Ефрем Сирин - Собрание творений. Толкование на пророческие Книги Ветхого Завета

И до окончания определения о запустении будет мерзость запустения (Дан. 9, 27). Ибо переселение это не будет подобно переселению египетскому или вавилонскому. Из Египта возвратились иудеи через четыреста лет, а из Вавилона возвратятся через семьдесят. Это определенное Богом запустение не прекратится, и окончательная предопределенная гибель постигнет опустошителя… И утвердит завет для многих умерщвленный Царь Христос Кровью Своей, утвердит завет для многих одна седмина, а в половине седмины прекратится жертва и приношение. Тот и упразднит их, Кто учредил. И на крыле святилища будет мерзость запустения, потому что римляне внесут в храм орла и поставят его там вместе с изображением своего царя. Это согласуется со сказанным: Когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила (Мф. 24, 15). И окончательная предопределенная гибель постигнет опустошителя (Дан. 9, 27), то есть Иерусалим, до исполнения определения Божия, будет предан забвению и запустению.

В третий год Кира… я, Даниил, был в сетовании три седмицы дней (Дан. 10, 1–2). Даниил видел, что уже два года, как вышло повеление Кира, и проливал слезы три седмицы. Рыданием же называет пост, как и Господь наш, когда фарисеи обличали учеников Его, что не постятся, говорит в Евангелии: Могут ли печалиться сыны чертога брачного, то есть поститься, пока с ними жених? (Мф. 9, 15).

Вкусного хлеба я не ел; мясо и вино не входило в уста мои (Дан. 10, 3), до исполнения трех седмиц. А в двадцать четвертый день первого месяца (Дан. 10, 4), когда израильтяне вышли из Египта, Даниил постился и молился о возвращении их из Вавилона. И поднял глаза мои, и увидел: вот один муж, облеченный в льняную одежду, и чресла его опоясаны золотом (Дан. 10, 5). Видение это видел пророк на берегу Тигра. Муж, виденный Даниилом, облечен был в светлую ризу, одежды его и препоясание чресл были великолепны, лицо же его было неудобозримо, потому что каждое мгновение изменял он вид свой и принимал вид новый. Лице его – как вид молнии (Дан. 10, 6), из-за чего невозможно было рассмотреть его. И только один я, Даниил, видел это видение, а бывшие со мною люди не видели (Дан. 10, 7), потому что бежали от страха. И во мне не осталось крепости от страха, не стало во мне бодрости (Дан. 10, 8) от объявшего меня страха и трепета. И как только услышал глас слов его, в оцепенении пал я на лице мое (Дан. 10, 9), потому что глас его был подобен грому. Но вот, коснулась меня рука и поставила меня на колени мои и на длани рук моих (Дан. 10, 10). Хотя рука ангела подняла Даниила с земли, однако же очи его оставались обращенными к земле, потому что не мог он воззреть на ангела. Но тайна Сына Божия, прообразуемая видением, восставила Даниила, и укрепился он.

И сказал он мне: Даниил… вникни в слова, которые я скажу тебе, и стань прямо на ноги твои; ибо к тебе я послан ныне (Дан. 10, 11), то есть пойми тайну, об откровении которой молился ты и в продолжение трех недель просил в слезах и посте. И в ободрение мне сказал: Не бойся, Даниил (Дан. 10, 12). Поскольку крепким гласом был я приведен в трепет, то он ободрил меня, сказав: Не бойся. С первого дня, как ты расположил сердце твое, чтобы достигнуть разумения … слова твои услышаны, то есть твоя молитва услышана с того первого дня, в который ты начал поститься, и возжелала душа твоя узнать об исполнении того, о чем просил, почему и пребывал ты постоянно перед Богом твоим в молитве. И я пришел бы по словам твоим. И меня привела молитва твоя послужить избавлению народа твоего, о чем просил ты.

Но князь царства Персидского стоял против меня двадцать один день (Дан. 10, 13). Он противился мне по ревности к славе Божией, потому что иудеи сами не хотели со своими соотечественниками идти из Вавилона, хулили отечественную землю, порицали ее доброту и души их недостойны были избавления. Поэтому-то князь царства Персидского не оставлял ангела, который шел извести иудеев из плена, так как не прекратилось еще упорство их. И пока к посланному избавить иудеев не пришел на помощь Михаил, не опускал рук противостоявший ему ангел, двадцать один день боролся с ним и препятствовал ему возвестить Даниилу, для чего он посылается. Итак, ангел прибавляет: Но вот, Михаил, один из первых князей, пришел помочь мне. А теперь я пришел возвестить тебе (Дан. 10, 14). Смысл этих слов таков: Божеству угодно, чтобы и препирались между собой ангелы с любовью. Так, один из ангелов спорил о том, чтобы народ иудейский оставался в рабстве, которое возлюбили иудеи. А других два ангела старались об изведении иудеев из плена, к чему побуждала их молитва Даниила. Или те же слова могут иметь и такой смысл: по смешении языков при столпотворении каждому народу был дан ангел, чтобы стать предстоятелем и князем его. Так был дан ангел и народу еврейскому, а предстоятельство в нем поручено ангелу Михаилу. Когда же иудеи были пленниками в Вавилоне и прошли семьдесят лет плена – время, определенное по суду Божию, – тогда Даниил молился Богу об освобождении и возвращении народа своего, ибо до исполнения семидесяти лет пророк не молился об освобождении народа.

Но исшествию иудеев из Вавилона препятствовал и противился Гавриилу и Михаилу князь, то есть ангел народа персидского. Препятствовал же, во-первых, потому, что скорбел о состоянии неверного персидского народа и утешался зрением народа, хранящего закон израильский, а также зрением пророков и святых иудеев. Во-вторых, он надеялся, что если иудеи останутся в Вавилоне и не выйдут оттуда, то добродетелями своими исправят, может быть, и народ персидский и приведут его к богобоязненности. Достаточным же предлогом для такой надежды служили Даниил и три его товарища, как засвидетельствовали и сами вавилоняне, когда воскликнули: Нет иного бога (Дан. 3, 96), кроме Бога Седраха, Мисаха и Авденаго. Так взывали они, когда увидели чудо в печи горящей и во рве львином, в котором был Даниил.

Я пришел возвестить тебе, что будет с народом твоим в последние времена (Дан. 10, 14). Ангел предвозвещает Даниилу, что иудеи снова будут ввергнуты в печь искушения и нет нужды выходить из Вавилона тем, которые не хотят, да и возвращающимся в землю свою нужно быть бодрыми и крепкими. Видение относится к отдаленным дням, то есть бедствия эти постигнут иудеев впоследствии времени. И снова от страха я припал лицем моим к земле и онемел (Дан. 10, 15). Но вот, некто, по виду похожий на сынов человеческих, коснулся уст моих (Дан. 10, 16). От страшного видения я умолк и поверг лицо свое на землю. И ангел прикоснулся ко мне, и я открыл уста мои, стал говорить и сказал стоящему передо мною: господин мой! от этого видения внутренности мои повернулись во мне, и не стало во мне силы… и дыхание замерло во мне (Дан. 10, 16–17). От этого видения повернулись во мне внутренности мои и не в силах я стоять перед тобой, от трепета расслабли колени мои, потому что как может говорить раб такого господина моего с таким господином моим?