Вячеслав Шестаков - Русские в британских университетах. Опыт интеллектуальной истории и культурного обмена

Сохранились многочисленные портреты Лидии Лопуховой, написанные многими художниками. Очевидно, ее яркий и независимый характер, манера говорить и танцевать привлекали художников. Одним из них был Пикассо. Его первые рисунки Лопуховой относятся к 1917 году, когда дягилевская группа находилась в Италии. На рисунке, сделанном зелеными чернилами, он изображает ее вместе с Мясиным и Дягилевым. Замечательный ее портрет карандашом Пикассо нарисовал в 1919 году в Лондоне. В это же время он сделал рисунок, изобразив ее и Мясина, танцующих канкан. Наконец, он прислал из Нью-Йорка экспрессивный рисунок танцующей Лидии, сделанный на обороте ресторанного меню. Эти рисунки до сих пор хранятся в доме профессора Ричарда Кейнса в Кембридже, и мне удалось их увидеть. Сэр Ричард рассказал мне много интересных историй о свой экстравагантной русской тетке.

Кроме того, пастельный рисунок сделала Элизабет Полунина, английская жена русского художника Владимира Полунина, который оформлял многие спектакли Дягилева. Серию рисунков танцоров дягилевской группы сделала член Королевской академии художеств Лаура Найт. Среди них было много рисунков Лидии, сидящей в театральной уборной, одевающейся перед зеркалом, пьющей чай за столом.

Выдающийся английский портретист Огастас Джон предложил Лопуховой написать ее портрет маслом. Портрет остался незаконченным, но сохранился (он находится теперь в Национальном музее Уэльса) карандашный набросок стоящей Лидии, грациозно облокотившейся на пилястр стены.

Лидию Лопокову часто и охотно рисовали художники из группы Блумсбери. Не допуская ее в свой круг, они, тем не менее, не могли не признавать ее характерность и эмоциональность. Хороший ее портрет с цветами в руках нарисовала Ванесса Белл в 1923 году, ее акварельный портрет писали и Дункан Грант, и Роджер Фрай. Замечательный двойной портрет Лидии и Мейнарда, написанный в 1932 году, принадлежит Уильяму Робертсу (Национальная портретная галерея, Лондон).

Таким образом, образ Лидии Лопоковой сохранился не только в воспоминаниях современников, не только в исследованиях историков балета, но и в произведениях искусства. Конечно, она занимает исключительное место в истории русского балета, но, пожалуй, не меньшую роль она сыграла и как жена знаменитого экономиста, и как посол русской культуры в Англии, и прежде всего в Кембридже.

Борис Васильевич Анреп (1883–1969) был одним из немногих русских, кто в XX веке обучался в английских художественных заведениях и, по сути дела, только в Англии стал художником, хотя, волею судеб, его жизнь тесно переплеталась с литературой и поэзией.

Анреп родился в семье профессора судебной медицины. Его предки по отцовской линии связаны с теми шведскими воинами, которые были взяты в плен в сражениях с Карлом XII. Семья жила в Петербурге и Анреп обучался в гимназии. Но уже в юности он много путешествовал и обучался в нескольких частных школах в Англии. Впоследствии он окончил юридический факультет Петербургского университета, но принял решение бросить занятия правом и заняться изучением искусства. В 1908 году он уезжает в Париж, а с 1910 года учится в Колледже искусств в Эдинбурге. Окончив колледж и получив диплом, он приезжает в Лондон.

В Лондоне он встречается с замечательным художником из Уэльса Огастасом Джоном, прекрасным портретистом, человеком яркого художественного темперамента. Последний принял участие в судьбе молодого художника и помог ему организовать в 1913 году первую выставку, на которой были представлены рисунки, акварели и мозаики. Но успех получили главным образом мозаики. Даже О. Джон заказал ему мозаики для своего дома, и в дальнейшем Анреп занимался больше всего мозаиками.

В это же время Анреп познакомился с художественным кружком Блумсбери, куда входили писатели, философы и художники. Это название произошло от района Лондона близ университета и Британского музея, куда в начале XX столетия перебрались две сестры – Ванесса и Вирджиния Стивен. Ванесса училась живописи, Вирджиния начинала писать. Вскоре вокруг них образовался интеллектуальный и художественный кружок, оказавший сильное влияние на развитие английского искусства в сторону модернизма.

В числе его членов были художники Роджер Фрай, Дункан Грант, Клайв и Ванесса Белл, писательница Вирджиния Вульф, экономист и меценат Мейнард Кейнс, его жена, русская балерина Лидия Лопухова, писатели Е. М. Форстер и Литтон Стрейчи. Частым гостем в Блумсбери был писатель Олдос Хаксли. Это было неформальное объединение, не имеющее какого-то определенного устава или программы. Тем не менее, их членов объединяли общие вкусы и интересы, неприятие викторианской морали, высокий интеллектуализм, поиски новых художественных форм.

Корни интеллектуализма Блумсбери находились в Кембридже. Клайв Белл, Леонард Вульф, Литтон Стрейчи были членами Тринити-колледжа в Кембридже, Мейнард Кейнс и писатель Форстер принадлежали Кингз-колледжу. Здесь в обществе «Апостолов» формировалось новое, антивикторианское направление мысли. Членом «Апостолов» был молодой философ Джордж Мур, который в 1903 году издал свой трактат «Principia Ethica». В этой книге Мур пересматривал этические ценности, такие как «добро», «истина», «значение», освобождая их от викторианского ригоризма и интерпретируя их в направлении бентамовского гедонизма.

В своих воспоминаниях «Мои ранние верования» (1949) Джон Мейнард Кейнс писал об этом времени: «Я поступил в Кембридж в 1902 году, и в это же время вышли из печати книга Мура “Principia Ethica”. Я не уверен, что современное поколение читало ее, но на нас она оказала сильное влияние… Сам Мур был пуританином и педантом, Стрейчи – вольтерианцем, Вульф – рабби, я – нонконформистом, Клайв – дружелюбным и веселым псом. Мы не часто видели Е. М. Форстера, который уже тогда выглядел темной лошадкой. Мур совершенно вытеснил Мак-Таггарда, Дикинсона, Рассела. Его влияние было вдохновляющим, оно открывало новый ренессанс, новые небеса на новой земле. Мы были предшественниками нового завета, мы не страшились ничего…

Мы отреклись от всех версий доктрины о первородном грехе, который является иррациональным источником вырождения большинства людей. У нас не было никакого уважения по отношению к традиционным добродетелям или ограничивающих нормам» [87] См. Bloomsbury. The Artists, Authors and Designers by Themselves / Ed. by G. Naylor. London, 2004. P. 37–38. .

Свобода от нравственных табу, открытое обсуждение всех вопросов философии, политики, морали перешло в наследство из Кембриджа в лондонский район Блумсбери, где поселилось большинство выпускников Кембриджа. Здесь обсуждались проблемы морали, эстетики, писались романы. Леонард Вулф, муж писательницы Вирджинии Вулф, открыл собственное издательство «Хогарт пресс», которое издавало либеральные и критические книги.