Пантелеймон Кулиш - История воссоединения Руси. Том 2

См. т. I, примеч. к стр. 193.

Многие панские фамилии имели по десяти и по пятнадцати староств, в которых народ доводим был до такого убожества, что разбегался в разные стороны, а тысячи домов по городам превращались в сотни. Зло всего больше свирепствовало внутри королевства. На Украине оно парализовалось обширными родовыми имениями, каких в коронных польских провинциях не было.

В Литовской Метрике хранится жалованная грамота Конашевичу-Сагайдачному от Сигизмунда III за то, что он держал казаков в повиновении и не давал им ходить на Чёрное море. Подобную услугу предлагал Сигизмунду III и Наливайко в 1596 году.

Szajnocha, Jadwiga i Jagiełło, изд. 1-e, II, 2.

В три гроша дудек определён у Линде. Грондский определяет дудек так: «constans 6 Nummis Hung». В Виленской и Ковенской губерниях мне случалось на базарах слышать счёт на дудки . У тамошних жидов и простолюдинов дудка значит 6 грошей.

Historia Belli Kosacco-Polonici : «... de instituta tergiversatione, necessitatem imponebat plus sibi solvendi».

Поляки с ужасом рассказывают о подобных поступках со стороны казаков во времена Хмельницкого, забывая, что казаки только повторяли их фанатические подвиги. Вот слова Грондского: «… templa illis vi adimebantur et ad usus Romanae Ecclesiae convertebantur. Ex quibusdam locis corpora Antecessorum, suorum, jam pridem in pulverem redacta, urnis tamen stanneis contenta, ex sepulcris educebantur, et aliorsum deferebantur», Hist. Belli Kos. Pol. 33.

Это пугало и самих магнатов, которые знали, то жолнёры w sercach у oczach iuzkich abominabile et exorsum czynią nomen militare.

См. т. I, стр. 48.

Ни одного историка не остановило в полёте религиозной фантазии полное отсутствие слова казак со стороны православных во всех актах и письменах, предшествовавших Брестской унии и последовавших за ней. Критике исторических источников, и сочинений предстоит у нас трудное дело: она сломает не один плуг, распахивая многовековую залежь умственной лени историков-анекдотистов.

Смотри сборник, напечатанный в Вильне 1585 года в типографии Мапоничей.

См. т. I, стр. 48.

См. в приложениях ко II-му тому письмо князя Острожского от 2 марта 1596 года.

См. т. I. стр. 235.

Так как тогда были ещё в свежей памяти опустошительные подвиги этих защитников православия в православной Московщине, то казакам дано только 300 рублей «лёгкого жалованья», и «светлых царских очей» они не удостоены видеть.

Лучший вариант этой надписи находится под старинным изображением запорожца, хранящимся в варшавской библиотеке графов Красинских. Надпись, напечатанная в І-м томе «Записок о Южной Руси», списана мною с малёванного запорожца, находящегося в собрании местных изображений в доме князя Воронцова, в Мошнах, где я, во время оно, в качестве неизвестного посетителя, нашёл самое радушное гостеприимство у просвещённых людей, управлявших тогда Мошенским имением. Когда я благодарил их за удовлетворение моему любопытству и за содействие в разведывании местной старины, мне отвечали, что они только исполнили наказ благородного владельца.

Соб. посл. Иак. I, 27.

«Volumina Legum» изд. Огрызко, III, 403.

См. выше, стр. 208, примеч. 2.

Июля 7. Королевич выехал в Волощину под Хотин против турецких войск, наступавших для пожрания Польской Короны.

Июля 20. Казак Сагайдачный, который был гетманом запорожских казаков в Московскую войну и потом под Хотином против турецкого императора Османа, отправлял посольство от Запорожского Войска у его королевской милости и отдал двух татарских пленников.

Июля 31. Сагайдачный был отпущен.

На лице Ходкевича сияло такое величие, что Константин(посол турецкий), при первом взгляде на вождя, хотел преклонить пред ним колени, как перед божеством.

Во всех умах была победа, во всех устах крики триумфа… Ходкевич, слабый от нездоровья, но сильный духом, а лицом подобный Марсу, ехал на борзом коне, оживляя войско взором и движением.

Имена этих людей скрыты подлым их происхождением; память отваги осталась примером для грядущих шляхетских поколений.

Например, дворянин, сопровождавший короля в посполитом рушении к месту действия. (Рукоп. Императ. Публ. Библ. польск. Л. F. отд. IV, № 138, л. 4)

См. «Pamiętniki о Koniecpolskich», wydane przez Przyięckiego. Кстати сказать, что покойный Прилэнцкий, в качестве библиотекаря Виляновской библиотеки графов Потоцких и изыскателя исторических материалов, оказал истории бесценные услуги. Это была одна из тех личностей, которые дают современному историку польского былого ясное понятие о бессильной борьбе благородного меньшинства с навалом пороков и беззаконий, погубившим лучшую часть польского общества, точно истребительная лава — просвещённые города у подошвы Везувия. Автор знал его лично и сохранил о нём самые дорогие воспоминания.

Слова упомянутой выше песни.