Рафаэль Лафферти - Дни, полные любви и смерти. Лучшее [сборник litres]

– Между десятью и половиной одиннадцатого утра, первого октября тысяча девятьсот сорок пятого года, на острове, который иногда называют Пулау-Петир, а иногда – остров Уилли Джонса (на карте обозначено совсем другое название) бесследно исчезли трое американских солдат.

Говорю вам, я туда вернусь! Эти ликующие руки, от них и смерть принять не страшно! Вернусь, и точка! Стоп, держите меня!

Трое пропавших были сержант Чарльз Санти из города Ориндж, штат Техас; капрал Роберт Каспер из города Гоби, штат Теннесси; и ефрейтор Тимоти Лорриган из Бостона в каком-то восточном штате. Один из троих был я.

Вернусь, хоть бы и через двадцать лет!

Нет, нет, нет, это не та история! Случилась она на том же острове Уилли Джонса, но дело тут совсем в другом. Ее рассказал мне один парень как-то в баре, намного позже, буквально на днях, начав с обычной присказки: «Мы с тобой не встречались на Островах?»

– Бывает такое с рассказчиками, – сказал Галли. – Иной раз даже нарочно начинают историю с ошибки, чтобы слушателей раздразнить. Рассказчик якобы смущается – ой, оплошал, – а на самом деле интерес разжигает, и вот уже слушателей зацепило.

Галли был потомственный рассказчик из Ост-Индии.

– В мире есть всего-навсего одна история, – говорил он, – и услышать ее можно по-разному. Рассудок говорит: «Черт, не может такого быть!» – а ожидание чуда говорит: «Черт, а вдруг может».

Галли был рассказчик, и он предложил научить меня своему искусству.

Потому что мы и сами его зацепили. Было у нас кое-что, очень ему нужное.

– Тысячу лет мы рассказывали одни и те же истории, – сказал Галли. – А нынче у нас появился новый источник: американские комиксы. Мой дед их давным-давно к делу приставил. Теперь и я пользуюсь. Я их у вас ворую из полевой канцелярии. Полный ящик уже набрал. У меня есть «Космические комиксы» и «Командор Полночь», «Могучий Мыш» и «Капитан Галактика», есть и «Зеленый Шершень», и «Реактивная маска». От дедушки тоже кое-что осталось из этих серий, только художники тогда были другие. А вот «Чудо-Женщины» у меня нет, ни одного экземпляра. Я бы поменялся, три к одному! Еще и приплачу! Ее можно соединить с одной островной легендой, целый новый цикл получится. Новые сюжеты постоянно нужны. Есть у вас «Чудо-Женщина»?

Едва он спросил, я понял, что дело в шляпе. «Чудо-Женщины» у меня не было, но я знал, где можно стырить журнальчик. Вроде это был выпуск «Чудо-Женщина и космические волшебники», хотя я не уверен.

Журнал я спер, и в благодарность Галли мало что научил меня искусству рассказчика, а еще рассказал такую историю.

– Представь себе мелодию флейты, как она взмывает ввысь, – промолвил Галли. – У меня нет с собой флейты, но начинать историю нужно именно с нее, чтобы создать настроение. Представь себе корабли, идущие из Аравийского моря и прибывающие наконец к острову Джилоло [102], а после – к тому самому острову, где мы сейчас находимся. Представь себе волны и деревья – прародителей нынешних волн и деревьев.

Год был примерно тысяча шестьсот двадцатый, рассказывал Галли, и пиратство на океанских просторах понемногу клонилось к закату. Молуккские острова уже триста лет славились как богатейшее царство пряностей, и притом лежали на пути манильских галеонов, идущих из Мексики и от Панамского перешейка. Арабское, индусское и китайское пиратство позорно пришло в упадок. Англичане в этом деле всегда работали топорно. В торговле первенство захватили голландцы, а португальцы отошли в тень. Для предприимчивого и отважного флибустьера в Ост-Индии открывались неограниченные возможности.

И такие люди появились. Не последним среди них был Уилли Джонс.

Говорили, что Уилли Джонс – валлиец. Правда, нет ли – думайте что хотите. То же самое говорили и о дьяволе. В двадцать пять лет Уилли уже имел собственный корабль с матросами самых разных народностей. Корабль был похож на горбатую птицу с треугольным парусом. Когда вдруг по бокам выдвигались два ряда весел – будто птица крыльями взмахнула. На носу у него было украшение в виде взлетающей птицы, ему ее вырезали в Маскате [103]. Звался он «Летучий змей» – или «Пернатый змей», смотря на каком языке.

– Тут сделай паузу, – поучал Галли. – Дай слушателю время проникнуться. Представь себе всяких разных мертвецов. И сразу переходим к той части, где кровища.

Как-то утром рано «Пернатый змей» догнал голландский парусник, забросил крючья и взял голландца на абордаж. Матросы на голландце были вооружены, но им еще не приходилось сталкиваться с такой внезапной и яростной атакой. Палуба стала скользкой от крови, со всех сторон слышались предсмертные хрипы.

– Я забыл сказать, что дело было на переходе между Молуккским морем и морем Банда, – промолвил Галли.

«Змей» снял с голландца кое-какой ценный груз, несколько крепких матросов-малайцев, сколько-то золотых слитков, сколько-то важных бумаг и чернокудрую голландку по имени Маргарета. Две последние части добычи Уилли забрал себе. «Змей» сожрал голландский парусник с потрохами, только догорающие кости остались плавать в океане.

– Забыл сказать, что голландский парусник назывался «Люхткастел» [104] «Небесный замок» (нидерл.) . , – промолвил Галли.

Уилли Джонс полюбовался, как «Люхткастел» уходит под воду, а потом приступил к вдумчивому изучению бумаг и чернокудрой Маргареты. И внезапно принял решение – забрать добычу и на полгодика отойти от дел.

В бумагах он вычитал про один богатый остров, собственность голландских торговцев пряностями – тех самых, что пошли на дно вместе с «Люхткастелом». Команда поможет Уилли Джонсу захватить остров, а он за это отдаст им свой корабль и все охотничьи маршруты, разработанные за годы пиратства.

Уилли Джонс захватил остров и стал им править. Корабль он отдал, а себе оставил только золото, чернокудрую Маргарету и трех големов, которых когда-то взял как выкуп за одного еврея в Омане.

– Забыл сказать, что Маргарета была дочка того самого голландского торговца пряностями, хозяина острова и парусника, погибшего от рук Уилли, и по-хорошему остров должен бы достаться ей по наследству.

Целый год Уилли Джонс правил поселком, гонял в хвост и в гриву троих големов и помыкал здешними жителями. По его приказу они собрали и упаковали в тюки урожай пряностей (а за эти пряности давали серебра по весу) и еще построили ему Большой дом. И целый год он обхаживал чернокудрую голландку Маргарету. Не вышло у него взять ее на абордаж, как других девчонок.

Она ему отказывала, потому что он убил ее отца, потопил парусник «Люхткастел», что был для нее заместо семьи и родины, и вдобавок украл ее остров.