Lee Jungmin - Хвала Орку 1-128 [некоммерческий перевод с корейского]

Шлеп-шлеп.

Идя по коридору, он заглядывал в комнаты. Ни одна из них не была заперта. Пройдя мимо пустующих спален, внезапно в темноте Крокта увидел фигуру, смотрящую прямо на него.

– …!

Это была статуя. Слабый лунный свет, просачивающийся сквозь окна, позволял ему увидеть её контуры. Это была скульптура эльфа, смотревшего в небо.

Крокта потянулся к нему рукой и почувствовал текстуру холодной штукатурки. Статуя выглядела настолько реальной, что, казалось, вот-вот сойдет с постамента.

Крокта медленно повернул голову и посмотрел в сторону. Статуя эльфа что-то охраняла. Дверь была плотно закрыта. Он взялся за ручку, но дверь не открылась. Это было единственное запертое место, которое он обнаружил в особняке Эльсанады.

Крокта огляделся. Было темно, но его глаза хорошо видели очертания коридора, статуи и двери. И никаких следов человеческого пребывания.

Это было жутко.

Крокта сжал дверную ручку двумя руками и начал проворачивать. Та начала скрипеть и в конечном итоге с глухим щелканьем развалилась. Замок был поврежден и дверь открылась.

Крокта вошёл внутрь и снова вздрогнул. В большой комнате стояло несколько статуй, похожих на ту, что располагалась у входа. Они выглядели такими живыми, что он едва удержался, чтобы не взмахнуть своим двуручным мечом.

Затем Крокта принялся более детально исследовать комнату. В дополнение к статуям, на стенах висели картины. Картины были настоящими произведениями искусства, в углу которых значилась подпись художника. Это была комната, в которой можно было познать всю эстетичность Эльсанады.

Побродив по комнате, Крокта остановился перед картиной. Она была слишком грубой по сравнению с другими картинами. Однако остановиться его заставило то, что было написано внизу полотна.

Эльвина. Дочь Эльсанады.

Это была не особо умелая работа, на которой был изображен человек и эльфийка, стоящие бок о бок. Несмотря на отсутствие навыков, Эльвина пыталась прорисовать абсолютно все детали. Это была картина, нарисованная кем-то, кто явно проявлял большой интерес к человеческому телу.

Некоторое время Крокта её разглядывал, а затем снял картину со стены.

Он нашел то, что искал. На стене, где висела картина, была кнопка.

Крокта нажал на неё и пол начал слегка подрагивать. Крокта повернул голову на источник звука, увидев как медленно отходит в сторону один из участков пола. В проеме показалась лестница, ведущая вниз.

Крокта вспомнил голос Альсейна, который сказал ему, чтобы тот искал подвал в доме Эльсанады.

И вот, он его нашёл. Крокта сделал шаг вперед. Для него проход был слегка узковатым, а его шаги эхом прокатывались по замкнутому подвальному помещению.

Некоторое время он спускался вниз, пока ступеньки не закончились. Внизу его ждала новая дверь, за которой явно что-то было.

Крокта вспомнил глаза Альсейна. Когда он говорил те слова, его глаза дрожали.

Что он знал? О чем он беспокоился?

Крокта открыл дверь. А затем сделал один шаг вперед.

– …!

По его спине пробежала волна холода. На Крокту из темноты смотрели десятки мрачных фигур.

Крокта медленно поднял руку к рукоятке своего двуручного меча. Его пальцы тряслись.

Но фигуры не двигались.

Люди, стоявшие в подвале, смотрели вовсе не на Крокту, а просто прямо перед собой.

Но когда он увидел их лица, его сердце ушло в пятки.

В его голове тут же появилось лицо Эльвины, приветствовавшей посетителей у входа в Арнин. Позже он узнал, что она была дочерью Эльсанады. Поначалу он подумал, что она – просто испорченная девочка. Но это было не так.

Фактически, у нее был свой собственный мир, в котором она не могла общаться с другими. Это был мир, пребывание в котором нельзя было вытерпеть.

Крокта потянулся к соседнему эльфу. Он почувствовал его мягкую кожу, которая в то же время была холодной и неживой.

«Вот почему она так одержима работой стража?»

Альсейн мимоходом упомянул о её увлечении, но лишь теперь Крокта понял, что он имел в виду. Она выбирала жертв, которых никто не стал бы искать в случае их смерти. Никто не узнал бы, где и при каких обстоятельствах они исчезли.

Гости Арнина толпами исчезали после его посещения.

Целью Эльвины были именно такие посетители. И Крокта был не исключением.

– Это трагедия… – пробормотал Крокта. Стоя в окружении десятков чучел убитых людей и эльфов, он опустил голову, не в силах на них смотреть.

Все они были красивы. Лица с красивыми пропорциями. Голубые глаза. Необычный цвет волос и розовато-красные губы. Тонкие ноги, элегантные плечи и длинные тонкие шеи бесчисленных жертв…

Эльвина набила их, словно чучела, чтобы сберечь их красоту и навсегда сохранить в своей коллекции.

Это была ужасная трагедия.

Крокта закрыл глаза.

Он чувствовал тяжкий грех той, кто это делал.

Арнин был одновременно и красивым городом, и обителью для настоящих животных, скрывающихся под человеческими масками.

Демон, продавший свой народ за богатство и власть. И второй демон, который превращал людей в чучела, прогуливаясь по улицам Арнина под защитой своей матери.

Граждане верили их словам и следовали за ними. В этом городе хаотично переплелись обман и зло. Куда ни посмотри – правды не было нигде.

Рука Крокты сжалась в кулак, а его тело начало трястись. Набитые чучела смотрели на него. Он поднял взгляд, встретившись глазами с дитём. Маленький ребенок-эльф улыбался. Эта улыбка навсегда застыла на его лице.

Крокта вздохнул.

Ленокс. В голове Крокты появилось лицо инструктора.

«Что бы ты сделал?»

«Каким будет твой ответ?»

Ленокс посмотрел на него и улыбнулся. А затем медленно открыл рот.

Голос Ленокса эхом отозвался в его сознании.

Он сказал Крокте всего одно слово, но этого было достаточно.

Всегда был лишь один ответ.

Крокта кивнул.

Буль'тар.

В небе ярко сияло солнце.

Илья и мэр Эльсанада снова встретились на площади, чтобы провести очередные дебаты и определить, кто станет следующим мэром. Два кандидата в мэры. Эльсанада и Илья. В зависимости от результатов этих прений, будет принято главное решение для Арнина.

– Эльсанада, переводить тему бессмысленно. Ты – виновница всех бед. В этой книге есть четкие доказательства, но ты до сих пор продолжаешь открещиваться от своих грехов?

– Мне нечего тебе сказать. Это – подделка, которую может сделать любой. Я тоже могла бы сфальсифицировать какой-нибудь журнал учета и утверждать, что за всем этим стоишь ты.

– Так ты признаешь, что вся ответственность на тебе? Кто управлял городом? Кто обманывал жителей?

– Ты задаешь трусливые и провокационные вопросы. То, как ты ведешь беседу, уже само по себе обман.