Мария Старко - Территория невероятностей. Albedo

– Слушай, если на сегодня все, то я бы хотела поговорить с Полом Крайчеком, – заявила я.

Верона подняла на меня пустой взгляд. Удивительно, как та оболочка улыбчивой куклы, что служила ей щитом, или маской, легко сползала, обнажая кого-то чужого, даже отталкивающего.

– Пол сейчас в ВИПРА, и я хотела бы узнать его… координаты, – объяснила я. – После совещания с Марсом он так быстро ушел.

– Не уверена, что Пол еще не уехал, но я попрошу наших сестер дать тебе номер его комнаты, – кивнула Верона. – Понимаю, что тебе хочется увидеть родное лицо…

Я скривилась от ее пафоса. Такое впечатление, что Верону учили разговаривать по дешевым старым сериалам. Маска встала на место.

Тем не менее, мою просьбу она выполнила: позже одна из сестер и впрямь передала мне номер комнаты Крайчека, и я отправилась к нему в гости. Пока стучалась в белую фанерную дверь, я изо всех сил надеялась, что Пол еще не уехал.

– Хлоя? – Крайчек приоткрыл дверь на щель, в которую еле-еле можно было протиснуться боком, отчего-то шепотом сказал: «Заходи», и пропустил меня внутрь. Комната Пола была идентична моей: такое же узкое окно-бойница, через которое почти ничего не рассмотришь, и серые стены, вдоль которых расставлена неброская мебель. Только в своей комнате я уже успела навести фирменный беспорядок, который заключался в разбросанной одежде и ворохе проводов на тумбочке. Правда, техника – ни плеер, ни телефон – здесь практически не работала: мгновенно разряжалась, а изображения на экранах шли помехами.

– Мне Верона помогла с тобой связаться, – я уселась на аккуратно заправленную кровать.

Пол навис надо мной, слегка нахмурился:

– Сюрприз-сюрприз…

– Я не вовремя?

– Да нет, – Пол вздохнул, сел рядом. – Просто очень неожиданно. Знаешь, у меня столько всего произошло…

– А у меня-то, – я закатила глаза. Я чертовски была рада его видеть. – Как твой отец?

Крайчек достал из тумбочки глянцево сверкнувшую брошюрку. На обложке значилось «Новый дом» и был изображен ярко-голубой голубь, вокруг которого располагались символы мировых религий: католический и православный кресты, полумесяц мусульман, колесо сансары индуизма, десяток других странных значков – религии в последние годы плодились с устрашающей скоростью.

– Что это?

– Та самая религиозная организация «Новый дом», – Пол быстро пролистнул буклетик и засунул обратно в тумбочку. – Ты знаешь, и мой дядя, и мой отец действительно увлеклись этим течением.

– Так в чем… фишка? Опять борьба против магии?

Пол кивнул.

– Не то, чтобы борьба. Пока там все очень неорганизованно. Они изучают течения, ищут интересные артефакты, пытаются понять, кем являются существа вроде Вортекса. Ясно, что магия может создавать больше таких, как он. Что, если создание подобных существ поставят на поток?

– Это был бы…

Я осеклась. Хотела сказать «апокалипсис», но так ли это? Действительно ли человек, обретший способности Вортекса, перестает быть человеком? Что вообще делает человека человеком? И обязательно ли становиться хаотическим и… злым, если ты бестелесен и силен? Можно ли сойти с ума, если у тебя нет мозга?

– Кажется, я понимаю, о чем ты задумалась. «Новый дом» вовсе не полагает, что Вортекс абсолютное зло. Они хотят… понять, – неуверенно подытожил он.

– А как ты считаешь? Я все пытаюсь разобраться, – я замешкалась. Пол пристально смотрел на меня, и становилось как-то не по себе. Я понимала, что плохо обошлась с ним в той недавней истории с картиной. Кажется, мы тогда все выяснили, обсудили по телефону, но несмотря на это я чувствовала себя виноватой. Или же дело в том ощущении, которое всегда возникает рядом с бывшими близкими друзьями. Самое горькое чувство в мире. – Я пытаюсь понять, могли ли мы тогда, в колледжские годы, как-то предположить, что с Веславом все так кончится?

– Или начнется, – Пол встал и прошелся по комнате. – Ты знаешь, я не был с ним особенно близок. Но Вежба был очень, очень умен. И в нем чувствовался некий надлом.

– Такое было, – я согласилась. – Одиночка по натуре. Одиночка, и при том харизматичный, притягивающий людей.

– Ты его любила.

Я резко качнула головой.

– Сомневаюсь, – вздохнула я. – Скорее, была его… фанаткой. Нет, конечно, он был мне дорог, но какими-то глубокими чувствами я это не назову.

Пол снова сел рядом.

– Тебе виднее, – он пожал плечами. – Ты знаешь, мне действительно нравятся ребята из «Нового дома». Если захочешь поговорить на тему Вортекса и религии, можешь связаться с ними.

Я отпрянула.

– Не, Пол, это точно не мое, – грубовато ответила я. – Считай это предубеждением против религии, но с подобными ребятами мне вряд ли по пути.

– Хорошо, я понял, – Крайчек поджал тонкие губы. Неужели я его задела?

Мы неловко помолчали. Все это было очень странно, будто Крайчек что-то не договаривал.

– Я, пожалуй, пойду, – я поднялась. – Прости, если что не так, Пол. Надеюсь, еще скоро увидимся.

Он кивнул.

Крайчек закрыл за мной дверь. Да уж, неловко вышло. Я задумалась о том, чего я вообще хотела от этой встречи? Мы уже давно не были настоящими друзьями, если такую формулировку вообще уместно употреблять в наше время… И в этом месте. Так наивно и по-детски это звучит… Почему мне еще хочется верить, что эта самая дружба существует? Но Пол уже давно перестал быть тем человеком, которого я знала еще с колледжа. Он отгородился от меня, да и ото всех, пытаясь выплыть, словно между двух потоков – интереса к магии и консервативных взглядов родственников – выплыть куда-то вверх. Он не смог понять меня, и я снова остро почувствовала свое одиночество в этих гулких, не созданных для человеческой жизни коридорах ВИПРА.

***

Краков, 2014.

Поезд прибывал в двенадцать утра, а в час мне уже нужно быть в колледже. Как успеть добраться от вокзала до нужной остановки? Я встала с кресла и начала быстро-быстро собирать вещи в рюкзак. Учебник заброшен под сидение, куртка валялась на полу, гора мусора обитала на столе. Я даже не успела перекусить перед первым занятием, поэтому быстро запихнула в рот остатки рогалика и запила его холодным чаем. Осталось десять минут; я нашла в кармане скомканный билет, фиолетовые буквы на котором гласили: «Варшава-Краков: прибытие в 12:10». Поезд медленно-медленно тормозил.

В Кракове было так же холодно, как и в столице. Мерзкий февральский ветер залезал мне под куртку, карабкался ледяными когтями по спине. Волосы раздувало ветром, и они мешали мне смотреть – я брела до остановки троллейбуса практически вслепую, как под снегопадом. И была чертовски рада, что я здесь. Не в Варшаве, не в Берлине – мягкие потоки магии Кракова обнимали меня, словно пуховое одеяло, освежали, будто чай с мятой. Я была дома.