Владимир Сумин - Моя армейская жизнь. Премия им. Ф. М. Достоевского

– Ничего, – сказал он, – и не таких переучивали.

Но в его голосе вовсе не звучало уверенности. Яму засыпали на другой день. Но я в этом участия уже не принимал.

Мои усилия не пропали даром. Тищенко что-то постоянно нашёптывал лейтенанту Изотову и поглядывал на меня. Лейтенант кивнул и вызвал меня для беседы.

– Ну, рассказывай! – потребовал он.

– Про что? – удивился я.

– Ты умный парень, служить тебе почти два года. Чего ты добиваешься?

– Честно?

– Честно.

– Хотел бы попасть в армейский ансамбль.

– Это кукарекать что ли? – скривился лейтенант.

– Я и ещё кое-что умею, – обиделся я. – Наипервейшая обязанность каждого солдата, – начал я голосом прапорщика Тищенко, – наесться до отвала, залечь в тёплое сухое место и ждать дембель, который во сне приходит быстрее.

– Похоже, – без улыбки заметил лейтенант, – ты действительно артист. Я вижу. Жаль, жаль… – почему-то со вздохом закончил он.

Я приободрился. Я уже видел себя непутёвого и никчёмного солдата на залитой прожектором сцене в новеньком отглаженном мундире с аксельбантами и белой рубашке с зелёным галстуком, объявляющим певцов, танцоров, музыкантов и декламаторов патриотических стихотворений. Я даже попросил Алика Утеева меня постричь.

Увы! Я ошибался. Я так ошибался! Прапорщики – самая хитрая и вероломная часть воинского общества, в чём я убедился лично.

Тищенко сам сообщил мне новость.

– Вот ты своего и добился! – ласково, по-доброму поведал он. – Тебя переводят… – Он выдержал преогромнейшую паузу, во время которой широко улыбался. Нарочито широко. – …тебя переводят в танковый батальон.

Я достойно принял удар. Не стал просить и суетиться. Мужчина должен уметь переживать своё поражение. Я постарался придать своему голосу наивозможную теплоту и сердечность:

– Служу Советскому Союзу!

Передача меня по системе сдал-принял происходила в ленинской комнате. Там находились прапорщик Тищенко, молодой лейтенант-танкист и капитан Глащенков, тот самый замполит, с которым мы выкопали самую большую яму в истории полка.

– Отличный солдат! – нахваливал меня Тищенко. – Умный, сообразительный. К тому же токарь: специалист по металлу, настоящий ваш кадр. – Прапорщик панибратски похлопал меня по спине, как бы показывая достойное качество передаваемого товара.

– И зубы у меня в порядке! – открыл я рот.

– А при чём здесь зубы? – растерялся лейтенант.

– Слежу за ними. Чищу их болгарской зубной пастой «Поморин». Использую её по назначению, а не для приготовления спиртосодержащих растворов.

– Это он так шутит, – попытался широко улыбнуться прапорщик.

– А ещё я могу подтянуться на турнике.

– Сколько раз? – быстро спросил капитан.

– Я не считал.

– Хороший, хороший солдат! – стараясь придать голосу убеждённость, сказал Тищенко.

– Если хороший, почему отдаёте? – резонно поинтересовался лейтенант.

– Для его же блага, – пояснил прапорщик. – Ему расти, развиваться надо. А у нас одна Средняя Азия, сами знаете.

– Знаем, – подтвердил замполит. – Я его помню – инициативный солдат.

– Во-во! – обрадовался Тищенко.

– А к стройке ты случайно отношения не имеешь?

– Как же, самое прямое!

– Не каменщик случайно? – подался ко мне замполит.

– Нет, я широкого профиля. Строитель коммунизма.

– Что?

– У меня даже значок есть: ударник коммунистического труда.

Лейтенант поперхнулся и глянул на Глащенкова. Тот посмотрел на Тищенко.

– А-а?.. – неопределённо повёл в мою сторону капитан.

– Нет, всё нормально! – испуганно заверил Тищенко.

– Ну, хорошо! – согласился капитан. – Берём!

Тищенко облегченно вздохнул.

– Ладно, – подытожил замполит. – Вот твой новый командир взвода – лейтенант Макоед. Со мной ты вроде знаком. Ну а сам ты с этой минуты будешь не простым солдатом, а наводчиком орудия.

Замполит объявил это торжественным голосом и приветливо улыбнулся. Молодой, здоровый юноша приобретает замечательную специальность, разве это не повод для радости? Я его чувств не разделил.

– А пригодится ли мне это в гражданской жизни? – поинтересовался я.

– А как же! – с жаром произнёс капитан. – Полученное в армии – на всю жизнь! Он решительным взмахом руки отправил свою мысль в моё будущее.

А я представил, как сообщу эту новость маме:

– Меня сделали наводчиком!

И мамину реакцию на это. И как после дембеля я пойду устраиваться на работу и заявлю в отделе кадров:

– Освоил профессию наводчика. И это – на всю оставшуюся жизнь.

Со стен на меня равнодушно взирали руководители государства. Я был для них так мелок и незначителен, что, возможно, они и не видели меня. Что ж, вариантов оставалось по-прежнему два: биться за своё или приспосабливаться.

– Пойдём! – прервал мои размышления взводный.

Лейтенант отвёл меня в казарму и позвал:

– Богданов!

К нам подошёл здоровенный старший сержант.

– Принимай пополнение: Семёнов, наводчик на твою машину. А это – мой заместитель Богданов.

– Вместо Зеленкевича? – спросил Богданов.

– Да, из ремроты. Всё. Располагайся. Богданов, расскажи ему, что и как. Возьми шефство. Он без учебки.

– Есть!

– Забирай своё имущество, – обратился ко мне Богданов, – и пошли.

Я скатал постель и понёс её на новое место, в центр казармы.

– Вспышка справа! – негромко произнёс мой новый наставник.

Я повернулся в ту сторону, но ничего примечательного не увидел. И тут же получил здоровенный щелбан по лбу.

– За что? – возмутился я.

– Так ты не знаешь, как действовать по этой команде? – удивился Богданов.

– Конечно. Я же не проходил учебки.

– Ладно. Тогда объясню. Но только один раз. Команда «вспышка справа» означает взрыв атомной бомбы с правой стороны. Для защиты от взрыва необходимо лечь на землю, лицом вниз, головой от взрыва, убрать под себя руки и зажмурить глаза.

– Это спасет от летального исхода?

– Это способ защиты зрения.

– Но если я погибну…

– Твои глаза останутся неповреждёнными. Ясно?

– Так точно!

– Вспышка слева!

Я бросил постель на пол, раскатал матрас и лёг на него в нужной позе. И не торопился её менять.

– Всё. Отбой. Ты что лежишь?

– Пережидаю ударную волну.

– Меня зовут Виктор, – представился мне сосед по койке. – Пулечкин.

– Очень приятно, – раскланялся я. – А я Федя. Федя Семёнов, наводчик.

– Да, теперь мы с тобой не только соседи, но и сослуживцы.

– Ты тоже наводишь?

– Нет, я механик-водитель в танке, в котором ты будешь наводчиком.

– А куда же делся прежний? Дембель? Или укокошили фрицы?