Луиза Олкотт - Старомодная девушка [litres]

– Когда я раньше слушала про мисс Миллз, мне казалось, ей до смерти надоело шитье благотворительных нижних юбок, шапочек и всего прочего, – сказала Фан.

– Мисс Миллз много чем еще занимается, кроме шитья, – объяснила подруга. – Люди приходят к ней со своими бедами, и она оказывает им самую разную помощь: покупает мыло, готовит похлебку для бедных, утешает живых и шьет погребальные саваны для мертвых. Когда жизнь бедняков проходит перед твоими глазами, это производит куда большее впечатление, чем книги или спектакли.

– Как ты выносишь все это? Скверные запахи, стоны больных, грязь? Ну, все, что сопутствует безысходной бедности? – поежилась Фан.

– Все не так уж страшно, – ответила Полли. – Раскрой глаза и уши и увидишь в их жизни много прекрасного, а заодно и почувствуешь благодарность за то, что имеешь. Я каждый раз чувствую себя богатой, благополучной, и мне изо всех сил хочется чем-то помочь этим бедным душам.

– Чудесная моя Полли, – Фан нежно пожала руку подруги. Про себя она размышляла: нет ли какой-то иной причины, от которой подруга так изменилась?

– Мисс Миллз и Джейн ты уже видела. А сейчас познакомишься с еще двумя моими друзьями, – остановилась Полли возле высокого дома. – Ребекка Джеффри, – продолжала она, когда поднимались вверх по лестнице. – Необычайно талантливая девушка. Не позволяет нам называть ее гениальной, но, полагаю, ее ждут успех и слава. Очень скромная и целиком сосредоточена на работе. Она скульптор, а ее подруга Бесс Смолл – гравер, делает очаровательные картинки. Обе заботятся друг о друге, как Дамон и Пифиас из греческого мифа о нерушимой дружбе. Здесь их студия, в ней они и работают, и живут, и всем делятся поровну. Они одни в целом мире, но счастливы своей независимостью и свободой, как птицы. Их ничто не может разлучить.

– Если только возлюбленный между ними не встанет. Тогда, полагаю, их дружба недолго продлится, – многозначительно хмыкнула Фанни.

– А я полагаю, она и такое выдержит, – возразила ей Полли. – Вот увидишь их и сама убедишься.

Она постучалась в дверь, к которой были прикреплены две скромные карточки с именами обитательниц студии.

– Войдите! – крикнули изнутри.

Полли и Фан оказались в большой, но скудно обставленной комнате, сквозь застекленную крышу в нее лился свет. Одна из хозяек, высокая кудрявая, коротко стриженная девушка с изящной посадкой головы, стояла в огромном заляпанном глиной фартуке перед большой скульптурой. Вторая, хрупкая большеглазая блондинка, устроилась за столом в другой части студии, ловко рисуя что-то маленькими резцами на деревянной дощечке.

– Привет, Бекки, Бесс! Как дела? Это моя подруга Фанни Шоу. Мы с ней вышли немного проветриться и решили заглянуть к вам. Не отвлекайтесь, продолжайте работать, а мы, лентяйки, на вас поглазеем.

Обе девушки подняли глаза и с улыбками кивнули гостям. Бесс усадила Фан в единственное кресло, а Бекки, окинув ее и Полли острым взглядом художницы, вновь взялась за работу.

– Вот ты-то мне сейчас и нужна, Полли, – сказала она. – Сядь и вытяни руку, а то я никак не могу правильно вылепить мышцы, – она похлопала по рельефной руке скульптуры, которую благоговейно рассматривала Фан.

– Как у тебя продвигается? – расспрашивала Полли, снимая накидку и закатывая рукава, как будто собираясь заняться стиркой.

– Медленно, – отозвалась Бекки. – Постепенно созревает идея, а руки следуют за ней. Но кое-что получается. Как тебе кажется? – она сняла мокрую тряпку с головы скульптуры.

– Она прекрасна! – с восхищением воскликнула Фан.

– А вот интересно, кем она тебе кажется? – спросила Ребекка, остро взглянув на нее.

– Не знаю, что именно ты задумала вылепить: богиню, музу, саму судьбу, – но женщина эта прекраснее, выразительнее, значительнее и красивее всех, которых я когда-либо видела, – медленно проговорила Фанни.

Ребекка широко улыбнулась, Бесс, оторвавшись на миг от своей гравюры на дереве, одобрительно кивнула Фан, а Полли захлопала в ладоши.

– Горжусь, Фан, твоей проницательностью. Сразу схватила самую суть идеи. Думаю, Бекки не будет против, если я сейчас тебе расскажу. Однажды мы говорили о том, какой станет женщина в будущем. Бекки сказала, что скоро покажет нам свой идеал. Вот ее-то сейчас ты и видишь. Да, она больше, красивее, значительнее, чем любая из нас, но в то же время она живая, полна чувств и мыслей. Смотри, как широк ее умный лоб. Линия рта отражает волю и нежность. Взгляд полон мысли и самых глубоких чувств. Эта женщина – умная собеседница, она следует своему призванию и при этом способна оставаться душой домашнего очага. Но мы ломаем головы, какой символ вложить ей в руку.

– Дайте ей скипетр – из нее выйдет великолепная королева, – предложила Фан.

– Не то, – покачала головой Бекки. – Женщин издавна называют королевами, но это пустые слова.

– Ну, сейчас все меняется, – неуверенно сказала Фан.

– А если она будет держать мужскую руку? Пусть это будет символом, что мужчина – ее опора? – спросила Полли, которая всегда находила поддержку у отца и братьев.

– Нет, – сказала Ребекка. – Эта женщина сама добивается своих целей.

– Ах, так она будет сильной духом? – высокомерно усмехнулась Фанни.

– Да, – серьезно подтвердила Бекки. – Сильной духом, сердцем и телом. Вот почему я придала ей такую внушительную форму, сделала выше обычных женщин, несчастных, забитых, обиженных жизнью. Сила и красота должны идти рядом. Ее плечи, – указала она на скульптуру, – вынесут тяжесть, руки созданы для работы, а губы – для слов посерьезнее, чем сплетни и жеманные фразы.

– Дай ей в руки ребенка, Бекки, – сказала Бесс.

– Слишком узко, – мотнула головой та. – Она не просто мать или няня.

– Ну так дайте ей избирательную урну! – раздался вдруг новый голос, и девушки обернулись к сидевшей на диване женщине, которая вошла, пока они рассматривали скульптуру.

– Об этом я уже думала, Кейт, – откликнулась Бекки. – Урна действительно будет у ног скульптуры, вместе с иглой, ручкой и палитрой, – перечислила она. – Все это будет символизировать различные женские способности и право реализовывать их по своему усмотрению. А у тебя как дела? – она протянула вновь прибывшей испачканную в глине руку.

– Отличная новость. Анна едет в Италию, – сообщила Кейт и от избытка эмоций подкинула в воздух капор.

– Как ей удалось? Кто ее повезет? Она что, неожиданно получила наследство? – раздались девичьи голоса.

– Это такое счастливое стечение обстоятельств, но наша Анна заслужила его, как никто другой, – объяснила Кейт. – Ведь об этом она мечтала. Работала и надеялась на счастливый шанс. И вот миссис Бартон пригласила ее поехать вместе с ней в Италию. Подумайте, как Анне повезло. Какие возможности перед ней откроются, сколько она всего постигнет. А главное, как прекрасно все сложилось. Миссис Бартон ничего не требует взамен, кроме компании. Просто берет ее в качестве друга. Конечно, Анна готова ради нее пройти сквозь огонь и воду. Правда чудесно?