Саша Чекалов - Дрожащая тварь

* * *

Что ж, существует много способов избежать поражений, самый распространённый – старательно уклоняться от любых обстоятельств, чреватых стычками. Горный, например, выбрал такую стратегию: родительский дом без крайней необходимости вообще не покидать. Не, ну а как иначе: повсюду рыскает Дэн со товарищи… только в отчую-то хибару им не проникнуть! Однако с удручающей регулярностью околачиваться поблизости и время от времени приторными голосами звать «подышать свежим воздухом» – это они могут… к сожалению.

Тлеющий Торф, когда замечал подростков, поначалу даже предлагал им зайти – но в ответ, разумеется, не получал ничего, кроме неприличных жестов и деланого ржания. Приструнить хулиганов не представлялось возможным, а посему очередная затрещина доставалась Еноту: за то, что у него «такие друзья».

Вообще, характер у отца окончательно испортился. И в лучшие-то времена остававшийся нелюдимым в самом благодушном из своих настроений, теперь бедняга сделался совершенным уже человеконенавистником.

Большая Кукушка, та гордо носила округлившийся стан по родному краю, на супруга же смотрела насмешливо. Вынужденная из-за его увечья наняться к богатым соседям на сезонные работы, она быстро почувствовала вкус к финансовой свободе… В доме появились новые вещи, купленные на Кукушкины деньги, сама же она стала больше времени проводить вне дома – аргументируя это (когда недоумевающий муж открывал рот) весьма своеобразно: «Глядите, люди добрые, он по мне соскучился! Ничего, милый, поскучай, – глядишь, и принесу чего, в клювике-то! – и старому паразиту на прокорм, и малому… Сам бил баклуши всю жизнь – и сына выучил, вот молодец!»…

А сердобольные соседки, те ломали голову, как бы поделикатнее сообщить папаше, что Кукуху-то видели неподалёку от дома метиса … а Тихая-то Речка, бедная, как раз в это время была со своим шакалёнком в городе: мокасины покупала недоноску … и – кто знает, не от этих ли дел раздуло Кукухино брюхо … Ась?

* * *

Но шло время. Сверстники если и помнили о позорной Енотьей слабине, то, по крайней мере, никак этого не показывали. Дэнова банда, казалось, тоже закопала топор войны… Лишь в отношениях с самим Дэном не произошло никаких изменений.

Часто, когда Енот в окружении одноклассников шёл по лесу, кем-то из них замечалось вдруг, что за беспечной компанией следует на некотором отдалении смутная фигура… А иной раз Дэн, уже без околичностей идущий навстречу, так вдруг покосится, что силой ясно читающейся во взгляде ненависти заставляет группу невольно расступиться, и тогда вокруг Енота само собой образовывается нечто вроде зоны отчуждения… приглашая обоих соперников войти внутрь и сойтись в честной схватке: пора, пора! чтобы всем наконец стало ясно, кто из двоих сильнее! или нет, «сильнее» – это детский сад какой-то, а вот кто из них – круче?! следовательно, кто более заслуживает почитания в качестве будущего хранителя обычаев и устоев, типа того…

Разумеется, если спросить, никто из зевак не признался бы, что хочет крови! – и тем не менее, когда паре снова и снова удавалось благополучно разойтись на тропе, лица кентов морщила лёгкая досада. В самом деле: весь мир театр, да? ну, и когда же начнётся представление?!

Кожей, кожей ощущал Горный Енот в такие моменты, что если сейчас опять позволит Дэну безнаказанно себя ударить, то… не исключено, и все досужие наблюдатели не постесняются свою лепту внести – будучи до глубины души уязвлены его, Енота, бесхребетностью, блин!

Но Дэн, хоть и демонстративно сплёвывая, проходил мимо…

А река времени продолжала течь, не ускоряя, но и не утишая своего бега.

* * *

Дети взрослели, откуда ни возьмись в их душах возникали вихри доселе неведомых чувств, и… неудивительно, что в один прекрасный день он полюбил.

Потому что – пора ведь! Это буквально витало в воздухе, носилось над землёй, подхваченное вихревыми потоками. Вирусы любви, коварно проскальзывая вместе с невольным вздохом, оседали где-то внутри, и люди маялись, томились, не находили себе места, занемогшие…

Уже почти все школьники успели перевлюбляться, ну! – так, по крайней мере, казалось Горному Еноту. Влюблялись – и нахраписто, и невразумительно, и возвышенно, и безрассудно, и… кто как умел! Любовь напитала юные души, сделав одних неловкими, застенчивыми, иных же – бесстрашными, до неистовства…

Вот и Горный впервые за много месяцев почувствовал себя именно бесстрашным: робость, к присутствию которой в сокровенной сути существования успел притерпеться, куда-то подевалась – словно и не было!

Да-да, он начал избегать попутчиков по дороге домой: нужно вернуть ДОЛЖОК, самое время! вернуть один на один, без помощи услужливых дураков, чтобы всё прошло честнейшим образом… и чтоб исчезла она, эта затаённая тревога в глазах Енотьей подружки! А пока…

Пока – даже в те часы, когда Енот и его любимая (по имени Лёгкое Облачко) уединялись, радость отдавала горечью: тень Дэна лежала на каждой совместно проведённой минуте.

Воистину, Енот ЖЕЛАЛ встречи с Дэниэлом! – а тот… как назло, был занят: тоже ухаживал за одной девочкой, Полевой Маргариткой, и пропадал с ней в Бледнолицевске целыми днями.

Также их видели и в Стильбурге, в тамошнем универсальном магазине, – однажды на следующий день после этого Маргаритка появилась в школе, имея на голове до того вызывающе роскошную шляпку, что девчонки, сочтя подругу надменной воображалой, объявили ей бойкот… хотя и ненадолго.

Где, каким образом Дэн изыскивал средства для столь дорогих подарков, оставалось только догадываться. Ходили слухи, что в домах бледнолицевских обывателей начало пропадать столовое серебро, чего ранее отродясь не бывало, и что кто-то будто бы видел пропавшее в стильбургском ломбарде – после того как данное заведение с неизвестной целью посещал Дэн (причём Полевой Маргаритки с ним против обыкновения не было) … и что будто бы странная зависимость прослеживается между кражами, визитами Дэна в ломбард и приступами его, Дэна, неуёмного транжирства.

Конечно, это были только слухи… И когда шериф Бледнолицевска нагрянул однажды в вышеупомянутый ломбард, подтверждения они не получили: ничего из украденного обнаружено не было.

Впрочем, нелишне вспомнить, что семья хозяина ломбарда жила не в Стильбурге, а в Бледнолицевске (жизнь там дешевле) – потому так и вышло, что дети хозяина ломбарда и дети шерифа учились в одном классе, и к тому же слухами, как известно, земля полнится… А то, что ни в коем случае не должно быть найдено, загодя предупреждённому человеку ничего не стóит вовремя перепрятать, ага?

Ну да не будем же обвинять людей в чём попало, не имея доказательств.