Максим Бодягин - Душеед

Как мне называть тебя, спросил Фахрут, прикидывая расстояние до косоногого стула, достаточно тяжёлого на вид. Как тебе угодно, снова улыбнулась женщина: можешь звать меня повелительницей, но обычно меня называют Чарицей. Царица чафали?! Мозг Фахрута вдруг полыхнул бледно-голубым пламенем, будто озарённый вспышкой весенней молнии. Он метнулся к стулу, схватил, выставил перед собой и прижался ягодицами к тёплому осклизлому подоконнику.

Ты только что убил четырнадцать моих подданных голыми руками, Фахрут, неужели теперь тебе нужен стул, чтобы защититься, засмеялась Чарица и повернула брошь. Чумазый плащ из толстого войлока шумно упал на щелястый пол и вся фигура женщины полыхнула сталью и золотом. Всё её тело, от стройной шеи до кожаных ботинок на толстой подошве, укрывали ромбовидные стальные чешуи, скреплявшиеся позолоченными металлическими скобами, пригнанные так плотно, что они казались второй кожей. Фахрут зачарованно осматривал её длинные мускулистые ноги, широкие бёдра, узкую талию и выразительную грудь, ещё более подчёркнутую странным переливчатым нарядом. Чарица насладилась его изумлением и бросила: всё ещё хочешь ударить меня стулом? Этот доспех тебе даже полихитиновым лезвием не пробить, дурачок.

Фахрут поставил стул на пол и медленно опустился на сиденье, чувствуя, как под ягодицами чвакает лужица пота. Его член позорно пламенел меж раскинутых ног, как факел. Как ты нашла меня, спросил он. Красавица усмехнулась: ты ведь был в шатре моих подданных? Впрочем, в том состоянии ты наверняка не запомнил некоторых незначительных деталей.

Она повела рукой и из-под стального рукава на её ладонь, украшенную тонким рисунком, неуклюже выполз небольшой, размером с ноготь, серый инсект, одновременно похожий на паука и на краба. Чарица нежно подула на него, и инсект немедленно вздел переднюю пару лап, будто ища в воздухе дополнительную опору. Он слегка порозовел и Чарица снова улыбнулась, подув в сторону Фахрута.

Тот слегка заёрзал на стуле, но внезапно ощутил, как в глубине его мочевого пузыря что-то шевельнулось. Он с изумлением глянул вниз и увидел, как эрекция пропала. По уретре прокатилось скребущее неприятное движение, изрядно его напугавшее. Иди к своему возлюбленному, прошептала Чарица, присаживаясь на корточки и протягивая вперёд ладонь. Её жест моментально отозвался скрежетом в фахрутовой уретре.

Фахрут испуганно заёрзал на стуле и безотчётно отодвинулся от женщины, заставив ножки стула жалобно взвизгнуть. Он протянул руки к собственному члену, но Чарица ласково сказала: не трогай, ты ведь не хочешь, чтобы тебе было больно? Сейчас всё пройдёт само. Фахрут с ужасом и отвращением глядел, как из розового отверстия на головке вылезает нечто ужасное, он вскрикнул от ужаса, вжался в спинку стула и чуть не потреял сознание.

На сиденьи копошился точно такой же инсект, только что покинувший его тело. Уретра горела, будто обожжённая кислотой. Что это за дрянь такая, заорал Фахрут, боясь шевельнуться и зажимая горящий лоскуток плоти рукой. Инсект быстро пробежал по ножке стула, спустился на пол и молниеносно вспрыгнул на руку Чарицы, слившись в объятиях с той тварью, что она держала на ладони.

Это бледный клещик, разве ты не слышал о таком, засмеялась Чарица: у тебя была его самочка, а это её возлюбленный, который все эти дни гостил в моём теле. Уверена, ему там было очень хорошо. Но зачем, глуповато спросил Фахрут. Чарица встала, без сожаления стряхнула обнявшихся инсектов на пол и с грохотом наступила на них ботинком, из-под которого брызнул длинный соплевидный сгусток. Это окончательно доконало Фахрута. Он рухнул на пол в приступе сухой рвоты, матерясь и плюясь перед собой.

Они телепаты, ответила Чарица: куда один, туда и второй. Самочка, жившая в тебе, передавала своему любовнику твои чувства. Я знала, где ты, что ты ощущаешь, как себя чувствуешь. Более того, это я постоянно внушала тебе страх смерти, страх быть убитым из мести. Лишь однажды, когда ты укатил на край ойкумены, наша тайная связь прервалась. Но я знаю, зачем ты летал туда. Поэтому и пришла.

Что ты хочешь, заорал Фахрут, испугавшийся, что после бледного клещика его может ждать какой-нибудь сюрприз похуже. Чарица величаво подошла к нему и погладила по щеке прохладной ладонью, заставив Фахрута задрожать. Поделись со мной тем, что ты вдохнул там, у тёмных врат, повелительно сказала она: и тогда ты останешься жив, более того, ты станешь почитаем всеми чафали. Ты станешь богом, Фахрут, я обещаю тебе это. У тебя будет столько любовников и любовниц, сколько пожелаешь.

Нет-нет-нет, замотал головой Фахрут, перебирая ногами и отползая назад, чувствуя, как занозы безжалостно впиваются в его тощий зад. Он прислушался к внутренней змее, но та молчала. Брось, Фахрут, не жадничай, я просто вдохну это в себя, ласково продолжила Чарица: не бойся, тебе ведь нечего бояться.

Фахрут дополз до стены, упёрся в неё задом и неуклюже поднялся на ноги. Ты убьёшь меня, заикаясь от страха спросил он: убьёшь из мести? Красавица покачала головой: нет, зачем? Я хочу, чтобы ты сам захотел поделиться со мной. Конечно, мне жаль погибших подданных, но таковы правила игры. Они должны были атаковать тебя, чтобы проверить, приобрёл ли ты то, что дарует человеку душеед. И я очень довольна результатом. Так ты поделишься? В обмен я могу обещать тебе такое наслаждение, которого ты ещё не знаешь.

Чарица подняла руку и положила себе на загривок. Фахрут услышал, как стрекотнул невидимый механизм и в следующую секунду стальная броня упала на пол, обнажив роскошное тело Чарицы. Его сплошь покрывала тончайшая золотая сеть, подчёркивавшая золотистый тон кожи. Плечи, руки и грудь царицы чафали покрывали крупные веснушки, словно кто-то просыпал на неё мелконарезанной медной фольги. Большие груди слегка конической формы венчали такие светлые соски, что их цвет сливался с общим тоном кожи, словно бы их и не было. Фахрут против воли сделал шаг вперёд и протянул руку, чтобы дотронуться до Чарицы, но она хищно улыбнулась и шепнула: смотри.

Плоские изумрудные пластинки, закрывавшие сочленения золотой сети, приоткрылись и на месте каждого из них показался шип, похожий на кривой коготь. Если я не соглашусь на то, чтобы ты меня погладил, из каждой иглы покажется небольшая капелька, нежно прошептала Чарица: одна капелька обожжёт, десять сделают боль невыносимой, а двадцать отправят тебя в ад, где ты в течение месяца будешь сутки напролёт смотреть кошмарные сны. Но я знаю, что ты не тронешь меня, пока я сама не попрошу, ведь так?

Фахрут кое-как кивнул головой, бесстыже пялясь на её грудь. Чарица подняла его подбородок указательным пальцем и скомандовала: ложись, после чего легко толкнула его в грудь и он повалился на продавленную кровать.