Николай Феофанов - Таганай

Макеев открыл рот, чтобы ответить, но его опередили.

Содержимое одного из контейнеров издало громкий ужасающий своей внутренней силой рык, сдавленный стенками из железа, что придало звуку еще большую мощь.

Семена передернуло от неожиданности, волосы встали дыбом. Он ощутил себя беззащитным мальчиком, стоящим напротив вольера со львом, когда тот, подойдя прямо к прутьям, ограждающим животное от людей, издает свой страшный рев.

На миг снова все стихло. Стук колес по рельсам, тусклая лампочка, еле-еле светящая над входом, легкое поскрипывание корпуса вагона на повороте – состав входил в одну из многочисленных петель Южно-Уральской железной дороги. Вся обстановка вагона будто замерла, пораженная услышанным только что явлением.

Бух. Новый удар внутри контейнера был уже более решительным, чем самый первый. Бух. Бух. Бух. Что-то вновь и вновь с нарастающей силой колотилось об железные стены. Затем на секунду замерло. И снова по вагону разнесся шокирующий гневный рев чего-то большого и разъяренного.

Ошеломленный Семен как-то обмяк, вдруг схватившись правой рукой за сердце. Его мозг, кажется, вообще отключился. Живыми в солдате оставались только глаза, застывшими стекляшками глядевшие в черноту дальней стены помещения. Другой рукой солдат держался за решетку окна, от страха все больше и больше сжимая ее пальцами. Казалось, еще несколько секунд, и он, прямо так, скованный ужасом, упадет в обморок с широко раскрытыми глазами, замершими в одной точке. А его рука либо выдернет стальной прут решетки, либо срастется с ним навечно.

Внезапно второй контейнер издал животный вздох, такой же, какие Макеев с Семеном слышали в предыдущее дни.

Первый контейнер замер, будто бы прислушиваясь.

Еще один вздох из второго контейнера.

Небольшая заминка пошла на пользу. Макеева, так же впавшего в ступор после звуковой прелюдии, немного отпустило. По крайней мере, к майору вернулась способность соображать. Он, чуть ли не насильно заставляя свое тело работать, повертел медленно головой, оценивая положение в вагоне.

Первый контейнер, чуть подождав, снова взвыл, чем нагнал на Макеева новую дозу страха. Правда теперь в реве чувствовалась не ярость, а какой-то призыв. Из второго контейнера тут же послышался почти аналогичный по звучанию отклик. Макеев ошеломленно уставился в темноту дальнего угла.

И вдруг изнутри обоих контейнеров полились рев и грохот от мощных ударов о железные стены, снова рев и удары, рев и удары. Макеев явственно слышал, как четыре огромных замка, размером с широкое блюдце, по два на каждом контейнере, неистово звенели, рискуя тяжелыми снарядами отлететь куда-нибудь в сторону под натиском неведомой силы, которую они сейчас сдерживали.

Звук лязгающих затворов, как-то неожиданно стал возвращать майору способность мыслить. Он будто бы вышел из транса. Конвоир снова, но теперь уже быстро, обвел глазами всю обстановку в вагоне, судорожно ища варианты того, что же делать. Его взгляд наткнулся на красную кнопку экстренного сигнала, о которой он так тщательно помнил в первые годы сопровождения секретных грузов, и о которой он так безнадежно забыл в последнее время, так как ничего хоть на йоту экстремального с ним никогда не происходило. Итак, красная кнопка! Она располагалась в трех метрах от майора на той же стене вагона, что и койки. Макеев, уже не реагирующий на грохот выворачиваемых изнутри железных контейнеров, сделал два шага, припал к обшивке вагона, так как состав резко качнуло на повороте, и ударил по кнопке.

В этот же миг, спрятанная в потолке над окошком, где на одной руке болтался обескураженный Семен, зажглась лампочка. Она заиграла аварийными красными огнями, а по всему составу понеслась негромкая бибикающая частыми звуками тревога. Полдела сделано, подумалось Макееву. Но что предпринять дальше?

Он подбежал обратно к койкам и выхватил из висящей на крюке кожаной кобуры свой пистолет, сняв его с предохранителя.

Ревущие твари, чувствуя, что металл, сдерживающий их внутри, поддается, все больше и больше налегали на стены контейнеров. Макеев попытался представить, что за звери могли находиться там, но не смог найти ответа. По сравнению с тем, что он сейчас видел и слышал, разъяренный лев казался ему недостаточно серьезным. Майор обреченно посмотрел на свой взведенный пистолет, который вряд ли мог чем-то ощутимо помочь.

Поезд резко затормозил и встал. Тревога не переставала нервно бибикать. Макеев метнулся к Семену и стал его трясти.

– Эй, парень! – проорал он. – Вставай, слышишь! Быстрее вставай!

Но Семен и вправду был либо в отключке, невидящими глазами смотря в потолок, либо уже давно отдал концы от разрыва сердца, которое не выдержало внезапного шока.

Что-то громко и противно заскрежетало за спиной у Макеева, склонившегося над Семеном. Майор замер, он пока даже не думал оглянуться назад, он просто замер, уловив своими ушами новый настораживающий звук. Через секунду к нему пришла заманчивая мысль все-таки обернуться, от которой стало неимоверно страшно. Что он там увидит?

– Эй, вы, что у вас здесь? – послышался испуганный человеческий голос, и в спину Макеева дунуло холодным, пахнущим зимой, воздухом.

Почти тут же в ответ раздались два нечеловеческих мощных рыка и стенки контейнеров затрещали с новой силой, а от одного, кажется, отлетел амбарный замок.

– Макеев! – прокричал уже другой голос, не казавшийся напуганным. – Макеев, быстро вылезайте из вагона, быстро!

Остолбеневший на пару секунд майор, обернулся и увидел, что ворота вагона раздвинуты, а в их проеме торчат двое солдат с автоматами и командир поезда, который и велел ему поскорее вылезать.

– Сейчас, – отозвался Макеев, которому в тон голоса прозвенели еще два отлетевших замка. Он вроде сообразил, что означали эти звуки, но пока еще не до конца, иначе бы пулей вылетел из вагона. – Сейчас! – повторил он. – Сейчас-сейчас! Тут Семен!

– Вылезай! Хрен с ним, с Семеном, быстрее! Макеев! – сорвавшимся голосом проорал командир поезда, чуть не закашлявшись. – Быстро из вагона, мы не должны их выпустить!

Но Макеев снова повернулся к Семену и принялся отдирать от прута решетки намертво сомкнутые пальцы товарища.

– Макеев! – сорванный голос продолжал орать.

Пальцы Семена ни в какую не хотели расцепляться.

Позади послышался звук последнего отлетевшего замка, и в ту же секунду раздались два гулких бухающих удара от распахнувшихся одновременно контейнеров.

– Закрывай! – заорал командир поезда своим солдатам. – Скорее!

Но было поздно.

Мгновенно оценив ситуацию, два огромных зверя, очертаниями чем-то напоминавшие собак-переростков, на уродливых мордах которых выделялись налитые кровью багряные глаза, а из пасти виднелись страшные зубы, в один прыжок оказались напротив ворот вагона.