Юрий Леляков - Журавлиная ночь

— …Так что я никаких таких разговоров тут больше не веду, — закончил Саттар. — И от других не слышал. От Вин Барга в том числе…

— Ты говоришь так, будто интерес к контакту — признак социальной опасности, — удивился Кламонтов.

— Не знаю, — поспешно ответил Саттар. — Теперь уже не знаю. Просто не хочу, чтобы меня подозревали в чём-то… Вот скажи: когда другие люди принимали тебя за инопланетянина, какая бывала реакция?

— Никто меня за инопланетянина не принимал, — ответил Кламонтов. — Наоборот, даже на медкомиссии в военкомате не обратили внимания. До сих пор удивляюсь…

— А почему тогда тебя осматривали в военкомате? Неужели они имеют дело и к таким людям?

— Смотря к каким… Это вообще сложный вопрос. При рождении человеку сразу определяют какой-то пол — а потом проблемы! На самом-то деле — гормоны обоих полов химически очень сходны, и железы развиваются из одних и тех же зародышевых структур. И мало кто задумывается: что тут нет чёткого различия… разделения «или-или»… Бывают разные плавные… переходные варианты… наконец, просто мутации… Не удивляйся, мне иногда бывает трудно говорить… правильно строить фразы… после нейроинфекции, — признался Кламонтов. — А если бы не это? Я имею в виду — инвалидность по этой причине! И вот представь: что такому человеку думать про этот «воинский долг»? И кому и что вообще должны такие люди — которые уникальны, которых совсем немного? Что потеряет армия без редкого мутанта?.. (Он вдруг почувствовал, что не может сдержаться. А начинал спокойно!)…Официально некоторых мутаций, видишь ли, не существует — но что делать тому, у кого просто… совсем не мужское самоощущение? И ему противны те, кому некуда девать силу… агрессивность, и… так и прёт что-то дикое… животное…

— Ну, знаешь! — Саттар даже вскочил в возбуждении. — Неполноценность по биологическому признаку? Не ожидал от тебя! Бывали уже такие теории…

— Я не сказал «неполноценность», — возразил Кламонтов. — Такой вывод из моих слов сделал ты сам. Просто особенности психики…

— А я, по-твоему, какой?

— При чём тут ты? Чем ты похож на них? — не понял Кламонтов. — Ты и говоришь, и думаешь иначе! И для тебя вряд ли на первом месте этот соревновательный инстинкт… стремление обойти соперника… торжествовать над кем-то победу…

— Так, по-твоему, если человеку не удалось получить достаточное образование — он уже неполноценен?

— Ну, почему сразу так? Просто в психических процессах принимают участие те же гормоны… Поверь, я сам долго и трудно шёл к этому, — неожиданно для себя признался Кламонтов. — Мне тоже хотелось объяснить всё исключительно через социальные… юридические механизмы, и чтобы никакой биологии… (Почему-то сейчас строить фразы было особенно трудно.) …А ведь человек — существо также и биологическое. И его психическая деятельность в некоторой степени является функцией возраста и пола…

— Значит, есть врачи, которые знают твою тайну, — уже осторожно начал Саттар. — И… тебе не навязывали какую-нибудь операции по выправлению пола?

— А что тут можно «выправить»? Если это… хромосомное… генетически запрограммированное?

— Нет, а… если бы можно было? И тебе стали предлагать операцию — а ты во всём остальном был бы здоров, но не согласился? За такое не судят как за предательство?

— Но за что? Разве человек не сам решает, идти ли ему на такую-то операцию? Да и кто согласился бы принять противоестественный для него пол — чтобы не служить в армии или не рожать детей? И при этом — чтобы, например, приглушённее стали эмоции… способность понять чужое состояние… Когда ты уже привык — что и отношение ко всему определённее… Нет такого, чтобы… сперва бить морды, а потом обниматься, как у этих…

«Да… что со мной? — сказав, ещё больше забеспокоился Кламонтов. — Почему так трудно говорить? Ну, такого ещё не бывало! И хорошо хоть… здесь, а не на работе! Тем более, не на экзамене! Одна тройка, всего одна — и прощай надежда на диплом с отличием! И тоже, кто поймёт — каково всякий раз опасаться…»

(«Вcё-таки я, — с неким полуоблечением подумал Клaмoнтoв (здесь). — Мысли те же!»)

…— А если нет — значит, и я… — Саттар умолк в нерешительности. — Но я-то не знаю за собой никакой мутации…

— Есть ещё и культурный уровень самого человека, — ответил Кламонтов. — И с позиций биологии, психологии… тут тоже немало спорных вопросов. Не надо бояться этого. Никакой крамолы тут нет.

— И здесь я наслушался такого, что уже не знаю, чему верить, — признался Саттар. — И если бы только здесь… А то я раньше лежал в другой больнице, не психиатрической, — он будто спохватился. — Правда, я и не знаю, как о таком говорить с тобой… Но в общем: коммунизм, которые мы хотим построить — это идеал, а на практике пока не всё так просто…

— Думалось, что будет и проще, и быстрее, — со вздохом согласился Кламонтов. (И насторожился: вдруг это — момент откровенности?)

— Да, но вот ты мне скажи: как тут к чему относиться? — уже горячо, резко, прерывисто заговорил Саттар. — Что, нет и не может быть в реальной жизни такого «идеализированного» человека, настолько сознательного, чтобы отказаться от не совсем честного заработка? Наоборот, для него естественнее пустить тонны высококачественного сырья в отходы, если в противном случае он лишается копеечной премии? И неужели для человека — по крайней мере, нашего возраста — так же естественно решать спорные вопросы физической силой, раз уж он происходит от животных? А кому не по силам все эти недопоставки, путаница в документах, мордобои, пьянки на рабочем месте — тому и жить бы где-то в доме инвалидов, не претендуя на большее? Иначе — надо быть готовым и дать взятку, и выпить с кем-то, и к мести за критику на собрании, и к тому, что будешь отвечать за кого-то другого? Только ты пойми: я спрашиваю безо всякой иронии, — уже спокойнее уточнил Саттар. — Ведь впечатление, что так рассуждает большинство. А меньшинство… согласно принципу демократического централизма — что, может только поворчать и согласиться?..

(«А… железная самодисциплина? — вырвалось у Кламонтова (здесь). — Как же?..»

«Или и тут — очень точно выверены эмоции, — предположил Вин Барг. — Контролирует даже это своё состояние…»)

«Наверно, в прошлом комсомольский активист, — Кламонтову (там, в беседке) показалось, что он понял. — Усвоил чуть более правильные, чем надо, слова — но не владеет аргументацией…»

— …И это не злопыхательство каких-то там западных радиостанций, — продолжал Саттар. — Я их тут… вообще не слушаю! А наши газеты ты читаешь и сам, знаешь, о чём пишут… И кроме того, я же и просто с людьми говорил. И не только здесь — а и в той, обычной больнице… Так вот скажи: что, такое острое соперничество между людьми — нормально, и сохранится всегда?..