример наш полк. |
| What are they who remain for any time in the service? | Кто у нас служит хорошо и долго? |
| Poor devils burdened with large families, veritable beggars ready for every villainy and cruelty-ah, even for murder-and are not even ashamed of abstracting the poor soldier's scanty pay so that, at any rate, cabbage soup may not be lacking on their table at home. | Бедняки, обремененные семьями, нищие, готовые на всякую уступку, на всякую жестокость, даже на убийство, на воровство солдатских копеек, и все это из-за своего горшка щей. |
| Such an individual is commanded to shoot. Whom? And for what? | Ему приказывают: стреляй, и он стреляет, - кого? за что? Может быть, понапрасну? |
| It is all the same to him. | Ему все равно, он не рассуждает. |
| He only knows that at home there are hungry mouths, dirty, scrofulous, rickety children, and with dull countenance he splutters, like another woodpecker, his eternal, unvarying answer, | Он знает, что дома пищат его замурзанные, рахитические дети, и он бессмысленно, как дятел, выпуча глаза, долбит одно слово: |
| ' My oath.' | "Присяга!" |
| And if there's a spark of ability or talent in any one, it is extinguished in schnapps. | Все, что есть талантливого, способного, -спивается. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Поединок - английский и русский параллельные тексты", Александр Куприн
Книги похожие на "Поединок - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.