Владимир Елистратов - Неопавшие листья русского языка

Теперь дальше. В корне «грусть» исконно существовало чередование «у/ы». А теперь догадайтесь, какой современный русский глагол родственен «грусти»… Правильно — «грызть». А еще и «грыжа» (у болгар, скажем, «грижа» — забота, тревога).

«Грызть», «грызться» в древнерусском языке значило не только жевать, есть, впиваться зубами, но и жалить, скорбеть, печалиться. Отголосок этих значений — наш современный фразеологизм «угрызения совести».

«Смута на душе», грусть устойчиво связано в нашем языковом сознании с идеей поедания, «пожирания».

Аналогичный пример. Слово «забота» (в диалекте «зобота») происходит от глагола «зобать» — есть, раскусывать, хлебать, клевать, жадно, торопливо поедать. Соответственно, «зобаться» — беспокоиться, тревожиться, заботиться. Отсюда и поговорка: «Забота не съела, так скука одолела».

Выходит, что грусть (как и забота) — что-то вроде грызуна, который грызет нас изнутри, поедает, лишает жизненных сил, энергии.

Грустить — значит быть поедаемым грустью, чахнуть, гаснуть, хиреть.

В сущности, грусть — саморазрушение, медленное самоубийство. А самоубийство, даже медленное, смертный грех.

От грусти один шаг до уныния (еще одного смертного греха). Кстати, слово «уныние» происходит от «ныть», а этот корень, который в той или иной огласовке присутствует во многих индоевропейских языках, значит губить, угнетать, мучить и, наконец, мертвец, мертвый. Сначала — грусть, потом — уныние. Сначала ты еще живой, затем — нет. Грустно-унылая картина получается.

«Грусть-тоска меня съедает…» — пишет А. С. Пушкин, очень точно передавая исконное, глубинно-этимологическое образное содержание грусти-«людоеда».

Так что «грустить или не грустить — вот в чем вопрос». И, как вы, надеюсь, уже успели убедиться, отнюдь не риторический.

Если попытаться разобраться в значениях слова дело — в нем можно буквально утонуть.

Дело — это практическая деятельность, занятие (труд, работа), чья-либо обязанность (долг, задача), поступок, необходимость (потребность, нужда), профессия (область знаний, специальность), предприятие (коммерческое или промышленное), положение вещей (связанное с какими-либо обстоятельствами), факт (происшествие, событие), то, что подлежит судебному разбирательству (а также сам процесс этого разбирательства и собрание документов по нему), сражение (военная кампания, бой). Существует еще множество других, в том числе устаревших значений.

Дело, дела — это по сути «всё». Мы говорим: вот такие дела! Ну и дела ! Или даже просто дела!

Попробуйте дать толкование этому самому дела! Не так легко определить, например, междометие это или существительное. Все зависит от нюансов контекста. Неясно, одобряет ли говорящий эти самые дела или осуждает их, неподдельно удивляется или язвительно иронизирует.

Ясно, что существительное дело связано с глаголом делать. Но оно связано еще и с деть (задеть, одеть, надеть и т. д.), с одеждой и даже с частицей де (дескать), которая первоначально означала «он говорит», то есть дело исконно связано не только с деланием, но и с говорением.

Мы употребляем десятки устойчивых выражений со словом дело: дело в том, что…, на деле, ближе к делу, не твое дело, не у дел, не по делу, на самом деле, мне нет дела до., дело десятое… Все это, так сказать, «литературная фразеология». Но сниженный разговорно-просторечно-жаргонный язык тоже активно использует дело: дело пахнет керосином, дело ясное, что дело темное, слово не документ — к делу не пришьешь, короче: дело к ночи …

Слово дело явно при деле (= при делах) в современном русском языке. Оно очень многозначно и имеет множество функций (говоря научным языком, «полифункционально»). Но тем не менее нельзя сказать, что с ним все обстоит «безоблачно».

В конце 80-х — начале 90-х годов ХХ века из всего спектра значений дела резко актуализировались те, которые связаны с делом как экономическим, финансовым предпринимательством.

И тут произошло следующее.

Русское слово стало вытесняться английским бизнес. А что такое бизнес ? «Предпринимательская экономическая деятельность, приносящая доход, прибыль» (С. Ожегов). Слово бизнес твердо заняло свою нишу в русском языковом сознании. Надо сказать, что эта ниша вполне оправданна. Если я говорю у меня есть свое дело, то это, конечно, может означать, что я бизнесмен-предприниматель. Но данное выражение может иметь и более «высокий», вернее, совсем некоммерческий смысл. Например, что я коллекционер или писатель. Слово же «бизнес» (не очень, надо сказать, фонетически приспособленное для русского языка) расставляет все точки над «и». У меня может быть какой-нибудь бизнес в виде цветочного ларька, который дает мне прибыль, и при этом у меня есть дело всей жизни (я пишу гениальный роман). Все логично.

С другой стороны, что такое сейчас по-русски деловой человек ? Наверное, то же, что бизнесмен . Но позвольте: что же такое получается: что все остальные «небизнесмены» не заняты настоящим делом ? Значит, биржевой спекулянт — деловой человек, занятый настоящим делом, а выдающийся хирург делом не занят? Что такое деловая пресса ? Это когда про политику и деньги. А «Учительская газета» — это так, для «бездельников-недоделков»?

Конечно, язык сразу реагирует на такую несправедливость. Бизнесмен сразу превращается в бизнюка. Деловой человек — в деловую колбасу. Слово делец уже давно в русском языке «с душком». Вспомним хотя бы дельца Петра Петровича Лужина из «Преступления и наказания».

Бизнес — необходимая составляющая нашей жизни. Но главное ли это из тех многочисленных дел , которые знает наш язык?

Думается — нет.

Есть симптомы и не столь, казалось бы, серьезные. Но все, что происходит с нашей речью, — все это знак, символ.

Почему, к примеру, вместо дело в том, что… многие говорят фишка в том, что… Это что еще за фишка ? Что-то вроде «азартного прикола»? Вроде бы пустяк. Но фишка идет дальше и все больше теснит дело: как фишка ляжет (как пойдут дела), замутить фишку (начать дело), просечь фишку (понять суть дела). Дальше — потенциально — может получиться вся фишка моей жизни, завести уголовную фишку, сдать фишки новому директору …

Не слишком ли много чести этой самой фишке ?

Слово «деньги» — очень непростое. И кроме того, в нем много если не мистического, то уж точно — символического.

Возьмем, к примеру, его этимологию.

Принято считать, что они заимствованы русским языком из языков тюркских. Действительно, оно есть в татарском, казахском, башкирском и многих других языках тюркских (и не только!) народов Евразии.