Саша Ино - Нежность. Том 1

— Беженцам? — удивленно протянул Карл.

— Ну, да. Отток благоразумных людей из страны колдунов всегда сохранялся. Люди искали защиты у соседей. А уж после того, как Металл убил Кар, тогдашнюю главу правящей фамилии Милиотар, начались репрессии и гонения на несогласных с происходящим в стране. Многие колдуны и колдуньи из знати Архатея оставили свои родные места, бежав от гнева Металла, и ища приюта в Эфах или отведенном для них владении Плантагенет. Эфийцы позаботились о людях, предоставив все условия жизни, — и природа родная, и дух метана рядом, и нет короля деспота, тишь да благодать! Земли заполнились жителями, смешав и эфийцев и архатейцев. Однако, прошли годы, Металл простил мятежных слуг, позволив вернуться домой. Знать Плантагенета, состоящая в основном из колдунов, издала указ о присоединении земель к Архатею. Даже пир закатили по поводу объединения. Но простой народ не захотел состоять под началом Металла. Началась гражданская война, провоцируемая королем колдунов. Милиотар вступился за одну из сторон, ту, которую так долго подталкивал к кровопролитью. Эфы тоже вмешались, мы просто не смогли бросить людей в беде. Так и началась война между нашими государствами. Конфликт, который и без того имел место в конкурентном подзуживании, перестал быть латентным, вырвавшись на свободу клыками обоюдной ненависти и злости.

— М-да, — Карл почесал затылок, — Ну, мы же правы?!

— Конечно! Мы людям помогали и всегда выступали за добро. Эфы защищали народ от подлого тирана, который затеял войну только из-за амбиций властителя мира. К тому же мы никогда не использовали черную магию против невинного рода человеческого. У нас свои методы — в борьбе против зла сеем свет мечами!

— Точно! — Карл извлек из ножен свой блестящий меч и пофихтовал в воздухе, любуясь отражением полной луны, которая изредка вырывалась из густой пелены темных облаков.

— Скоро приедем, — задумчиво произнес Тау, вглядываясь во мрак туманной зелени и облаков метана.

— С чего ты решил?

— Огни замка уже различимы в полотне колдовского марева.

— Проклятая земля, сам черт глаза сломает.

— Я и не удивлен жестокости королей Архатея, разве подобный климат может способствовать нормальному развитию…

Карл засмеялся и пустил коня в лихой аллюр. Принц смотрел на мир с еще свойственным ему детским озорством.

Сигизмунд осторожно пересек огромный тронный зал, спустился по винтовой лестнице глубоко в подвалы, и, пройдя по нему несколько минут, скользнул в самый левый коридор, забирающий далеко влево от замка. Он вел на задворки городской площади и служил тайный выходом из замка. Туда-то и направился старший принц.

Как ни странно, Сигизмунд оделся крайне бедно — потрепанный белый плащ и серые льняные брюки, на ногах у него красовались старые серые сандалии из потрепанной кожи. Типичный наряд простого горожанина, но никак не человека из правящей династии.

Не создавая лишнего шума, Сигизмунд добрался до конца тоннеля и легонько толкнул деревянную дверь. В ту же секунду ему открылись краски буднего дня. Обернувшись назад и удостоверившись, что за ним нет слежки, принц шагнул навстречу улице.

Город жил своей обычной жизнью: торговцы любовно раскладывали товар и кидали жадные глаза на покупателей, рабочие в пыльных рубахах таскали материалы, женщины с тюками и детьми спешили по своим хозяйственным делам.

Сигизмунд накинул капюшон на голову, скрыв серебристые волосы принца, так хорошо узнаваемые в толпе, и поспешил по переулку. Его не смущала хромота, которая могла его выдать. Наоборот, за нее он не волновался, на улицах Эф полно искалеченных и изувеченных войной ветеранов.

Пройдя неузнанным несколько кварталов, Сигизмунд завернул в ничем не примечательную подворотню напротив городских бань, и постучался в старую облезлую дверь. Она незамедлительно отворилась, и, кажется, обитатели дома отлично знали принца, настолько радостным и привычным оказался возглас приветствия. Мужчина поспешил войти.

Старая служанка с потрепанным лицом и не менее потрепанным чепчиком проводила его на второй этаж, где под драпом красного шифона скрывалось просторная зала. Она одновременно служила покоями, кухней, столовой и гостиной. Обивка мебели, ковер, шторы, светильники — все было красного цвета и дышало роскошью южных широт. Терпкий запах благовоний висел смогом и доводил до головокружения. Помещение явно принадлежало особе аккуратной и не лишенной вкуса, но не богатой, так как мебель и вся утварь были скорее удачными находками на барахолках, нежели элитной продукцией. Хозяйка только хотела казаться шикарной светской дамой, но точно ею не являлась.

Она сидела возле окна и любовно играла с канарейкой, прыгающей по ее маленькой загорелой руке.

— Сабита, — проговорил Сигизмунд с нескрываемой лаской в голосе.

— Мой принц! — девушка выпустила канарейку и вспорхнула с места, шурша своим красным платьем.

Сигизмунд поспешил заключить ее в объятья.

— Я так скучала!!! — проговорила Сабита, хлопая своими густыми черными ресницами. Под ними притаились зеленые глаза, переливающиеся как грани изумруда то грустью, то нежностью, то страстью.

Сигизмунд невольно покраснел, теряясь в глубине столь дорогих ему глаз, а девушка тем временем не спеша коснулась его щеки своими красными губами.

— Как ты живешь? — наконец, произнес принц.

— Без тебя я и не живу, — Сибита скинула с плеч красный платок, который обнажил ложбинку на линии ее груди, скрытой декольте.

Сигизмунд вздрогнул. Он нервно облизнул губы, все его тело отзывалось голодной тоской по юным прелестям девушки. Она рассмеялась, смотря на результат своих соблазнительных ухищрений.

— Знаешь, — Сабита отстранилась от принца, — Я все чаще тоскую по родному Архатею.

— Я знаю, — Сигизмунд положил ладонь на хрупкое плечо миниатюрной девушки.

— Так хочу обратно. Там цвета ярче, ветер резче, горы, что вздымаются над землей, тревожнее дрожат в туманах… Там жизнь кипит… Страсть в каждом глотке воздуха… А здесь все такое спокойное.

— Если вернешься сейчас, тебе не дадут жизни. Клан Иртус первые оппозиционеры Миллиотаров.

— Будет тебе, — Сабита пригладила свою ровную челку и кокетливо откинула назад блестящий шелк роскошных черных волос.

— А где я неправ? — Сигизмунд присел на край кровати и вытянул больную ногу.

— Кому в Архатее нужна неизвестная танцовщица Сабита?

— Ты из клана Иртус, не думай, что Миллиотар забывают врагов.

— Думаешь, Касандер начнет репрессии? Чушь какая, — вызывающе рассмеялась девушка в лицо принцу.

Сигизмунд нахмурился, его коробило такое презрительное отношение к его королевской особе, но в тоже время и заводило. Сабита была единственной, кто не лебезил перед ним, и всегда смотрела с вызовом прямо в глаза.