Наташа Михлин - Это внутри

Джереми потянулся рукой к горлу, потом молча рухнул и забился, раздирая ворот куртки в тщетной попытке вдохнуть. Висящие над провалом ажурные арки переливались на солнце, словно невесомая детская игрушка.

Дина подползла к дочери и тронула ее за плечо.

— Я могу сделать ему очень-очень больно, мама, — не оборачиваясь, проговорила Эбби, — так же больно, как он хотел сделать тебе… и Чаку.

Дина попыталась унять дрожь в голосе.

— Пожалуйста, не надо… Не уродуй свою душу смертью. Ты ведь сама этого не хочешь!

Эбби медленно кивнула.

— Не хочу… Но я хочу, чтобы все жили как раньше. Чтобы вы ничего не боялись, чтобы Тай приходил к нам просто потому что мы ему нравимся…

— «Как раньше» не бывает никогда, доченька. Жизнь течет, как река… Но злом нельзя остановить зло!

Джереми неподвижно лежал на краю моста, рука свешивалась вниз. Дина мысленно считала секунды.

— Отпусти, Эбби… Ты достаточно наказала его. Хватит, умоляю…

Девочка выдохнула и опустила ладонь. Мост начал падать. Достигнув края скал, он помедлил мгновение, с тяжелым гулом сложился пополам и рухнул вниз. Посыпались каменные обломки. Эбби махнула рукой, и на край обрыва упало тело Сайхема. Дина отпустила ладонь Феррета и бросилась к Джереми. Он дышал ровно, но был без сознания. Дина стиснула кулаки, справляясь с собой.

«Всего лишь мальчик, ничего более…»

Она взяла его за руку, проверила пульс и, убедившись, что зрачки симметричны и реагируют на свет, поспешила к машине.

Эбби вдруг расплакалась. Чак помедлил, с опаской глядя на нее, потом все же протянул руки и прижал девочку к себе.

— Поехали, быстро! — крикнула Дина.

Через пять минут впереди показались знакомые деревенские крыши.

— Я… видел что-то подобное раньше, — просипел Чак и откашлялся. — Это был Сайхем. Тогда я не понял, что это такое… Да и сейчас не понимаю…

— Потерпи еще пять минут, — отрывисто бросила Дина, — и ты все узнаешь.

— Куда мы? — спросила у матери Эбби, когда их дом остался позади.

— На ферму. Нужно поговорить с твоими родителями, Чак… Время пришло.

Перед тем, как войти в дом, Чак остановился и, присев на корточки, взял ладошки Эбби в руки.

— Спасибо тебе, Эбби, — серьезно сказал он, — ты спасла мне жизнь.

Девочка покраснела и смущенно отвела глаза.

— Ты не станешь… бояться меня теперь?

Чак глубоко вздохнул.

— Ну… во всяком случае, я постараюсь не злить тебя слишком сильно… однако мой набор ключей на растерзание ты все равно не получишь! — ухмыльнулся он и, подняв Эбби, посадил к себе на шею.

Она облегченно рассмеялась, сняв резинку, растрепала густые волосы Чака и зарылась в них лицом.

— Я не смогла спасти твой байк. Просто не подумала.

Чак фыркнул.

— Это всего лишь вещь, Эбби. Да и тяга у него была так себе… Пойдем в дом, — добавил он, — мне страшно любопытно послушать вас!

Дверь открыл Джефф. Дина нервно улыбнулась и стиснула руки.

— Джефф, пожалуйста, позови Элис. И Таню. Есть разговор.

Феррет обвел компанию недоуменным взглядом и кивнул, пропуская их в дом.

Глядя на обращенные к ней лица слушателей, Дина вдруг ощутила безмерную усталость. Не было сил выстраивать красивые, правильные фразы или задумываться об их порядке. Она прижала к себе Эбби и негромко проговорила:

— То, о чем подозревает инспектор Уотерфорд — правда. Случай с коровой и убийство на дороге связаны между собой. И причина тому — я.

Элис недоверчиво взглянула на нее, Джефф нахмурился. Чак сел на пол рядом с Эбби.

— Я должна была подумать о последствиях с самого начала, — продолжала Дина, глядя поверх их голов, — должна была предвидеть… — она зарылась лицом в ладони, — простите, я сама не знаю, что говорю… Я так устала…

Элис, дотянувшись до стола, налила в стакан лимонад и протянула ей. Эбби встала и, сведя бровки, подняла ладошку. Лимонад бесшумно растекся в воздухе и повис над полом хрустальным шариком. Внутри плавал листик мяты. Элис охнула и выронила стакан, Таня подалась вперед и очарованно потянулась пальцами к мерцающей сфере. Солнечные лучи падали из окна, преломляясь в ней мириадами бликов. Дина подняла голову и, грустно улыбнувшись, обняла Эбби.

— Спасибо, моя девочка…

Лимонад разлился светлой дугой и вернулся в кувшин. Элис вскочила на ноги.

— Уходите!

Она рванулась к двери и распахнула ее.

— Я не хочу ничего знать об этом! Господи Боже, уходите, иначе я…

Дина кивнула головой и медленно поднялась. Она хватала воздух маленькими глотками, стараясь ни на кого не смотреть. Эбби зарылась в мать лицом и изо всех сил обхватила, словно пытаясь спрятаться. Джефф схватил жену и усадил обратно в кресло.

— Что ты творишь, Элис? Какого черта?!

Элис попыталась оттолкнуть его, со страхом глядя на Эвансов.

— Ты помнишь, что случилось с Роуз?! Она ждала теленка! А в лесу… ты же два дня рот не раскрывал после того, как пригнал трактор! Ты говорил, что машину смяли в…в… шар! Неужели тебе не страшно, Джеффри? — она расплакалась и закрыла лицо руками.

Джефф встряхнул ее за плечи.

— Эбби играла у тебя на коленях почти с рождения! Мы знаем Дину десять лет, она лечила нас и наших детей! Опомнись, женщина! Проклятье, дай ей хотя бы высказаться!

Он обернулся к Дине и сокрушенно покачал головой.

— Простите… Дина, сядь и скажи все, что хотела сказать.

Таня подошла к Дине и, накинув ей на плечи плед, вновь усадила на диван. Мало-помалу она рассказала им все. Запинаясь, останавливаясь, повторяясь… Никогда еще Дина не чувствовала себя такой косноязычной. Глядя на то, как Элис отодвигается подальше, на ее пальцы, вцепившиеся в руку Джеффа, Дине хотелось плакать, а еще больше — спать… Лечь и уснуть навечно, устроившись прямо здесь, на полу, у клетчатого старомодного дивана, среди уюта большой дружной семьи, которая едва не потеряла сегодня старшего сына…

— Эбби спасла мне жизнь, мама, — проговорил Чак.

Джефф выжидательно смотрел на жену. Та отвела глаза и ответила:

— Твоей жизни ничто не угрожало бы, не существуй у нее этой проклятой Богом силы!

— Хватит молоть чушь! — с негодованием воскликнул Джефф, — будто ребенок мог выбирать, каким родиться! Это не она пыталась убить Чака! Ты что, не слышала ни слова из того, что здесь было сказано?!

Элис вскочила и, взбежав по лестнице, хлопнула дверью спальни. Дина с трудом сохраняла равновесие, безучастно глядя в стену.

— Я отвезу вас домой.

Голос Тани раздавался будто из-под воды. Дина мотнула головой.

— Глупости, я сама…

— Не дури, Дина, — решительно сказала Таня, — двигай в машину, свою заберешь завтра. Давай, поднимайся, не заставляй меня взваливать тебя на загривок, черт возьми.