Екатерина Кинн - Стрела и пламя [сборник]

— Где мои братья, Дурьодхана? — спросил Юдхиштхира, но ответил ему Яма-Дхарма:

— Они не здесь. Дурьодхана и многие иные вознеслись в чертоги богов, поскольку погибли с оружием в руках на священном поле Курукшетры. Но сыновья Панду за свои грехи, обманы и уловки повинны пребывать в пламени преисподней.

— Я хочу увидеть их, о великий, — проговорил потрясенный Юдхиштхира.

— Смотри.

Пиршественный зал исчез, и в окутавшей бога и человека тьме распахнулась дверь. За ней пылало багровое пламя, меж черных скал то и дело выстреливали фонтаны огня. В лицо Юдхиштхире пахнуло нестерпимым жаром. Но они были там — Арджуна, Бхима, Накула и Сахадэва, они как раз отбежали от огненного фонтана и укрылись за скалой, и Бхима осторожно опустил наземь Драупади, которая упала бы, если бы Бхима не поддержал ее. Последним за скалу перебежал Карна, который нес на руках невысокую круглолицую женщину во вдовьем покрывале. Все пятеро были измучены, со следами старых и новых ожогов, в каких-то обгорелых лохмотьях. Но в том, как они стояли, закрывая собой женщин, в блеске их глаз Юдхиштхира видел отчаянную решимость. Бхима что-то сказал — и все пятеро рассмеялись.

Смех этот вошел Юдхиштхире в сердце, как острие копья. Он едва перевел дыхание и поклонился своему небесному отцу, сложив почтительно ладони:

— О великий, я должен быть с ними.

— Но своим следованием закону, своей верностью и справедливостью ты заслужил участь благую, сын мой.

— Нет-нет, — Юдхиштхира помотал головой. — Нет, где они — там и я. Я старший, я не могу оставить их.

Бог, несомненно, чуял его страх — с той ночи в Варнаврате Юдхиштхира боялся пожара, пламени, боли ожога. И все же он просил, переступая через себя, как о милости, о разрешении шагнуть в адское пламя, лишь бы быть с теми, кого он любил больше жизни, больше справедливости, больше всего на свете.

Молчание тянулось и тянулось, от страха внутренности скрутились в плотный ком, и в отчаянии Юдхиштхира подумал, что каждая встреча с Отцом Справедливости заставляет его собственными руками рвать себе сердце на части. Он понимал, что эта боль — и есть цена справедливости, единственное вознаграждение за праведность, но боль от этого не утихала. Выбор за выбором, и ни одного простого.

— Что ж, — сказал Дхарма. — Ступай к ним.

И Юдхиштхира, зажмурившись, шагнул в жар и пламя, на раскаленные камни преисподней…

Теплый ветер дунул ему в лицо, вместо рева огненных фонтанов слуха коснулся шелест листвы.

Юдхиштхира открыл глаза. Он стоял в тени старого баньяна, что рос рядом с домом его детства. В доме слышались голоса, там смеялись, и вдруг Арджуна, юный и легкий, как белое пламя, шагнул через порог. Он улыбался — Юдхиштхира успел забыть эту его радостную улыбку, угасшую на Курукшетре. В солнечном луче блеснула серебряная прядь в иссиня-черных кудрях.

— Кто там пришел? — спросили из хижины.

— Сейчас узнаешь, брат Карна, — ответил Арджуна, глядя прямо на Юдхиштхиру.

Юдхиштхира утер слезы рукой и ощутил, что морщины исчезли с его лица, исчезла и побитая сединой борода. Ушла боль из суставов, и словно тяжесть свалилась с плеч. Птица пела на ветке, играл золотом свет в листве, и те, кого он любил, ждали в доме.

Он шел через поляну, и с каждым шагом боль в сердце утихала, и, наконец, оставила его навсегда.

Чадар — накидка на плечи или через плечо, она же в описываемое время — уттарийя, верхняя часть одежды.

Джарасандха — царь Магадхи, враг ядавов и лично Кришны. Убит Бхимой в поединке.

Вришнии — потомки Вришни, то же, что и Ядавы.

Хидимби — ракшаси, сестра людоеда Хидимбы. Полюбила Бхиму и родила ему сына Гхатоткачу.

Кайкеси — ракшаси, вторая жена мудреца Вишраваса, мать Раваны, Вибхишаны, Кумбхакарны и их сестры Шурпанакхи.

Дэвы — боги, дети Адити, жены мудреца Кашьяпы. Обманом захватили себе амриту, напиток бессмертия, добытый ими совместно с асурами. Впрочем, асуры тоже нарушили уговор.

Асуры — демоны, потомки Дити и Дану, жен мудреца Кашьяпы, сына Брахмы. Они же дайтьи и данавы.

Гандхарвы — свита Индры, поэты, певцы и музыканты, а также неустрашимые воины.

Сварга — рай, небо Индры, обитель богов, гандхарвов и прочих божественных существ.

Астрадхари — воин, владеющий мистическим оружием.

Дхананджая, Виджая — имена Арджуны («Завоеватель Богатств» и «Победитель»).

Пурандара — разрушитель городов, один из эпитетов Индры.

Адхарма — нарушение дхармы, грех.

Дхарма — праведность, справедливость, нравственные устои, поддержание миропорядка.

Бхагван — обычно переводится как «Господь». Имя-эпитет высших божеств, например, Вишну. Аватарой которого и является упомянутый Парашурама.

Кришни — имя Драупади, жены Пандавов.

Рама, сын Дашаратхи — предыдущая полная аватара Вишну, призванная явить образец царя и мужа, отстоять достоинство брака, как выражения вечной и неразрывной связи между мужем и женой.

Сударшана-чакра — оружие Кришны, атрибут Вишну.

Сакхи — подруга, преданная последовательница

Ашвамедха — одно из наиболее важных царских жертвоприношений, целью которой является обретение силы и славы, власти над соседними провинциями, а также общее благосостояние царства.

Духшала — сестра ста братьев Кауравов, единственная дочь Дхритараштры и Гандхари. Вышла замуж за Джаядратху, царя страны Синдху, союзника Кауравов.