Ефрем Преподобный Сирин - Собрание творений. Толкование на Послания апостола Павла

Павел оставил Тита на Крите (см.: Тит. 1, 5) как предстоятеля и епископа, чтобы он, обходя города, в каждом из них поставлял пресвитеров и в разных местах исправлял другие недостатки. Когда же Павел услыхал, что некоторые из обрезанных стали смущать умы язычников учением о соблюдении заповедей закона, тогда он поспешил написать о том, по какой причине оставил Тита на Крите, дав при этом и наставление относительно обрезанных, которых надлежало остановить. Эти обрезанные, по причине корыстолюбия своего, развращали все дома и, ради гнусного прибытка, учили чему не должно. А как и о Тите некоторые из возмутителей говорили, что он не был послан Павлом, то Павел и пишет ему, и в Послании показывает то полномочие, какое имел

Тит уже и без Послания. Также повелевает ему в Послании поставлять пресвитеров, назначать диаконов, заграждать уста обрезанных и все приводить в должный порядок, и чтобы после, когда апостол пришлет к нему послов – Артему и Тихика, – он пришел к нему в Никополь, где находился апостол (см.: Тит. 3, 12). Вот об этом и тому подобном и пишет апостол к Титу, говоря так:

Павел, раб Божий, и Апостол Иисуса Христа, по вере избранных Божиих, то есть по вере, ради которой избраны были апостолы, и по познанию не греха и лжи, по правде и истине, и надежде жизни не преходящей, но вечной, которую обетовал Праведный Бог прежде времен вечных (ср.: Тит. 1, 1–2), то есть от дней Авраама, возлюбленного Своего. Явил же нам слово проповеди во времена свои (ср.: Тит. 1, 3) по Домостроительству обетования, которое во всех прежних родах было сокровенно и никому не открывалось; нам же, апостолам, – открыто в пришествии Его, чтобы мы были его проповедниками. Итак, это Евангелие вверено мне было не от людей, но по повелению Бога, Спасителя мира. Титу, возлюбленному сыну, не по плотскому рождению, ибо он язычник, а я еврей, но по общению веры Божией, посредством которой я родил тебя от заблуждения к познанию истины (ср.: Тит. 1, 4). Благодать с тобой и мир от Бога Отца нашего за все, что ты совершаешь, и от Господа Иисуса Христа.

Для того я оставил тебя на Крите, чтобы недостающее во всех церквах ты исправлял и поставлял пресвитеров не в одном каком-либо городе, но по разным городам, как я и заповедал тебе (ср.: Тит. 1, 5). Итак, то самое, что я заповедал тебе на словах в присутствии своем, вот теперь я написал тебе в Послании, в отсутствии своем. Если кто невинен, по-человечески судя, одной жены муж, имеет детей верных (ср.: Тит. 1, 6), так что не подвергнется богохульству и посмеянию то таинство, которое полагается в доме его, поступает не по произволу души своей, но по совету тех, которые с ним находятся, и любит не из-за благ временных, но все благое, и сохраняет святость, которой сподобился в крещении, он должен держаться верного слова учения, чтобы он силен был и увещать, то есть чтобы при утешении слушателей наставлял их в учении истины, и тех, кто противоречит этой истине, обличать (ср.: Тит. 1, 7–9). Ибо много таких, которые не покоряются, чтобы вести духовную жизнь, но предпочитают исполнять закон ветхий; суесловы, поскольку нет истины в них, ни знамений и чудес не совершают, но хотя так бедны они истиной и делами, однако прельщают умы людей, особенно тех, которые от обрезания (ср.: Тит. 1, 10). Каковых должно изобличать, не одними только делами нашими, которые столь отличны от их поступков, но также и сильными словами при всех, на собрании, и знамениями, и чудесами, особенно же посредством поступков их, ибо не имеют стыда. Все домы развратить сумели они, уча не истине, но чему не должно (ср.: Тит. 1, 11). Не ради жизни обетованной учат они, но ради постыдного стяжания собственного – нечисты все их стяжания, поскольку они получают себе пользу посредством смерти духовной других людей.

Сказал же некто из них где-то, собственный их пророк: критяне всегда лжецы, злые звери, утробы праздные (ср.: Тит. 1, 12). Свидетельство это истинно (ср.: Тит. 1, 13). Сказавший эти слова назван пророком из них или потому, что он сказал о них нечто такое, что исполнилось над ними как бы через пророчество, но не так, чтобы он предсказал об этом, прежде чем они были, поскольку он написал то, что видел в них, и порицает их, нисколько их не боясь. Или же это сказал один из пророков Нового Завета, порицая их, и апостол это написал им как бы в поношение. По этой причине, – говорит, – и ты, по подобию пророчествовавшего о них, обличай их сурово, да будут здравы в вере, в которой состоят.

Да не внимают Иудейским басням и заповедям людей (ср.: Тит. 1, 14) – разумей священников их, и да не отвращают посредством теней прошедших умы свои от истины, которая через нас проповедуется. Все чисто, то есть яства чисты, для чистых (ср.: Тит. 1, 15). А для иудеев, намерения которых нечисты, и они не веруют слову Господа нашего, сказавшего: Не то, что входит в человека, оскверняет его (ср.: Мф. 15, 11; Мк. 7, 15), – нет для них ничего чистого, кроме написанного в законе их. Но осквернены они и умом, и совестию. Совестью своею – в отношении к браку, а своим умом – в отношении к яствам. Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются (ср.: Тит. 1, 16). Но таковые мерзостны, поскольку не веруют новому Евангелию, пребывают в том же неверии и ко всякому делу доброму не способны.

Ты же говори, что подобает не учению закона, который имел силу, и потом прошло время его, но что подобает святости учения (ср.: Тит. 2, 1) то есть пресвитер пусть здрав будет в вере своей по отношению к гонителям, и в любви, и в терпении к тем, кого он учит (ср.: Тит. 2, 2), подобно и женщины, которые служат диаконисами, ежедневно пусть только доброму учатся и занимаются благотворением, чтобы видом своим могли научать и наставлять юных женщин (см.: Тит. 2, 3–4). Себя представляй образцом не одного какого-либо частного вида добра, но всех добрых дел; в учении — через доброе твое гостеприимство, подобно тому как я, например, никогда ничего не пожелал. Также в скромности и в слове здравом через «да» и «нет». И безукоризнен будь перед теми, кого будешь учить, чтобы чужой и противник наш хотя бы и желал сказать о нас что-либо дурное, однако посрамился бы перед слушателями своими, когда не мог бы сказать о нас никакого дурного слова (ср.: Тит. 2, 7–8).