Татьяна Ревяко - Тюрьмы и наказания: Инквизиция, тюрьмы, телесные наказания, казни

Особый интерес я проявляла к узницам, приговоренным к пожизненному заключению. При мне их было 6 человек, из них три — жены американских солдат… Две «пожизненные» убили своих мужей, когда жили с ними на военных базах за рубежом, третья сидела по обвинению в убийстве троих своих детей, совершенном в состоянии временного умопомешательства. Это жуткое преступление случилось на американской военной базе в Эритрее. Этих женщин судили военные трибуналы, хотя все они были гражданские лица, а одна — английская подданная. Впоследствии Верховный суд США вынес решение о несоответствии этих приговоров конституции и распорядился доставить обвиняемых в Америку для пересмотра их дел в гражданских судах. Одна из преступниц была дочерью генерала. Когда их увозили из Олдерсока, никто не завидовал им, а особенно молодой детоубийце, чей муж приехал за ней с их четвертым ребенком — чудом уцелевшей маленькой девочкой. Заключенные постарше комментировали это событие репликами вроде следующей: «Уж лучше бы я убила своего старого мужа. По крайней мере скорее бы выбралась отсюда!»

Немало разговоров было вокруг другой «пожизненной». Эта женщина ухитрилась стать женой целой дюжины солдат, чтобы получать с них деньги по аттестатам. «Как это нам не пришло в голову такое?» — шутили заключенные…

Эрни Холландс — автор книги «ПОЙМАН, ЧТОБЫ БЫТЬ СВОБОДНЫМ», вышедшей в издательстве «Мастерс Фаундейшен» в 1993 г.

Автор этой книги провел в тюрьмах Канады и США в общей сложности 20 лет. Родился он в 1930 г. в Галифаксе (пров. Новая Шотландия, Канада). Еще будучи ребенком, начал воровать. Был отправлен на перевоспитание в трудовую школу Галифакса.

С этого момента началось его знакомство в тюрьмой, т. к. трудовая школа фактически была колонией для несовершеннолетних преступников. Из нее Эрни Холланде неоднократно совершал побеги (в последний раз в 1946 г.). Так началась его жизнь, полная скитаний.

Эрни Холландс становится уголовником-рецидивистом, патологическим вором, грабителем банков. Во время одного из ограблений он стрелял в полицейского. Холландс неоднократно оказывался в различных тюрьмах Канады и США, из которых несколько раз совершал побеги. Окалла, Оттава, Гвелф, Кингстон, Детройт, Лос-Анджелес, Дочестер, Миллхейван… В тюрьме Кингстон в момент душевной депрессии он совершил попытку самоубийства.

Пройдя путь вора-рецидивиста, Эрни Холланде нашел в себе силы вырваться из замкнутого круга «ограбление — отсидка». Поворотным моментом в его жизни стала переписка, а потом и встреча с владельцем спортивного магазина, евангелистом Грантом Бейлеем. До этой встречи религией Эрни Холландса, по его словам, была прибыль, а его Богом — долларовая купюра. Жизнь для него потеряла всякий смысл.

Под влиянием Бейлея Эрни Холланде стал верующим человеком. 12 марта 1975 г., находясь в камере тюрьмы Миллхейвен, во время ночной молитвы Эрни увидел, по его словам, Иисуса Христа, стоящего рядом с ним.

Вот как он сам говорит об этом: «Я открыл глаза и увидел Иисуса Христа, Сына Господня, стоящего рядом со мной. В этом чудодейственном видении Он положил руку Свою на мое левое плечо — я почувствовал Его прикосновение, — и Он сказал мне три вещи:

— Я рад, что ты не убил того полицейского.

Говоря это, Он мягко улыбнулся мне.

— Ты избавлен от всех прежних прегрешений, — сказал Он, сопровождая слова Свои движением рук Своих.

— Ты можешь все начать с начала.

Видение закончилось. Он исчез.

И с этого исключительного момента я перестал быть пленником себя самого. Перестал быть насекомым. Перестал быть беглецом. Мои грехи, мои преступления, мое фальшивое прошлое внезапно удалились от меня так далеко, как восток от запада. Силой Господней я, наконец-то, был свободен, наконец-то, удовлетворен, наконец-то, счастлив, — все это ранее было для меня недостижимо!»

После досрочного освобождения в 1976 г. из Джойс-вилльской тюрьмы Эрни Холланде стал евангелистским проповедником. Со своими проповедями он выступает в церквях, по телевидению, по радио в Канаде, США, странах Африки и Европы.

Книга Эрни Холландса — это повесть о его жизни и перерождении.

Приводим несколько выдержек из нее, в которых описываются тюрьмы Канады и США, где довелось побывать автору.

Окалла — это большая тюрьма, известная своим насилием. Расположена недалеко от Ванкувера…

Огромное уродливое четырехэтажное здание-ящик с толстыми стенами и зарешеченными окнами и являлось тюрьмой Окалла. От вида этой уродины мце стало плохо. Сначала меня отвели в подвал, где сфотографировали и сняли отпечатки пальцев. Потом меня раздели, отправили в душ, причем заставили мыться щелочным мылом, обладающим удушающим запахом. Мыло должно было убить потенциально возможных насекомых, в том числе вошь. Меня постригли под нулевку. Тюремный работник выдал мне зубную щетку, небольшую коробочку с зубным порошком, мыло, полотенце, бритву и помазок для бритья. Я также получил пакет табака и бумагу для самокруток. Отныне только это было здесь моей собственностью.

Потом меня проводили в мой новый дом: камеру первого блока, расположенную на самом нижнем тюремном жилом этаже, камеру в два метра шириной и примерно четыре длиной.

Днем заключенные выполняли какую-либо работу, для этого, естественно, покидали свои камеры. Несколько молодых заключенных первого блока, которых по непонятной мне причине звали Группой Звезд, были гомиками. Я понял это по их взглядам в мою сторону и по их жестам, телодвижениям. Насмотрелся я их в своей жизни уже достаточно. Мне стоило больших трудов держаться от них подальше и стараться одновременно не раздражать их…

… Самую долгую свою отсидку я начал в камере ожидания в Оттаве, где я провел три полных месяца. Ждал, пока в Гвелфской тюрьме не освободится камера. Вместе со мой в камере сидели мужчины-проститутки, убийцы, мелкие воры (щипачи) и воры покрупнее, был даже русский шпион по имени Роуз. Тюремные решетки стерли со всех нас печать индивидуальности. Днем мы либо играли в карты, либо мечтали. Мы мечтали о жизни за тюремными стенами, о новых дерзких похождениях на свободе. А наяву — обыгрывали друг друга в различные карточные игры…

Постепенно место в моей душе, занимаемое настоящей семьей, заняла тюремная «семья». Я практически не заметил, как это произошло. Началось это, пожалуй, еще в Оттавском накопителе, потом в тюрьме Гвелфа. Свою настоящую семью я так и не узнал, не понял до донца, не стал я и ее частью… Теперь мои мысли, чувства и страдания я делил с «Пешеходом» МакГри, «Убийцей» ДиСантисом и Бэнни-Крысой. В стенах тюремного каземата мы создали альтернативное общество, в котором были свои порядки, свои неписаные правила и законы. Был разработан особый стиль поведения, придуманы ловушки и наказания. Существовала своя субкультура. Не зная как жить в нормальной взрослой среде, я начал учиться этому в тюремной подпольной субкультуре.