Cake Cat - Багряное Пламя [СИ]

Казалось, отчаянию, охватившему меня, не было предела, и потому ноги несли меня прочь, через кварталы богачей и бедняков, по бесчисленным улочкам и проспектам. Я никак не мог пережить того удара, обрушенного на меня Августином. Это было похоже на предательство собственного отражения в зеркале: настолько сильно я доверял ему. В какой-то момент я оказался возле одного из многочисленных питейных заведений Морхейма. По всей видимости, ногами моими в этот момент управлял пребывающий в забвенном сне Альвин, каким-то странным образом захвативший власть над этой частью моего тела. Однако я решил не останавливаться на достигнутом, и уверенно направился к потертой вывеске с карикатурным изображением какого-то очень уж знакомого мужчины в профиль с кружкой чего-то пенящегося и почему-то зеленого. «Седьмое небо пьяного Нероса» - крупными буквами намалёвано ниже. Я немного порылся в кошельке и выудил старую потертую и щербатую монету, сверкнувшую мне в холодных сумерках золотым блеском. И точно, императорский профиль почти один в один. Захотелось зайти. А впрочем, почему бы и нет?

Внутри тепло и темно, с высокого потолка свисает одинокая люстра с немногочисленными свечами, наполовину уже прогоревшими и оплывшими. Вся обстановка – простая и потрепанная временем, но слаженная на века. За стойкой – с десяток помятого вида работяг, набираются чем попало, начиная с эля и вина и заканчивая мерзкого вида кеметским пойлом, по слухам, невероятно крепким и смертоносным для утонченных имперских глоток, привыкших к разбавленному вину. Взгляды посетителей на несколько секунд задержались на мне, а затем вновь опустились в кружки и тарелки, утратив интерес. Я всегда предпочитал одеваться просто и без излишеств, и потому не привлек к себе никакого внимания: очередной искатель приключений, по-походному одетый в рубаху, просторные штаны, заправленные в высокие сапоги, кожаный жилет и шерстяной плащ, на поясе невзрачные ножны с коротким мечом. Где-нибудь в южных провинциях, да и в самом Стаферосе мой облик наверняка натолкнулся бы на стену непонимания со стороны приверженцев старых традиций, предписывающих всем свободным гражданам носить тоги и туники. Но как бы мне ни нравилась «варварская» одежда, приходилось соблюдать приличия, пребывая в цивилизованной части империи. Посмотрел бы я на этих ценителей моды в холодных лесах и болотах Ауреваля, где уже в конце осени выпадает снег, невиданный для большинства жителей империи. Здесь даже бывшие легионеры, ни разу в жизни не надевавшие штаны, предпочитали одеваться в более практичные одежды, и никто не обращал внимания на разношерстные детали гардероба, сочетающие в себе и северные и западные и даже восточные элементы одежды.

Я присел за угловой столик и вновь погрузился в раздумья, пытаясь унять терзавшую душу горечь. Война уже черной тенью нависла над скучающими фигурами людей в трактире, однако никто из них и не осознавал этого. Неужто Корнелий и вправду возжаждал полной власти над фемой, намереваясь объединить людей со всех уголков земли под знаменем нового бога и бросить вызов императору? Звучало абсурдно. Двенадцать легионов общей численностью в сто тысяч человек, фемные ополчения, боевой корпус Ордена и войска федератов пройдут по Ауревалю из одного конца в другой и даже не заметят сопротивления. Но Корнелий не дурак, и уж тем более не дурак его брат – Августин, а значит, у них должен быть какой-то гениальный план. Старый инквизитор предполагал, что за беспорядками в феме стоят ахвиллейцы, а значит, на их помощь стратег не рассчитывает, надеясь справиться своими силами. Или же Августин просто дезинформировал меня, ткнув в первое попавшегося на ум слово. В любом случае, это не моё дело, сколь занятно бы всё это ни было. Мой учитель прав: с этим государством, да и со всем этим миром меня ничего уже не связывает, ни долг, ни преданность, ни любовь к отчизне, ни тем более к ее обитателям. Оставалась только Мелисса, и я должен буду вырвать ее из надвигающейся бури и увезти так далеко, насколько это вообще возможно. Но сначала – Пугало, он же – колдун, донимающий Корнелия. В том, что это именно мой знакомый терроризирует фему уже который месяц, я почему-то не сомневался, постепенно сопоставив все имеющиеся в моем распоряжении факты. Однако вопрос о его мотивах всё еще оставался открытым. Зло ради зла? Заманчиво, но маловероятно.

- Что кушать будем? – передо мной выросла огромная, закрывающая остатки света фигура женщины с подносом в руках. Видимо, хозяйка заведения, или жена хозяина: лицо толстое и доброе, так и лучится внутренним светом.

- Что-нибудь на ваш выбор, кира, - невольно улыбнулся я в ответ, - и той бурой жижи, что пьют господа за стойкой.

- Это называется тарка, господин. Если раньше не пробовали, начинать следует очень осторожно…

- Бутылку, будьте добры.

- Как угодно, - нервно хихикнув, женщина натянуто улыбнулась и, покосившись на мой меч, тут же скрывшись на кухне. Может, испугалась, что я тут же напьюсь и начну буянить.

Но алкоголь почти не действовал на меня, как и все яды: еще один побочный эффект Багряного Пламени. Теперь я даже не был уверен в своей смертности, поскольку смертельные раны заживали на мне за считанные недели. Полезное свойство, однако время от времени мне начинало казаться, будто мое тело – вовсе не моё, а только лишь прочная, у кого-то позаимствованная оболочка, бесчувственная кожа дуба или сосны, в которой я оказался заперт.

Спустя полчаса на столе передо мной возник молочный поросенок в окружении свиных же колбасок и крупных маслянистых и шарообразных грибов. Затем прибавилось блюдо с запечёнными овощами и кашей со свежей зеленью и пышный каравай причудливой формы. Пузатая уродливая бутылка из дрянного стекла – вершина кеметской научной мысли, на фоне всего этого великолепия смотрелась донельзя нелепо, однако это маленькое безобразие в данный момент ничуть не смущало меня, до того я оказался голоден.

- Покушайте сначала, господин, - участливо сообщила мне хозяйка, - посидите часок, потом уж пейте.

Естественно, я не стал слушать доброго совета, опрокинув в себя целый стакан, адским огнем прокатившийся по пищеводу. Затем сразу же еще и еще один. Сидевшая за соседним столиком компания бородачей в великом изумлении следила за этим представлением, перестав даже жевать. Тепло разлилось по всему телу, и хмель немного ударил в голову, но только самую малость. Я прикончил почти половину бутылки и принялся за еду, по всем правилам этикета маленькими кусочками поглощая представленное на столе изобилие. Свинина, казалось, растворялась прямо во рту, грибы оказались немного странными на вкус, но достаточно приятными, поэтому основное блюдо я уничтожил достаточно быстро. Затем допил остатки бутылки и почувствовал себя совсем хорошо, даже настроение немного улучшилось. Бородачи зашевелились и о чем-то принялись яростно перешептываться, поглядывая в мою сторону. Затем один из них поднялся и гордо прошествовал к моему столику, приглаживая на ходу свою рыжую шевелюру.