Алексей Жак - Изгнанник

После мороза щеки у Сергея оттаяли, но голова еще пылала и была тяжелой. Яна увлекла его в зал с огромными кувшинами на полу, на постаментах, повсюду, куда не глянь, точенными из камня и порожними. Они вдвоем заскользили по натертому паркету, словно на катке, вписываясь и изредка проскакивая в сквозные проемы между залами. Люди оглядывались, шикали, делали испуганные глаза.

– Как можно шуметь в музее, молодые люди? Тише. Тише.

– Тише, тише, – шипела Яна на ухо Сергею. – Быстрее, мы должны успеть рассмотреть всё. Идем вниз, посмотрим на павлина. И я хочу показать тебе еще Русский музей, Казанский собор, Храм Спаса на крови, Исакий, Летний сад… Пройтись по Невскому проспекту. Пожалуй, хватит на сегодня, если успеем. А там еще: Петергоф, Екатерининский дворец. Но это завтра.

– А почему не сегодня? – вторил ей Сергей, забыв, где он и что ее слова, все эти названия памятников, для него – пустой звук, потому что он совсем ничего о них не знает, даже не знает, как далеко они друг от друга.

Ему казалось, что все эти примечательности (достопримечательности), конечно, достойны, чтобы на них посмотреть, поглазеть от праздного любопытства, и что они, возможно, располагаются в зданиях, примыкающих один к другому, и выставлены, как на параде, для осмотра. А между ними два шага. По два шага в одну и другую сторону. Недолгий путь.

– Мы всё успеем, – лепетал он, зачарованный красотой вокруг и красотой своей стремительной спутницы. – Всё успеем. Всё.

2.

Ночь захватила город внезапно. Если еще перед уличными воротами Храма Спаса на крови было светло, как днем, и в узкие мозаичные стекла внутрь многометрового свода лучи падали щедро и на экскурсовода, читавшего наизусть толпе иностранцев что-то из Библии или Хрестоматии о жизни святых, и на эту самую толпу, задирающую головы, чтобы рассмотреть высоко иконы и роспись, то вот из Русского музея они вышли уже в черную ночь со звездным небом. И Яна в Храме, одухотворенная торжественной минутой и речью знатока событий, о которых тот рассказывал так, будто сам подкинул в карету самодельный запал, тоже подняла своё лицо к туманному куполообразному потолку и пошевелила губами.

«Что это может быть: молитва, или слова сочувствия?»

Сергей проследил за движением ее губ, но не сумел их прочитать.

«Эх, не получается предугадывать!»

Он по-прежнему был в своем синем свитере, она – в бежевом кардигане. Здесь их также раздели и отобрали теплую одежду. За этот день он сбился со счета, сколько раз разоблачался.

Она заметила его пристальный взгляд. Дернула головой вверх, спрашивая:

– Ну, что? Что там у тебя случилось? Что смотришь?

Сергей наклонился над ее ухом и прошептал:

– Ты не устала?

Она улыбнулась и легонько оттолкнула от себя.

– Что, неженка, ножки устали? Домой баиньки хочется. Если так, только скажи, сразу поедем.

– Нисколько, – встрепенулся Сергей. – Я подумал о тебе. Ты как?

– Спасибо за беспокойство. Я в порядке. Я люблю гулять по музеям. Я и в Москве ни разу не присела за весь день.

– Верю, – искренне произнес Сергей, продолжая завороженно сверлить ее глазами.

– Ладно, пошли, – сказала Яна. – Только не смотри на меня так. В упор. Мне неудобно как-то: чувствую себя экзекутором.

– Правда? – удивился Сергей. – Прости, я не думал, что у меня такой измученный вид.

– О, еще какой!

– Тогда двинем обратно.

– Но в Русский музей все равно зайдем. По пути. Затем домой. Мама, наверное, заждалась, – сказала Яна на улице. – Конечно, будет меня ругать.

В Русском музее они встретили знакомую Яны – натолкнулись на парочку, дефилирующую под ручку навстречу, впрочем, как и они – им. Девица расплылась в широкой улыбке, зыркнув на Сергея, будто проглотив с потрохами. И еще обернулась. Яна с Сергеем, уже подготовленным, стояли и ждали, когда она это сделает.

– Ну, что я тебе говорила. Нинка, всё расскажет на работе. У нее язык – помело. Не удивлюсь, если она специально притащилась, чтобы на нас поглазеть. Знала же, что сюда придем. – Яна прикусила губу. – Еще мальчишку какого-то прихватила с собой. Вот же оторва.

– Ну, что, детки, находились, намучились? – с сочувствием осведомилась Савельевна у ребят о прогулке, затянувшейся перед сном.

– Не то слово, Ядвига Савельевна.

– Есть немного.

– Ты, Ян, прям изверг какой-то. С утра ушли и как пропали. Я волнуюсь, переживаю. Не кушали, голодные, наверное. Хорошо, я вас перед походом накормила, а то так бы и ушли на пустой желудок. Ну, ничего погуляли, спать лучше будете.

– Ага, без задних ног. Зато везде побывали, везде успели: во все места – те, которые мы с тобой планировали ему показать.

– Вот молодцы, ребята. Какие же вы у меня молодцы, если, правда, всё посмотрели. Люди за этим со всей страны едут. Неделями по экскурсиям, в очередях стоят, только бы поглядеть, весь отпуск на это тратят.

– Мы перекусили, мама.

– Знаю я эти ваши перекусы. Наверное, пирожки или булки на улице перехватили. Или в кафе тортики, как всегда. Что покраснела? Права мать? Угадала? Я тебя отлично знаю. Ты что же гостя голодом моришь? Живо к столу, давно накрыто все, только что подогревала. В который раз.

– Спасибо, Ядвига Савельевна. Не надо так беспокоиться, я вот тут в сумке принес…

Сергей стал выкладывать на стол фрукты, гранатовый сок в бутылке, связку бананов, шоколадный вафельный торт в пакете, сервелат, сыр в нарезке «Хохланд» и в вощеной бумаге упакованную горбушу горячего копчения – Яна настояла.

– Я обожаю копченую рыбку, – сказала она, долго выбирая между холодным и горячим копчением.

– Зачем все это? – Савельевна развела руками. – В доме всего навалом. Холодильник забит. Чего это вы так распетушились? А, Ян? Твоя работа?

– Нет, что вы? Это я. Сам. Это я так захотел.

– И напрасно потратился. Я всегда гостей принимала щедро. А у меня их было предостаточно. Скажи, Ян.

– Правда. У нас, знаешь, сколько родственников поперебывало за столько лет, что здесь живем. Куча.

– Всех накормили, напоили, спать уложили. Никто в обиде не остался. Что мы не русские люди, что ли?

– Я не спорю, – растерялся Сергей, застыв с палкой сервелата над столом: выкладывать или нет? – Я только от себя хотел что-то на стол поставить. Презент и тому подобное. От души. Мне тоже денег не жалко, я хорошо зарабатываю.

– Клади, клади, Сережа, не стесняйся, – засмеялась Яна. – Это мама так шутит. Подкалывает. Все прекрасно всё понимают, не маленькие: благодарность за гостеприимство.

– Только в следующий раз не надо экспромтов, – заявила Савельевна. – Питанием и продуктами в доме занимаюсь я. На мне обязанность накормить гостя, так что стол накрываю я. И тему на этом закрываем.

– Окей, – согласился Сергей и вытащил за хобот темную бутыль красного вина.